И. Н. Толкачев, И. Л. Толкачева - Межи мои. Воспоминания Елены Шанявской

© И. Л. Толкачева, 2023

© И. Н. Толкачев, 2023

ISBN 978-5-0059-0319-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В июне 1958 года я приехала в Тулу к сестрам. Как-то вечером мы, три сестры – Оля, Анюта и я, – сидели, и я рассказывала, что помнила о наших предках. Сестры слушали с большим интересом.

Обе они стали меня усиленно просить записать это для них. Я согласилась и, как вырвется свободный час, сажусь писать. Воспоминания писались без всякого плана, прямо начисто и при этом урывками.

Озаглавила я записки «О наших предках», но заглавие это не соответствует содержанию, так как записки сильно разрослись и охватили воспоминания не только о давних временах и старинных людях, но и о жизни моей родной семьи. Получилась своего рода сага о Шанявских. Только о сестре Елизавете (Веточке, как ее звали в семье) почти совсем не говорю, потому что описываю те времена, когда она была еще совсем маленькой.

Я не могу ручаться за точность в передаче всех фактов. Записывала так, как запомнились рассказы старших и как сама воспринимала текущую жизнь. Во всяком случае, умышленно, сознательно я нигде не отступала от истины.

Елена Альбертовна Шанявская, 1955 год

Герб графов Шанявских-Юнóша1

Род наш Шанявские-Ляхович-Юнóша – очень древний, принадлежал к аристократии. Еще до татарского нашествия предки наши служили при дворе польских королей.

В родительском доме хранилось родословное древо на польском языке, выполненное на куске кожи. Мой папа, Альберт Урбанович Шанявский, говорил, что предки были стольниками, конюшими польского королевского двора, то есть имели высшие придворные звания.

Во время нашествия татар один из Шанявских был поставлен королем во главе войск, сражавшихся с татарами. Под его предводительством была одержана победа.

Когда он вернулся из похода, король, желая вознаградить героя, предложил ему избрать для себя и своих потомков изображение на гербе.

И Шанявский пожелал изобразить на гербе то, что он увидел по дороге, возвращаясь домой после победы, и что особенно запечатлелось в его памяти во время этого похода. Пожелал он на гербе иметь следующее изображение: на свежей зеленой траве белый окровавленный барашек. И название для своего герба взял «Юно́ша»2.

А ведь Иисус Христос есть белый (чистый от грехов) Агнец Божий, проливший кровь свою для искупления грехов человечества. Так что родоначальник герба Шанявских избрал изображение на гербе страдающего, окровавленного Агнца Божия.

Не себе искал славы наш предок, не стал увековечивать на гербе свою победу над татарами, а искал славы Христу. Честь ему и слава за такое решение – жить во славу Христа!

С того времени род стал называться Шанявские-Ляхович- Юнóша.

Право иметь герб «Юнóша» было даровано не всем Шанявским, а только потомкам Шанявского-победителя в войне с татарами.

Род наш произошел из Галицкой Руси3, то есть из земли древнерусской, и потому папа наш и его старший брат Людвиг, заменивший ему рано умершего отца, считали себя не поляками, а русскими. Особенно им был противен шляхетский гонор.

Один из предков Шанявских был наместником в пяти польских губерниях, принадлежавших России. После окончания войны с Наполеоном губернии эти были объявлены независимыми от России и присоединены к Царству Польскому. Но жители этих губерний захотели вернуться под власть России и подали русскому царю прошение, под которым подписался наместник края Шанявский.

Не запомнила, чем закончилась эта просьба. Но составление такого прошения по инициативе наместника края свидетельствует, что этот наместник тяготел не к Польше, а к России, считая ее своей Родиной.

Я знала от папы, что один наш дальний родственник, принадлежавший к Шанявским, носившим герб «Юнóша», учредил в Москве первый народный университет, единственный в царской России. После его смерти этот университет стал носить имя своего создателя.

Вспоминается следующее: мой брат Гриша, первоклассник Орловского кадетского корпуса, приехав на каникулы, рассказал, что воспитатель задал ему вопрос, принадлежит ли Гриша к роду Шанявских-Юнóша? Гриша по незнанию ответил отрицательно. Папа объяснил ему, что наш род носит герб Шанявских-Юнóша.

В Орловском кадетском корпусе, в зале, висела мраморная доска, на которой золотыми буквами высечены были имена наиболее отличившихся воспитанников этого заведения. Среди них было имя Шанявского-Юно́ша. Вернее всего, это относилось к бывшему воспитаннику корпуса, будущему основателю университета.

Интересно отметить, что ни Гриша, ни мы, его сестры, в детстве даже не слыхали от папы ничего о нашем дворянском гербе. Это очень характерно для папы.

Папа придавал большое значение дворянскому сословию, считая его наиболее благородным из всех сословий, потому что веками воспитывались в этом сословии чувства благородные. Считалось, например, бесчестным лгать, приспосабливаться, изворачиваться в ущерб правде.

Но, уважая дворянское сословие, папа никогда не кичился своим дворянством ни перед кем, потому что уважал и другие сословия, находя в каждом свои достоинства.

Поэтому-то нам в детстве не говорили о нашем дворянском гербе. И только благодаря истории с Гришей мы узнали, что гербы давались не всем дворянским родам, а наиболее почетным, за какие-либо заслуги перед Родиной. Мне кажется, что такая демократичность папы является общей родовой чертой Шанявских- Юнóша. Эта же черта была присуща и основателю народного университета.

Позже я прочитала, что это был Альфонс Леонович Шанявский. Родился он в 1837 году в Польше, в Седлецкой губернии, в родовом имении Шанявы.

К слову скажу: я читала в военных газетных сводках при перечислении населенных пунктов, освобожденных нашими войсками, название Шанявы. Возможно, это те самые Шанявы, где родился основатель университета.

Главное детище Шанявского – первый Московский городской народный университет был открыт уже после смерти своего основателя в 1908 году и просуществовал до 1920 года.

В 1912 году для университета выстроили специальное здание на Миусской площади4.

В этот университет поступали слушатели вне зависимости от политических взглядов, национальности и религии. Между прочим, Костя Новиков (мой двоюродный брат), лишенный права поступления в государственный университет за свои политические убеждения, учился в университете Шанявского.

Плата за слушание лекций – сорок пять рублей – была доступна для самых широких слоев населения. Как мне помнится, на московских Высших женских историко-филологических курсах Полторацкой5, где училась я, плата была сто пятьдесят рублей в год.

Папа рассказывал, что другой наш родственник Шанявский устроил, кажется, в городе Невель, в Белоруссии, гимназию на свои средства и вложил в банк капитал, на проценты от которого могли обучаться в этой гимназии и жить на полном содержании все мальчики, носившие фамилию Шанявских.