Пролог
Их задачей было проникнуть в храм на вражеской территории и выкрасть редкий свиток, что гарантировал победу армии Грэ́йах. О его истинной силе знали лишь старейшие монахи храма, которые сейчас томились где-то глубоко в темницах замка Черных Стен.
– Где же ты, прелесть моя? – прошептал мужчина.
На вид ему было лет сорок пять, и облачен он был в багрово-черную военную форму – признак того, что солдат принадлежал к армии Касуса́хан.
– Я тебя чувствую…
Он прикрыл глаза и втянул носом воздух. Проникнуть сюда – лишь половина дела, а вот вернуться обратно… Мужчина держал ладонь на рукояти меча на случай, если их обнаружат. Но пока что все было тихо.
По легендам, свиток хранился в шкатулке на вершине храма, а этажей в нем было десять. И на каждом, если верить рассказам монахов, незваных гостей ждали различные ловушки и опасности. Но в легенды он не верил, ведь для большинства людей и сам был мифом.
«Однако же все меня зовут, когда случается беда,» – подумал солдат, ехидно фыркнув. Он повернулся к своему напарнику, который также тихо шагал рядом, и прошептал:
– Будь осторожнее… Нас могут найти в любой момент, и тогда никакая форма не спасет.
Дни были далеко не теплые, конец декабря, вдалеке виднелись тучи, что предвещали страшную бурю. Нарастающий ветер нес то ли снег, то ли пепел сгоревшего леса.
– Быть осторожнее? – усмехнулся напарник, и эхо подхватило его голос, разнося далеко вокруг. – Ты знаешь меня, Готлиб… Хоть кто-то пасть свою откроет, и я немедленно вонжу туда свой меч!
Небрежную щетину на его подбородке покрывали крупицы золы. Вся верхняя часть его лица была скрыта шлемом. На виду оставались лишь обветренные растрескавшиеся губы
– Я помню, что ты любитель в драки лезть, Варнер, – усмехнулся Готлиб. – Но мне, знаешь ли, не хочется тратить силы на всяких подонков, даже если я уделаю их одним мизинец левой ноги! Я один из самых сильных. И обаятельных.
На последних словах мужчина провел ладонью по своей щеке, довольно усмехнулся и поправил капюшон. Шлемы он не любил, а вот ткань была и приятна на ощупь, и комфортна.
– Тебе может и мизинца хватит, но свои силы ты всегда ставишь выше наших, – подметил его напарник.
Оба остановились. Варнер посмотрел на своего друга, и на миг повисла тишина, нарушенная гулким звериным стоном умирающего оленя. Ветер что-то заманчиво шептал на самое ухо, а гнилой запах заплесневелых стен заставлял мурашки бегать по коже. Глеб ничего не ответил, и они продолжили путь
– Напомни мне, что, когда мы найдем свиток, – спустя пару минут рассмеялся Варнер. – И разбогатеем, что мне стоит уехать из этого помойного ведра под названием Гио́на.
Гиона город небольшой. На севере его укрывал от ледяных ветров огромный холм, на юге – надежно защищала горная гряда, на западе располагались безграничные унылые поля, а на востоке – выжженные земли. Пейзаж совсем не привлекательный: мрачные леса, скалистые пляжи и вулканы – только часть того, что скрывалось на окружающих город землях. Местные жители были очень бедны и умирали от вспыхивающих тут и там эпидемий, а правительство, как и следовало ожидать, просто плевало на своих граждан.
– И почему эти крысы там живут? Что им, родная мозоль не дает покоя? – Варнер рассмеялся и сплюнул.
Бугорок, куда угодил плевок, задрожал, рассыпался, и из него показалась когтистая черная лапа, которой они не заметили.
– Люди боятся неизвестности, поэтому и сидят в своих норах, не решаясь носу из них показать, – проговорил Гилмор, смахивая с руки прилипшую паутину. – Да даже если всю округу разрушит землетрясение, они вернутся и найдут способ отстроить свою драгоценную Гиону.
Готлиб заметил, что стало как-то тихо: ни ветра, ни говора солдат в лагере, словно храм накрыли куполом, не пропускающим звуки.
«Не нравится мне это,» – подумал мужчина, нахмурившись. Торчащие в стороны светло-каштановые волосы с проблескивающей в них сединой мешали и лезли в глаза, отчего Готлиб ворчал.
«Неудачное обличие выбрал, старик, да еще и обросший. Хорошо хоть бороды нет.»
– Какой смысл? Гиона – город-кладбище, туда приходят, чтобы поскорее сдохнуть, – пробурчал Варнер и поморщился, приподнимая губу и обнажая желтые больные зубы. – Чертовы психопаты, знали, что Грэйах не уступит! Так зачем пошли?! Послушали бы короля, и тогда ничего этого не было!
Под ногами скрипели доски моста, с которых осыпалась то ли пыль, то ли мелкий зернистый снег.
– Идиоты, самолюбцы… что б им всем кол засадили по самые легкие!
Спустя несколько минут они, наконец, добрались до самой высокой башни. Но дверь оказалась заперта, а на замке висела печать с магическими рунами.
– Хм-м-м, – промычал Готлиб, прищурившись.
Он снял капюшон, разбросав по плечам длинные пряди с серебристыми нитями седины, и осмотрел замок.
– Меня не предупредили о таком…
Мужчина провел ладонью перед руной и нахмурился. Сила большая, видна работа профессионала, и взломать такую без последствий будет тяжело.
– Следи, чтоб никто не заявился. Если что-то заметишь, сразу говори, – произнес Гилмор и снял перчатку.
Ладонь побледнела до снежной белизны, а пальцы почернели, и вместо человеческих ногтей появились длинные когти, способные разорвать сталь одним движением.
– Ну, поехали… справимся в два счета!
Варнер только фыркнул в ответ на самолюбие своего друга и взглянул на летающего над их головами ястреба. Птица пронзительно крикнула и после улетела.
– Нехороший знак, – пробормотал напарник.
Небо потемнело, а заметно усилившийся ветер бил по лицу, точно плохо заточенный кинжал. Варнер отошел на пару метров от двери, со скрежетом вынимая меч из ножен. В кустах кто-то громко зашуршал. Будто у ветра появилась ладонь, и он мельком скользнул ею по веткам.
– Кто это? – прищурился он, вставая в боевую позицию. – Я тебя… не боюсь.
Из кустов послышалось тихое рычание, заставившее мужчину напрячься. Варнер сделал шаг вперед, помедлил и обернулся к демону.
– Здесь кто-то есть, – предупредил он, приближаясь к кустам.
Готлиб слышал шум, но был уверен, что Варнер справится, а если случится что-то и правда серьезное – позовет демона на помощь. Осторожно царапая руны когтями, Гилмор менял структуру взрывной печати, меняя их на простой чернильный узор.
«Давай, выходи!»
Стоило только протянуть руку к кустам, как Варнера что-то с силой отбросило к кирпичной стене. Из листвы медленно поднялся, возвышаясь на добрых три метра над землей, черный, как ночь, медведь гризли. Он был подобен огромной темной тени, и только глаза светились в этой темноте, словно отлитые из золота. Когтистые лапы размером с морду лошади не оставляли сомнений в том, что зверь этот был способен с легкостью повалить крепкие деревья, чего уж говорить о человеке.
