1. Глава 1. Тише едешь — дальше будешь
Я лежала на лесном пригорке, запрокинув голову к небу, и слушала тихий перезвон разноцветных пташек, заинтересованно взирающих на меня с высоких веток и перепархивающих с ветку на ветку. Теплый летний ветерок приятно щекотал открытые плечи.
Блаженно прикрыла глаза, подставляя лицо яркому солнцу, и раскинула руки в стороны, наслаждаясь пушистой мягкостью травки и зарываясь в нее пальцами. Одна из слишком любопытных птиц все же решилась спуститься на землю, чтобы посмотреть на меня поближе. Улыбнулась ей.
Ветки могучих деревьев над головой тихо зашелестели, поддавшись ветру. Перевела взгляд на солнечные блики в листве, концентрируясь на медленном, неторопливом дыхании и единении с природой.
Все испортил громкий крик одного из близнецов, который звал меня по имени.
— Мелания! Скоро обед! Пора возвращаться!
Поморщилась, сделав вид, что не услышала, и убедилась, что трава и кусты по краям поляны слишком высокие, чтобы меня можно было сразу увидеть. Снова окунулась в гармонию природы, вынужденная, однако, чуть позже скривиться от нового крика.
В который раз в памяти всплыл разговор с отцом близнецов, состоявшийся в тот далекий вечер.
Сразу после того, как Алистер обрушил на сыновей и меня заодно ошеломляющую новость о нашей якобы истинности, меня мягко увели из теплой уютной комнаты в кабинет и, бережно завернув мои ноги в пушистое теплое покрывало, попытались всё объяснить.
— Мелания, скажи, а как давно ты ощущаешь магию близнецов? — Мягкая улыбка ледяного мага располагала к себе, но я была слишком напряжена для откровенного и открытого разговора. Только вот деваться было некуда. Он первый советник императора, его родной брат и правая рука, а я всего лишь маленькая адептка Академии магий, когда-то мечтавшая стать настоящим зельеваром со своей лабораторией.
Вздохнула, вспомнив тот яркий момент в академии, когда я пряталась в темной нише вместе с Гердом и резко почувствовала кружащие голову чувства и невероятное томление в груди от острого, невероятно приятного касания магии одного из магов. Сглотнула, жалобно посмотрев на мужчину.
— Ты почувствовала ее сразу, я прав? — снова подал он голос, приказал слуге принести мне горячего чая с печеньем и осторожно, словно боясь меня спугнуть, переместился, пересаживаясь в мягкое кресло напротив. Поджала ноги, чтобы даже случайно с ним не соприкоснуться. Мерзкое ощущение его магии до сих пор неприятно зудело на коже.
Кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
— А молчала потому, что испугалась собственных чувств?
Снова кивнула. Взгляд мужчины стал на несколько градусов теплее. Отвела от него глаза, уже с интересом рассматривая обстановку, пытаясь зацепиться хоть за что-то, лишь бы не думать о произошедшем.
Удивительно, но выполненный в светло-голубых оттенках кабинет с тяжелыми книжными шкафами белого дерева и мягкими диванами выглядел достаточно тепло и уютно. Устроилась поудобнее в мягком, обитом светлым бархатом кресле.
— Мелания, тебе нечего бояться или стыдиться, — тихо сказал мужчина, ласково улыбаясь мне.
— Но я разнесла там полгостиной, и огонь и вода… они… — замолчала, не зная, как описать произошедшее. В груди острыми кольями давила неуверенность.
Ледяной маг нахмурился, сверкнув взглядом на дверь своего кабинета, словно надеялся прямо сквозь нее добраться до сыновей, но быстро опомнился, расслабляя лицо, и мягко произнес:
— Не беспокойся. Все хорошо. Просто мои сыновья, видимо, очень сильно перестарались, применяя свою магию к тебе, вот и вышло то, что вышло. Обычно люди пропитываются магией гораздо дольше, и это происходит очень медленно, постепенно.
Вскинулась, смутно осознавая, что вообще сейчас не понимаю, при чем тут магия, люди и наша ситуация.
— Вы можете нормально объяснить, что происходит? — нахмурилась, благодарно забирая кружку горячего чая у слуги, наконец пришедшего с заказом, вежливо улыбнувшись ему.
Мужчина задумчиво запустил пятерню в волосы, разлохмачивая свою косу с некоторой растерянностью во взгляде. Его белые волосы, совсем как у одного из сыновей, заискрились снегом и частичками льда.
— Объяснить-то как раз все довольно сложно. Но если в общих чертах — ты истинная пара моих сыновей.
Наверное, у меня были совсем уж круглые глаза, так как он скороговоркой продолжил:
— Понимаешь, в предках нашего рода когда-то были драконы. А они склонны иметь истинные пары. Вот, видимо, кровь и дала о себе знать в случае с тобой. Но ты не пугайся, тебя никто и ни к чему принуждать не станет! — закончил он предложение, подняв в воздух руки.
— Какая пара, какие драконы? — взвыла я, хватаясь за голову. Это что… это что, драконы, как ректор прямо? По коже прошлись неприятные мурашки страха. Нет, только не драконы! Они же властные беспринципные собственники! И я… представила себе близнецов в роли драконов! Нет! Да они и так несносные мужланы!
— Тише, тише, не паникуй! — постарался меня утихомирить советник Алистер. — Все хорошо. Я же сказал, тебя никто и ни к чему принуждать не станет. Просто в случае близнецов у драконов всегда так — одна пара на двоих. Ты вольна выбрать любого из моих сыновей или не выбрать никого, никто тебя не осудит!
Затравленно посмотрела по сторонам, переваривая жуткую мысль, что мне теперь придется жить в вечной золотой клетке под боком страшного чудовища.
— Они превратятся в драконов, да? — всхлипнула, уже не в силах сдерживать свои нервы и чувствуя, как слезы подкатываются к глазам от жалости к самой себе.
Ледяной маг красноречиво промолчал. Слезы покатились еще быстрее, пока я просто вконец не разрыдалась, закрывая лицо руками и ощущая, как помолвочный браслет больно впивается в кожу. Отдернула ладонь.
— Снимите! Снимите его с меня! — протянула вперед руку, стараясь не слишком трястись от пронизывающего меня ужаса. — Я не хочу! Я хочу домой! Или в академию! Я хочу уйти! Снимите его с меня, я уеду!
Мужчина сочувственно покачал головой.
— Мне жаль, Мелания. — В его взгляде проскочила реальная жалость.
Разревелась еще пуще, сама попытавшись содрать ненавистную штуку, но у меня ничего не получилось. Только кожу на запястье зря разодрала.
— Я хочу домой! Отпустите меня домой! — ревела я.
— Тш-ш-ш… — Меня неожиданно обняли теплые руки. Прижалась лицом к широкому плечу, размазывая слезы и сопли по дорогой ткани его рубашки. — Не надо так плакать. Все будет хорошо. Мои сыновья к тебе больше даже не подойдут за этот год без твоего на то желания, хочешь?
Поспешно кивнула, принимая из его рук такой же белоснежный, как его рубашка, платок, вытирая нос.
— П-простите, я испортила вам рубашку, — созналась с замиранием сердца, боясь взглянуть в свое будущее.
