1. Глава 1
Глава первая целительская и немного эротическая...
Очередное утро молодожёнов, где я третий лишний и пятая нога собаки. Только невесте об этом неведомо. София по-прежнему считает, что Тень и я одно лицо. Ан нет, мы с Костей лишь одно тело. О предтече, далёком предке всего человечества она ни сном, ни духом. Естественно, ведь никто ей не торопиться рассказать правду.
Опять проснуться в постели с чужой женой. Что может быть хуже для молодого напитанного половыми гормонами юноши? Быстрый взгляд на измождённую от страстной ночи девушку. Голенькая София спит на моём плече, закинув к тому же стройную ножку на суженого. Сказал бы худенькую ножку-карандаш, но болезненная худоба чуть прошла, обрастает мясцом девонька! Можно различить формирующуюся идеальной сексуальности икру и мышцы под кожей. Вздохнуть, что это прелести не для меня (а хотелось бы!), отвернуться, набросить на нагую симпатяжку покрывало.
Как обычно, с утра Тень был здесь, с нами, точнее в моих мыслях, но чую ненадолго. Этот виртуальный организм был виден только мне и то прозрачно-тёмным призраком, когда вылезал из меня. Пока он не ушёл по своим фантомным и секретным делам, я продолжил прерванный ещё вчерашним утром разговор.
«Прости, — наконец обратился я к старшему после недолгих раздумий и мечтаний о голенькой Софии, — если несложно просвети, а?! Как на самом деле звали твою бывшую подругу? Старую жену, что жила тысячи лет назад, а теперь лишь осталась оберегом-лечилкой. Ну не Пандорой же в самом деле? Кем она была, когда жила?».
«Хм… Всё крайне печально… я не помню. Я же говорил. Моя память она работает урывками, с большущими такими пробелами. Твоя жизнь у меня вся перед глазами, а своя собственная, когдатошняя — невразумительными кусочками. Какая-то вырванная из контекста несуразица. Не ощущаю себя тем, кем был когда-то. Одни понты и регалии прошлого остались, и то на словах, а не по факту. Слишком всё мутно. Поэтому, я скорее больше ты, чем Великий мастер древности Хранитель равновесия, Возлюбленный Смерти, Дарующий жизнь, Великий праведник и прочая, прочая, прочая. Сейчас эти крутые титулы незаслуженны и немного смешны. Все мои тогдашние магии-шмагии остались в доисторическом и мифическом прошлом. Нужно вспоминать или изобретать заново!».
Костя немного помолчал, я не разбавлять его монолог своими словами, терпеливо ожидая продолжения. Когда я уже испугался, что он опять ушёл восвояси, он снова изрёк мысль.
«Ладно… хватит о печальном, перестанем рефлексировать. Пандора… я… мы любили друг друга. Но то в прошлом. Я смутно помню лицо Пандоры. Овальное, немного загара, улыбка, смех. Чёрные, как смоль, жестковатые волосы, которые не просто было уложить в прическу. Карие глаза, чутка раскосые, примерно как у Юн Чжоу — твоего учителя, липового китайца с фальшивым именем!».
«Твоя жена была древней корейкой? Тьфу ты, кореянкой? — поразился я. — А сам ты кем был тогда?».
«Нет же! В те времена рас и народов в привычном сейчас понимании не было. Нация — вообще понятие нынешних времён. Пару веков назад пришло вместе с капитализмом, как средоточие патриотизма и национализма, нарождающейся буржуазии и среднего магического класса, скинувших забронзовевшую абсолютную монархию, мешающей прогрессу. Но если перевести на современный, понятный тебе человеческий, то скорее всего ты прав. А может не кореянка, а японка? Или китаянка, вьетконговка какая. Не знаю… но скорее она была метиска, дитём межрасового брака. То бишь похожа на… узбечку или киргизку? Своим разрезом глаз она немного напоминала именно этих сограждан Российской империи. Кто знает? А сам я был примерно как ты с европейским разрезом глаз. Мне так кажется, не помню себя любующимся в зеркале. Не мужское это дело, а пустая блажь. А как звали подругу дней моих суровых и прекрасных — дело десятое. Вот ты! За столь короткий срок из Игоря стал Ваней, завтра-послезавтра, через месяцок опять поменяешь тело и имя. Ничего же справляешься. Суть остаётся тем же, а имя просто надпись в документе. Может и в самом деле она была Пандорой?! В ваших мифах обязательно сохранились мои деяния. У всех народов. Наверное, я остался в памяти у ваших предков как верховное божество. А люди вокруг меня? Мои близкие? Думаю они остались в народных былинах в виде богинь и второстепенных божеств. Она могла предстать перед потомками под именем Пандоры, Аматэрасу, Исиды, Геры, Иштар, Кали, Деви или Марии-Марьям?»
Я немного помолчал, обдумывая сказанное. Видимо, имена известных богинь Тень вытащил из моей-нашей памяти. Неоткуда боле с его обрывками архаичной памяти. Что ж впечатлил, но не тем, что вернул мне моей же начитанностью. Какой уровень у самого Мёртвых Костей, если одна из великих богинь древности была его женой? Вопрос лишь: одна ли? У этого любителя женских прелестей однозначно был гарем! Руку даю на отсечение, что прав. А бедняжка София далеко не последняя у древнего. Это я однолюб, а Костя — кобель и не находит в этом ничего плохого. Возможно, он даже прав, а я дурак, всего лишь влюблённый дурак в княжну Татьяну Рюрикович. Мимолётную увиденную в лицее девушку, что поразила наповал моё сердце. Узнать бы жива она или те мёртвые бандиты, стоявшие за ограблением убили невинное и божественное создание.
«Правильно ли я понимаю, что раньше твоя древнючая жена была нормального человеческого размера? — обратился мысленно уже адресно к Тени. — А теперь ссохлась до мелкого, размером с ладонь прозрачного артефакта? Когда и как оживлять будешь? А что ревнивой Соньке скажешь про конкурентку до божественного тела Его Велико Несвятейшества Стылые Кости?»
«Кончай троллить! И откуда мне знать про свою бывшую? Я сейчас пожимаю несуществующими плечами. Считай, что послал тебе смайлик недоумения. Пандора засахарилась от времени небытия — не знаю правильного научно-магического термина. Ладно, самого коробит от такого эпитета — „засахарилась”. Назовём сей оберег — кристаллизованной маной из человеческой души и Дара сильнейшего медиума древности. Как оживлять мою даму сердца и возможно ли это по прошествию стольких тысячелетий и эпох? Не знаю. И не стоит меня считать всесильным существом, по крайней мере, пока. Но времени у нас много… целая вечность, что-нибудь придумаем. Или время вылечит, забуду зазнобу, которую и так почти не помню!».
«Прости, наверное горько видеть, ощущать Пандору под самым сердцем, — посетовал я, — и знать, что ничего поделать нельзя?!»
На данный момент оберег во избежание потери находился внутри моего сердца. Он стал неосязаемым, никак не мешал, но давал большой бонус в виде пассивной регенерации, как-никак зелёная целительская магия на халяву. И одновременно активный навык, который я мог понемногу применять на пациентах. Например, помочь выздороветь Софии Мартьяновой, которая «теперича — не то, что давеча», но Троекурова, жена боярыча.
