Николай Галеев - Марина НЕ грустит: Дьявольские ритмы

Если вы не видите разумного объяснения чему-либо, это не значит, что его нет! Оно есть, просто надёжно спрятано от вас, а ведь это уже шарлатанство, разве не так? Подмена логики мистикой, как правило, злонамеренна и вряд ли бывает во благо тому, от кого скрывают правду. Так что не верьте в чудеса. Если вам их показывают, знайте: скоро попросят денег.

Вот для примера возьмём категории вроде «великой силы искусства» или, скажем, «магии творчества». Магия магией, а авторское вознаграждение будьте любезны! Между тем, что такое всё это их пресловутое творчество? Плод досужих измышлений авторов, которым так здорово сидеть себе в тёплых чистых кабинетах и строчить буковки, вместо того, чтобы вкалывать в поле или на заводе! Лентяи, а всё туда же: волшебство! Космос им, видите ли, диктует высшие истины, Вселенский разум передаёт свою мудрость через их перо. Удобненько устроились, чего уж там. Хорошо быть проводниками высших сил! И чем они отличаются от шаманов диких племён? По сути им очень выгодно заставлять окружающих видеть в творчестве нечто мистическое, великое, недоступное простым смертным и их средним умам. Почему? Потому что так им есть, что продавать. Цена личного мнения – косой взгляд да бранное слово. Цена фальшивой высшей мудрости же измеряется слитками золота. Особенно для дурачков. У тебя в жизни всё плохо? Сейчас тебе мудрец расскажет, как жить, только книгу купи и на семинар сходи.

Не знаю, кому как, а мне не нравится, когда меня держат за дурака. Ещё более раздражает меня невозможность разоблачить обман и противодействовать ему. К примеру, если бы я в школе взялся рассуждать подобным образом о творчестве общепризнанных деятелей, получил бы «неуд» без шансов исправить. На этом всё б и закончилось: никто слушать доводы не стал бы. А начал я с лирического вступления о вранье лишь потому, что история, которую намереваюсь вам поведать, связана с разного рода обманами так же тесно, как сила с ускорением.

Коль скоро мы уже заговорили о писательстве, то я, в отличие от некоторых, не собираюсь выдавать собственные мысли за высшие истины. Так что знайте, читатели: всё изложенное здесь – это мой собственный опыт, ни на какую каноничность не претендую.

Итак, зовут меня Яр. Вообще-то, конечно, Ярослав Сергеевич.

На момент начала всего балагана я жил в Петербурге с родителями и младшей сестрой, и учился в самой обычной школе. Если же вы хотите представить себе меня чисто внешне, то можете нарисовать коротко стриженого дылду ростом метр-восемьдесят. Немного худого, немного нескладного – всё же я тогда ещё был подростком, и телосложение вполне себе соответствовало возрасту, несмотря на то, что я каким-то образом вымахал в настоящую каланчу. Хорошо хоть постоянные занятия спортом позволяли не выглядеть совсем уж жердью: спортивные плечи – это уж, извините, не отнять.

Ну, и лицо! Надо ж ещё и о лице рассказать, раз уж взялся себя описывать… Как бы про лицо-то? У меня было обветренное от морских ветров лицо, а через половину лба от рассечённой брови тянулся шрам, полученный в драке с бешеным псом! Мой «нижний прищур» повергал окружающих в трепет, а седая прядь в волосах визуально добавляла мне возраста.

Купились? Бред же! Обычный я был пацан: вы каждый день таких по сто штук на улице видите и лица их не запоминаете даже! Не было у меня шрамов и седых прядей, а повергнуть я мог кого-то разве что в уныние от безысходности и страха за будущее страны.

Нормальный я был. Обычный. «Особые приметы отсутствуют».

На тот момент мне постоянно казалось, что с физиономией что-то не так. То нос слишком большой, то глаза асимметрично посажены. А то и рот кривой вообще, и с этим пушком на верхней губе и подбородке – вообще карикатура какая-то. Пришлось сбривать. Хорошо хоть кожа не сильно раздражалась и прыщи не лезли. И всё равно в зеркало глядеть на себя я не любил, что почему-то не мешало время от времени слышать от друзей, мол, вот я-то симпатичный, а они-то уроды. Ну, то есть у них отношение к самим себе было ровно таким же, как и у меня, и связано это было, скорее, с подростковым максимализмом и перестройкой организма при созревании.

Ладно, что на этих комплексах зацикливаться, давайте по существу.

Года за два до начала событий родители начали активно ездить в длительные командировки, и мы с сестрой подолгу жили у бабушки, благо, это на соседней улице, так что школу менять не пришлось. Так и рос – без непрерывной угрозы подзатыльника со стороны отца. Кого-то это расслабило бы, побудило к разгильдяйству, а вот я как-то внезапно осознал: когда родители возвращаются из поездок, это радостное время не стоит омрачать попытками скрыть дневник и оправданиями за плохие отметки. Получалось не сразу и не всегда, разумеется. Хотелось же и в комп поиграть, и с друзьями зависнуть. А иной раз и вовсе в каком-то материале не разобрался. И всё же это частности. Понимаете, я себя попросту лучше ощущал, если на вопросы отца выходило спокойно или даже не без гордости отчитаться о результатах учёбы в школе и работы во Дворце Пионеров. Приходилось даже получать за это какие-то плюшки в качестве поощрения. И главное – доверие.

Доверие бесценно.

Именно оно позволило мне в свои шестнадцать уже не перебираться к бабушке, а остаться жить дома. Причин желать подобного нашлось сразу несколько самых разных. От возможности строить собственное расписание до (зачем скрывать?) посиделок с друзьями. Хотелось самостоятельности, пусть и минимальной. Длительное отсутствие родителей воспитало во мне умение принимать решения под собственную ответственность, но сами подумайте, на каком это могло быть уровне, живи я у бабушки? Верно, ни на каком! Я уже сам определял, какие факультативы посещать в школе, каким спортом заниматься – и скажу вам, привык считать себя достаточно «большим». Бесконечные «Ярикпокушай» и «Шапкунезабудь» с некоторых пор попросту раздражали. Нет, я не сердился: ясно же, что бабушка беспокоилась обо мне и хотела, как лучше, но ведь и мне не пять лет. Надеть шапку в холод я и сам уже не забывал (если в том была необходимость, разумеется), так что от лишней опеки старался отбояриться. Ощущая себя мужчиной, а не бестолковым дитятей, я не видел для себя иных путей – только самостоятельность и только независимость. Здесь в мою пользу сыграли самые разные факторы: отметки в школе я получал неплохие, да к тому же занимался спортом. То есть, у родителей были все основания доверять мне. Пиво, семечки и подворотни не привлекали меня ни капельки. И хотя, как все нормальные школьники, я довольно часто проводил время со своей компанией, веселью мы предавались культурно, и даже соседи не жаловались.