1. Глава 1
Ева
Я сидела, вжавшись в кресло, и смотрела на того, кто ещё совсем недавно был готов ради меня на всё. Он любил меня, боготворил, носил на руках, называл любимой. А сейчас он хочет меня уничтожить, потому что я предала его, причинив дикую боль.
- Не ожидала? – он посмотрел мне в глаза, и меня передёрнуло от страха, столько ненависти было в его взгляде, столько злобы. – Я тоже не ожидал удара в спину от тебя. А я ведь тебя любил. Любил так, как никто и никого не любил на этом свете. А ты вонзила мне нож в спину, предала, растоптала. – Процедил он мне в лицо. – Ты разрушила мою жизнь, мою семью, ты забрала у меня всё. А теперь я заберу у тебя нашего ребёнка.
- Стас, ты не можешь так поступить, я мать. – Не скрывая слёз, взмолилась я, понимая, что он может выполнить свои угрозы.
- А я отец! – крикнул он, схватив меня за руку, резко притянув к себе. – И я пять лет оплакивал смерть своего ребёнка, даже не подозревая о том, что он жив.
- Ты не можешь так поступить. – Пыталась я достучаться до него, понимая, что сейчас он может всё, настолько сильна его ненависть ко мне. – Сын, это единственное, что у меня есть.
- Могу, и ты это прекрасно знаешь. – Он оттолкнул меня обратно в кресло. – А ещё я могу упечь тебя за решётку, потому что тебе сейчас светит хороший срок. И ты больше никогда не увидишь своего сына. – Вновь пригрозил Колесников.
- Я понимаю, что ты ненавидишь меня, но наш с тобой сын ни в чём не виноват. – Пытаюсь убедить его я, искренне надеясь на то, что хотя бы ребёнку он не сможет причинить боль.
- Да, ты права. Он ни в чём не виноват. Поэтому у меня к тебе есть деловое предложение. – Стас сел в кресло напротив и вальяжно развалился в нём, скрестив руки на груди.
- К-какое? – чуть слышно спросила я, боясь даже представить, что может придумать мозг обиженного мужчины.
- Боишься? – заметил он. – И правильно делаешь. – Он резко встал с кресла, и словно скала навис надо мной. – Это очень выгодное предложение… для меня.
- Я согласна. – Ответила я, даже не узнав условия.
Я не знаю, что мне предложит Колесников, но я не могу допустить, чтобы он разлучил нас с сыном. Я виновата перед Стасом, и только я буду расплачиваться за это, как бы трудно мне сейчас не было.
***
Пять лет назад
Ева
Я уже год как живу в другом городе. После окончания института, я нашла там работу и начала устраивать свою жизнь. Мои родители очень любили меня и всячески поддерживали во всех моих начинаниях.
Поэтому они даже слова мне не сказали, когда я решила обосноваться в Москве. Хотя я была их единственным ребёнком, и им это решение далось очень не просто. Я их единственная и долгожданная дочь, которою они буквально вымолили, выстрадали, чтобы стать родителями.
Но, несмотря на свою безграничную любовь ко мне, они всегда принимали меня такой, какая я есть. И не только не перечили мне в моих решениях, но и всячески поддерживали меня.
Как же я по ним скучаю! С работой мне так редко удаётся приезжать к ним. Да, мы общаемся по телефону, в мессенджерах, по видеосвязи. Но ничто не заменит живого общения и объятия родителей. Их тёплого взгляда, тёплых и заботливых рук.
Но завтра, я обязательно приеду к ним, потому что у них годовщина свадьбы. Ровно тридцать лет, как они женаты. И это только официально, на самом же деле, они учились в одном классе. И стали друг для друга не только первой любовью, но и любовью на всю жизнь.
А говорят, что школьная любовь не долговечна. Что рано или поздно она проходит, и люди, некогда любившие друг друга, расходятся как в море корабли.
Но видимо это не про моих родителей. Они из тех, кто любят лишь однажды и навсегда.
«- Значит, они не любили! – постоянно отвечал папа тем, кто говорил ему про недолговечность школьной любви. – Потому что когда любишь, хочешь прожить с этим человеком всю свою жизнь. А я свою Танюшу любил, люблю и всегда буду любить".
Вот и я вся в них, потому что так и не встретила того единственного и неповторимого, кому бы могла доверить своё сердце.
А связывать свою жизнь с человеком, к которому не лежит душа, мне не хотелось. Я даже простых отношений не заводила, потому что хотела быть честной сама перед собой, да и перед другими тоже.
«- Не переживай, доченька, - постоянно успокаивал меня папа, - ты ещё найдёшь себе такого мужчину, который тебя будет любить так же сильно, как я люблю твою маму».
А я и не переживала, потому что знала, что так и будет. По-другому просто быть не может.
- Доченька, мы так по тебе соскучились. – Сложив руки у груди и стараясь скрыть слёзы, сказала мама.
- Я тоже по вам очень скучаю. – Ответила я. – Ну ничего, уже завтра я буду у вас. – В предвкушении встречи, сказала я.
- Мы ждем, не дождёмся. – Присоединился к нам папа. – У меня такое чувство, что мы целую вечность не виделись.
- У меня тоже. – Согласилась с ним я. – Ладно, мамуль, папуль, я спать. Устала сегодня очень сильно, а завтра на автобус рано вставать. А мне хочется к вам приехать пораньше. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, доченька. – Пожелал мне папа.
- Спокойной ночи, Евочка. – поддержала его мама. – Дочка, - крикнула она, когда я уже собиралась отключаться, - помни, мы очень сильно тебя любим.
- Мамуль, я тоже вас люблю, очень сильно. – Удивилась я. – Завтра увидимся.
- Береги себя. – Добавила мама, и они с папой послали мне воздушный поцелуй.
Родные мои, уже завтра я увижу вас, обниму, поцелую. Ещё несколько часов и мы будем вместе.
В предвкушении скорой встречи я буквально через несколько минут провалилась в сон. Сколько я проспала, я не знаю, но разбудил меня настойчивый ночной звонок. По ночам мне никто никогда не звонил, поэтому я очень удивилась, когда увидела, что мне звонила мамина подруга, Антонина Сергеевна.
- Алло, - ответила я на ночной звонок, чувствуя, как сильно начинает биться моё сердце, словно предчувствуя, что-то не хорошее.
- Ева, девочка моя, беда! – крикнула она мне в трубку и громко зарыдала.
***
Ева
Сердце сначала будто оборвалось, а затем гулким эхом застучало в висках.
- К-какая беда? – задала я ей самый страшный вопрос в своей жизни.
- Саша и Таня, они… - пытается выговорить тётя Тоня, но у неё это очень плохо получилось.
Не договорив, она вновь разразилась в рыданиях. Сердце моё замерло, а воображение рисовало самые страшные картины. Но я всеми силами пыталась их отогнать от себя, надеясь, что всё-таки ничего страшного не произошло. Что всё ещё поправимо, только вот рыдания Антонины Сергеевны говорили об обратном.
- Что с ними? – крикнула в трубку я, понимая, что больше не могу находиться в неизвестности. - Что с моими родителями?! Что?! – прокричала я.
- Нет больше их, Евочка. Погибли они. – Выдала между рыданиями Антонина Сергеевна.
