Елена Ерофеева-Литвинская - Майя Плисецкая. Воспоминания. Фотографии. Интервью

Фотография на обложке предоставлена фотоагентством Getty Images (Jack Mitchell/Getty Images). Фотография на 4-й сторонке обложки – «Айседора». 1978 г.

Фото Владимира Пчёлкина. Архив Екатерины Беловой

Титульный лист. «Умирающий лебедь». 1970-е годы.

Фото Владимира Пчёлкина. Архив Екатерины Беловой.

Фотоматериалы предоставлены ФГУП МИА «Россия сегодня» и Агентством Фотодом.

© Ерофеева-Литвинская Е.В., 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2021

Елена Ерофеева-Литвинская родилась и живет в Москве. Окончила с отличием театроведческий факультет ГИТИСа им. Луначарского (ныне РАТИ). Писатель, поэт, журналист. Публикуется с 17 лет. Автор 12 книг и нескольких тысяч публикаций в СМИ. Лауреат телевизионного конкурса «Романс XXI века» на канале «Культура».

«Айседора». Юбилейный вечер. Большой театр. 1995 год.

Фото Алексея Бражникова

Однажды вечером в нашей квартире, расположенной в обычной московской пятиэтажке в районе Преображенки, раздался телефонный звонок. В этом не было ничего удивительного: нам часто и допоздна звонили родственники, друзья, знакомые. И московские, и из других городов и стран. Удивительным было другое…

Мама к этому времени вернулась с работы, а я еще нет, поэтому трубку взяла она.

– Попросите, пожалуйста, Лену Ерофееву, – голос в трубке был женским.

– Ее пока нет дома. А что ей передать? Кто звонил?

– Передайте, что звонила Плисецкая.

Тут мама растерялась настолько, что в прихожей, где на столике стоял телефон, повисла мхатовская пауза. Это как если бы мне позвонил Президент Соединенных Штатов. Или английская королева. Плисецкая на том конце провода терпеливо ждала и не вешала трубку.

– Майя Михайловна! – наконец воскликнула пришедшая в себя мама. – Это просто чудо какое-то! Невероятно! Я, столько раз видевшая вас по телевизору, вот так, запросто, слышу вас вживую! Обязательно Лене передам. Она скоро будет.

– Я перезвоню, – ответила Плисецкая.

«Лебединое озеро». Одетта. 1950-е годы.

Архив Екатерины Беловой

В первый же сезон в Большом театре Плисецкая станцевала двадцать сольных партий.

Майя Плисецкая. 1965 год.

РИА Новости

Она всю жизнь любила мистику и юмор.

Надо пояснить, что в тот вечер по телефону говорили две женщины, родившиеся в одном году – в 1925, и обе – лауреаты Ленинской премии. Такое интересное совпадение. Одна – великая балерина, другая – крупный ученый, в 35 лет сделавшая важное секретное открытие в области космоса, и, понятно, что по этой причине о ее награждении не писали в газетах.

Небольшое отступление.

Мама, будучи ученым-химиком, мечтала, чтобы я пошла по ее стопам. Все годы школьной жизни я училась только на «отлично», занимала первые места на районных олимпиадах, все предметы давались легко и мне нравились. После уроков я даже посещала факультатив по высшей математике, где, кроме меня, были еще два мальчика, а мои сочинения по литературе прочитывались учителями в классах во всех параллелях. Но я бредила музыкой и балетом. В балет меня не отдали по причине моего слабого здоровья – в младших классах школы я умудрилась переболеть всеми детскими инфекциями, с высоченной температурой и бредом, и училась в основном дома, самостоятельно. К старшим классам я окрепла и сама записалась в студию классического балета при Центральном доме медработников на улице Герцена. Занимались мы очень серьезно, четыре раза в неделю, до крови стирая пальцы на ногах, и много выступали. Я понимала, что профессиональной балериной мне уже не стать. Но ведь можно писать о балете! Эта осенившая меня мысль завладела мной целиком и полностью. Как-то раз мама, проходившая Собиновским переулком мимо ГИТИСа, вдруг подумала: «Только бы Лена сюда не пошла после школы». И именно туда, на театроведческий факультет, я и поступила сразу после школы, выдержав конкурс 25 человек на место, и окончила его с красным дипломом. А первая моя публикация появилась в журнале «Театр» в начале II курса, осенью 1975 года. Активное продолжение следовало…

Майя Плисецкая. 1978 год.

Фото Виктора Ахломова. РИА Новости

Кадр из документального фильма «Майя Плисецкая».

Майя Плисецкая в платье от Пьера Кардена. 1987 год.

РИА Новости

…Раздавшийся позже звонок приняла уже я, взволнованная до предела. Майя Михайловна пригласила меня к себе и продиктовала адрес. И буквально через пару дней я оказалась в квартире Плисецкой и Щедрина на Тверской (тогда улица еще носила имя Горького). В общем, «обыкновенное чудо»! Обстановка была скромной и, как сейчас модно говорить, минималистичной. Мебель 50-х годов, самая необходимая – кровать, шкафы, тумбочки, стол со стульями. Необыкновенным было море цветов, заполнявших гостиную, – вчера Плисецкая давала спектакль. «А это – Сикейрос», – сказала Плисецкая, указав на монументальное панно над кроватью в спальне. Она поразила меня, двадцатипятилетнюю девушку, открытостью, искренностью, простотой и отсутствием какой-либо дистанции между нами. Как будто легендарная балерина знала меня с детства, а может, и на руках нянчила. Запросто расположившись на кухне, под потолком которой были натянуты бельевые веревки, мы пили чай с печеньем и разговаривали о том о сем.

Предыстория ее звонка мне оказалась такова. Одним из моих любимых танцовщиков Большого был блистательный, неотразимый Сергей Радченко. Недаром в «Кармен-сюите» Плисецкая предложила ему роль Торреро, и он был ее неизменным партнером в этом балете. Вдохновившись очередным спектаклем с участием Радченко, я буквально на одном дыхании написала статью «Испанские темы Сергея Радченко», вскоре опубликованную в журнале «Телевидение и радиовещание» (надо сказать, этот журнал уделял большое внимание балету). Сергей показал статью Плисецкой, она тут же ее прочитала и… попросила мой телефон… Так просто и волшебно мы подружились с Плисецкой на долгие годы.