Москва
– Даниил Чернов, Вы готовы взять в законные супруги Майю Ермолаеву? -спрашивает работница ЗАГС.
–Да, – отвечает жених, улыбаясь мне в ответ.
–Майя, а Вы готовы стать женой Даниила?
–Да, – отвечаю встречной улыбкой.
В этот самый момент вместо аплодисментов по залу прокатывается легкий шепоток, где-то даже вскрик. Интуитивная сила заставляет меня резко повернуться. Секунда- и в легких не хватает воздуха. Я сначала шатаюсь, а потом начинаю медленно оседать на пол. Шипы от роз в моем свадебном букете больно впиваются в ладонь – я сдавила ее до судорог. По белому платью прыгают красные капли моей крови.
Я вижу Его. Мужчину из моих снов. Он, оказывается, реален… Голова кружится и нечем дышать.
За мужчиной в зале появляется куча людей в странной одежде, закрывающей их тела и лица полностью. Они поспешно вытесняют гостей наружу, захлопывая дверь и перекрывая нам выход наружу.
Он подходит близко, возвышается, смотря на меня сверху вниз. Я чувствую себя букашкой на фоне его доминантной статной фигуры и этого властного черного взгляда, которым он колет, как сотнями иголок.
–Здравствуй, жена, – говорит, а я вздрагиваю, потому что его голос мне тоже слишком хорошо знаком. В моих снах он шепчет другое… Страстное, дикое, порочное, но прекрасное…– Смотрю, ты недолго убивалась по мужу…
Мне страшно… Все это напоминает дурной сон. Я пытаюсь найти точку опоры, перевожу взгляд на Даниила и… к ужасу вижу в его глазах мрак…
–Что происходит? – шепчу дрожащим голосом, надеясь получить хотя бы какой-то внятный ответ от того, кому уже сказала «да» …– Кто это?
Чужеземец под два метра ростом с властным хищным взглядом и жгуче-черными волосами прыскает от смеха, когда слышит мой вопрос. Но в его голосе ни капли веселья. Ужаснее всего то, что все в нем мне кажется таким до боли знакомым и в то же время, чужим… Откуда он взялся? Может я сплю?
Похоже, мои слова провоцируют в нем еще больше агрессии. Потому что следующее, что я различаю, это «взять их» на арабском. Да, я понимаю этот язык… Даниил говорил, что спас меня, когда я была на стажировке в далекой арабской стране на Севере Африки – Киренаике и пережила там сильную аварию… Больше на арабском языке в моем окружении никто не говорил… Оказывается, раньше я училась в университете изучала арабский, но эта часто моей жизни ушла из чертогов разума вместе с другим огромным пластом памяти…
В один прекрасный день я открыла глаза в московской больнице посреди цветущего мая и поняла, что совершенно ничего не помню, кроме родителей и своей школы… Вот только мне уже, оказывается, не шестнадцать лет… Я уже несколько лет учусь на факультете иностранных языков, а мои папа и мама пережили травматичный развод, после которого перестали общаться… У отца была новая семья, с которой он переехал на юг страны, а мать, оказывается, успела продать нашу старенькую, родную мне квартирку и обустроить себе новое жилье- красивый загородный дом, деньги на который ей в буквальном смысле свалились, как снег на голову. Это место было для меня таким же чужим, как и весь мир вокруг…
Вы даже не представляете, каково это- в один прекрасный день открыть глаза и оказаться словно бы не в своей жизни… Когда ты ходишь по, казалось бы, знакомым улицам, только они уже совсем другие… Как будто эта злая игра времени, которое закинуло тебя на параллельное измерение своей шкалы… Я была полностью потеряна, дезориентирована, разбита… Я была словно бы духом, потерявшимся между годами, пространством и своими воспоминаниями…
Все эти шесть месяцев я восстанавливалась в загородном доме единственного человека в этом новом мире, который казался мне хотя бы немного «своим» среди всех чужих – в доме моего спасителя Даниила, который первым оказался рядом, когда я открыла глаза в московской больнице и взглянула на незнакомый мне мир.
Это он сказал мне, что от института я поехала на стажировку в Киренаику и там попала в страшную аварию, от которой потеряла память. Даниил Чернов был военным советником правителя и помог в эвакуации меня из страны. Он исправно посещал меня в больнице и регулярно навещал, когда я переехала к матери… Меня хватило ровно на две недели жизни в чужом пространстве с родным-чужим человеком… Решение попробовать прийти в себя на нейтральной территории предложил один из докторов… Даниил вызвался помочь, я не отказывалась от помощи… Он единственный знал то, что происходило там, в загадочном Киренаике, которая странными спутанными обрывками приходила ко мне во время ночных снов- сладких грез или чудовищных кошмаров… Он был ключ к ответам, которые я отчаянно надеялась найти, но не знала, как… Я держалась за него, как корабль в неспокойном море за маяк.
Мы собирали меня по осколкам. Собирали, что могли… Десятки врачей, сотни сеансов с психоаналитиками, борьба с паническими атаками, бессонницей, депрессией… Я сама себе напоминала лягушку, которая барахталась ведре- без смысла и надежды. Память упорно не желала возвращаться, одаривая меня только странными обрывками и постоянными дежа вю… И только его твердая рука рядом, его оптимизм и упорство давали мне точку опоры, твердыню под ногами…
«Однажды всё наладится, солнышко», – обещал он уверенно с легкой улыбкой, которая единственная могла согреть мое солнце в этом мире тотальной зимы.
И я ждала этого самого «однажды», слепо следуя за всем, что он говорил и делал, потому что сама была слепым котенком…
И вот, сегодня, этого самого котенка, немного, казалось бы, окрепшего, вставшего на ноги, осмелившегося поднять смущенные глаза на будущее, взяли и выкинули на проезжую часть реальности, столкнув со странной, не поддающейся пониманию правдой.
Я была замужем? Этот высокий статный мужчина с пугающе-горящим взглядом мой муж? Какие мои тайны хранила Киренаика? Какие тайны спрятал от меня Даниил и зачем?
-Вы не имеете права. Мы в России, – спокойно выдает Чернов, когда и меня, и его скручивают странные люди, с ног до головы облаченные в черное. Они, как и чужеземец, выглядят сейчас анахронично в нашей реальности. Словно бы это продолжение одного из моих странных снов…
На лице Даниила, как кажется, нет и тени страха, зато меня трясет, как осиновый лист. Больше всего, как ни странно, меня пугает то, что Даня совершенно не удивлен… Он знает этого человека… Он знает то, что не знаю я. Не помню…
Араб оказывается возле него в два шага и со всей силы бьет его по лицу, так, что из носа тут же брызжет кровь.
–Даниил! – вскрикиваю я, но не успеваю подбежать, – жесткий захват мужчин в масках на моих руках не позволяет пошевелиться.
–Что, пожалела своего любовника, прелюбодейка?!-презрительно бросает мне мужчина, одаривая полным ярости взглядом.
