***
– Семен, будь добр, закажи сегодня телятину. Приготовь по-Орловски. Успеешь? Я вернусь к обеду.
– Конечно. Все будет готово, Мириам. Желаю вам приятно провести время. Будет любезно с вашей стороны, если вы позвоните за десять минут до прихода. Я успею накрыть на стол.
– Обязательно. Подай мне, пожалуйста, тот файлик с бумагами, что позади тебя. Спасибо.
– У вас важная встреча? Надеюсь, она пройдет хорошо.
Мириам благодарно смотрит на доморобота. Она ждала, когда он задаст этот вопрос. Ей нужно хоть с кем-то поделиться своей значимостью. Пусть даже с созданием, у которого нет души.
– Да, меня попросили выступить с речью во Дворце современного искусства. У них там открытие какого-то проекта. Что-то, связанное с писателями, чей след остался в истории. Я набросала кое-что, так, на всякий случай, – улыбается Мириам. Она не говорит, что просидела над рукописью всю ночь. Это излишне.
– Что ж, тогда желаю удачи. Я буду держать за вас пальцы. Крестиком.
– Ты прелесть. Спасибо.
В лифте с ней едет молодая женщина в полупрозрачном костюме с блестками. Рядом мальчик лет пяти в солдатской униформе. На лацканах кителя вышиты черепа. В руке у него плетка с кистью кожаных полос. Он лениво помахивает ею и канючит у женщины:
– Мама, мне эта не нлавится. Она не в тленде. Купи мне плетку Захела Малоха. Мама…
– Ох, эти дети, – кривится женщина. – Им все так быстро надоедает. Вроде безделушка, а столько эмоций…
Мириам неопределенно поводит головой и отворачивается. Вздыхает. До чего дошел мир? Вот поэтому она все время сидит дома. Выйти на улицу для нее – большое событие.
У парадного прыщавый юнец вертит в руках продолговатый гладкий предмет, мерцающий серебристыми оттенками. Его движения сродни магии жонглера. Рядом худая старушка-травести в школьной мальчишечьей форме. Завороженно смотрит на мелькающий в пальцах предмет.
– …и весь прикол в том, что эта штука для эпиляции трансформируется в имитатор ваших интимных потребностей. Всего лишь надо коснуться этого сенсора. Видите? Теперь его можно засунуть куда следует и наслаждаться. Производитель гарантирует многократный продолжительный оргазм. Есть дополнительная функция ментальных образов. На тот случай, если это необходимо. Подходит любому полу, так что…
– Но я не принадлежу ни к какому полу! – трясет головою старушка. – Не хватало еще! Вы меня понимаете?
Парень застывает, собираясь что-то ответить. Переводит взгляд на Мириам. Та ухмыляется и быстро перебегает дорогу. Где-то впереди маячит желтый бок аэротакси. Она движется в ту сторону.
– Эй, бикса, какой отпадный прикид! Почему вы ходите в черном? И этот покрой… – перед ней возникает лысый череп неопределенного существа в татуировках. Золотистые ящерки нервно кривят хвосты в пароксизме голографической лихорадки. – Вы идете на Маскарад средневековья? Он начнется только вечером. А пока может посмотрите мои наряды? Все от кутюр Жако Панель! Местного разлива, правда… но и цены пониже. Зайдете в мой бутричок?
Мириам какое-то время смотрит на подрагивающие конечности созданий, готовых вот-вот сорваться с места и прыгнуть ей на лицо. Делает шаг назад.
– Вы не боитесь, что они вас когда-нибудь разорвут?
– Кто?.. Они?.. Мои милашки…
Мириам улучает момент и делает рывок к аэротакси, что в двух шагах от нее. Открывает дверцу и вваливается в салон.
– Ко Дворцу современного искусства, пожалуйста.
– С большим удовольствием, мадам. Будьте любезны, пристегните ремень безопасности. Вы любите анекдоты, окрашенные рекламным подтекстом? Могу рассказать…
– Без разговоров.
– Как скажете, мадам.
Машина взмывает вверх и, достигнув нужного уровня, движется по выбранному маршруту. За окном проплывают архитектурные изыски бесконечного мегаполиса, созданные из геометрии невозможных фигур, строительных материалов и цифровых иллюзий.
Но Мириам это не интересует. Достав из файла бумаги, она углубляется в чтение. Часто постукивает пальцем по белому глянцу.
Мириам волнуется.
***
Дворец современного искусства похож на большой ядерный гриб с прозрачной ножкой. Издалека видно, как в его чреве снуют люди в пестрых одеждах и персонал-роботы. Как черви в больном теле, приходит на ум Мириам.
У входа ее встречает девушка в секси униформ: шпильки, мерцающие чулки, лоскуток юбки и короткая прозрачная рубашка. Милое личико расцветает в белоснежной улыбке.
– Давно мечтала увидеть вас, Мириам. Хранитель Прототипов в творческой среде – это легенда. Вы не против селфи? Спасибо. Я Эбби, ваш помощник и гид на сегодня. Пойдемте. Познакомлю с руководителем проекта, потом обсудим остальное. У нас сегодня такое движение, не удивляйтесь…
Она увлекает Мириам в огромный холл. В помещении беспорядочная тусовка людей, которые пьют коктейли, курят галосигареты, о чем-то спорят, обсуждая динамические структуры виртуальных картин. Прозрачный дым стелется облаками поверх их голов.
Мириам следует за девушкой, прижимая к груди листки с рукописью. Они подходят к эскалатору и поднимаются на несколько уровней. Идут по коридору и оказываются в стеклянной комнате, где по матрицам стен бегают строки новостей, сводок, анонсов вперемешку с мультяшными галокартинками.
Из-за стола встает мужчина в бирюзовом фраке на голом торсе. Ниже на нем кожаные шорты телесного цвета.
– Мириам, какая честь! Спасибо, что откликнулись на нашу просьбу. Я вам очень признателен, честно! Пригласить вас было моей идеей. Думаю, что перед открытием проекта «Круги на воде», вводный очерк о Прототипах будет как раз в тему. Ведь наше молодое поколение, наши дети знакомятся с их творчеством только на первом году обучения. Это тот переломный момент, когда они определяются с профессией, которой в дальнейшем посвятят свою жизнь. Конечно, если они творчески одарены – идут в Ментальные Эпигоны. В просторечии, М-Эпигоны. Престижное направление, одно из самых востребованных на сегодняшний день. Но, к сожалению…, – мужчина разводит руками, достает галосигарету и делает глубокую затяжку, – к сожалению, впереди еще пару десятков лет учебы, массивы информации, которую необходимо усвоить. К выпуску все знания о Прототипах сужаются до одного, того, чьим М-Эпигоном они являются. Что же касается других людей, не творческих профессий, то, к моей глубокой скорби, само понятие литературного Прототипа у них ассоциируется с мифом, с непонятным фундаментальным каноном, отжившей религией, которая убеждает поверить в то, что нельзя пощупать и увидеть.
Мужчина картинно застывает с поднятым взором, пытаясь оценить то, что он только что произнес.
– Великолепно! Какой мессендж! – восхищенно щебечет Эбби и даже хлопает в ладоши. Руководитель искоса смотрит на нее, и та замирает.