Глава 1
Мелкая преступность – бич сегодняшнего бизнеса.
Д. Лорин
– Эй, приятель! Да-да, ты, с зеленой чешуей! Купи меня!
Я оглянулся.
Я водил носом по одной из бесчисленных распродаж, до которых страшно охоч, но не на Базаре, где голос, скорее всего, принадлежал бы невинного вида торговцу-деволу за прилавком, а в базарный день на городской площади в измерении под названием Иттшалк, где я просто любопытства ради сделал остановку во время моего тура по провинциям. Здешние жители, наподобие растафарианцев, поросли колтунами длинных спутанных волнистых волос, а бескрайнее небо было зеленоватого оттенка.
Впервые за долгие годы я ни от кого не зависел в моем путешествии в соседнее измерение – спасибо подарку друга. Я наслаждался новизной странствий в обществе себя любимого, задерживаясь сколько угодно и где угодно. Если мне хотелось на недельку уйти в запой в Пукипси с пуками, я так и делал. Если вдруг оказывалось, что ежегодный фестиваль Вскрытия Бочек в Гарве полный отстой, я мог в два счета отменить бронь, не дожидаясь, когда какой-нибудь фокусник взбодрит меня. Свобода дарила больше кайфа, чем любое шампанское, которое я когда-либо пил.
Ежегодная Праунвипская сельская ярмарка являла собой густой лес торговых палаток, установленных на открытой площади среди нескольких зданий, разбросанных по пыльной равнине прерий. Под коническим голубым шатром в середине площади настраивался духовой оркестр. Аппетитный аромат жареных сосисок, пузырящиеся горшки с острым перцем чили привлекли мое внимание к длинноволосым поварам, колдовавшим над печками-каменками под соседним шатром. Умелые пальцы парикмахеров заплетали длинные локоны ребятишек в тоненькие дреды, украшая их разноцветными бусинами, или же наносили из баллончиков переливчатые узоры блесток, которые, как несомненно надеялись их матери, впоследствии не составит большого труда смыть.
На одной стороне площади другие волосатые обитатели испытывали удачу, увертываясь от обстрела кокосовыми орехами, выпускали стрелы по надутым цветным шарам или же набитым тряпками мячом сбивали пирамиду из амфор. На мой изощренный извергский взгляд, довольно примитивные забавы, но местные жители, похоже, веселились от души. Я не такой дурак, чтобы выбрасывать денежки на игры, в которых вас непременно надуют, на каждой ярмарке во всех измерениях, или, из того, что я видел, на всякую дребедень, выставленную на продажу на шатких столиках, беспорядочно расставленных под жарким солнцем для моего обозрения. Я смотрел на все это флегматичным взглядом. Большая часть товаров была откровенным барахлом, но я все равно с удовольствием их разглядывал, прежде чем проверять качество местного пива в харчевне напротив. Из нее, шатаясь, выходило достаточное количество посетителей, чтобы я получил хорошее представление об этом месте.
– Эй! Посмотри вниз! Пожалуйста, добрый человек, вытащи меня отсюда!
Я посмотрел на стол. На меня смотрел чей-то глаз. Он отражался примерно в дюйме тусклого серебристого клинка, торчащего из потертых кожаных ножен. Я посмотрел вверх. Рядом не было никого, чей глаз мог бы отразиться в клинке. Заинтригованный, я схватился за потемневшую латунную рукоять и вытащил меч еще на несколько дюймов. В клинке появился второй глаз. Это были продолговатые, сине-стальные шары, обведенные черным контуром, зоркие и пронзительные. Я взглянул вверх, чтобы убедиться, что торговец с черной косой не наложил на клинок заклинание, чтобы сделать его более привлекательным для прохожих, но он стоял в конце прилавка, разговаривая со старухой, густо поросшей длинными седыми космами, о фарфоровой ночной вазе в цветочек.
– Хвала Кузнецу, я уж думал, ты никогда меня не послушаешь! – прошептал тот же голос.
– Я слышал тебя, – вежливо отозвался я. – Всего хорошего.
И приготовился перейти к следующей груде товаров.
В голосе прозвучало отчаяние:
– Умоляю тебя, друг, не уходи! Вдруг ты услышишь что-то такое, что будет тебе на пользу!
Я тотчас навострил уши. Надо сказать, что уши извергов отлично приспособлены для того, чтобы слышать то, что нам нужно, поскольку по форме они мало чем отличаются от ушей летучих мышей, которые могут различать звуки вплоть до самых высоких децибел. Мы прекрасно слышим даже пятнадцатизначные суммы.
– Что такого ты мог бы для меня сделать? – спросил я, стараясь не выдавать интереса в голосе.
– Сначала, приятель, очисти меня от грязи этого места.
– Как это? – спросил я.
– Если нет врага, которого можно поразить, хорошенько стукни по камню.
– Почему бы нет? – сказал я.
Я не ношу оружия. Таких извергов, как я, уже сама природа снабдила защитной броней: толстой шкурой, проткнуть которую может лишь самый острый клинок, желтыми когтями, которым ничего не стоит выпотрошить противника так же легко, как и открыть банку с пивом, и острыми четырехдюймовыми клыками, способными разорвать в клочья что угодно, включая дешевые стейки на стоянке грузовиков. Впрочем, мне отлично известно их истинное назначение.
Напугав пару паукообразных рядом со мной так, что те от страха преждевременно отложили мешочки с яйцами, я взмахнул мечом над головой и стукнул лезвием по земле. Меч запел. С него отлетели куски ржавчины. Я на всякий случай зажмурил глаза. Когда пыльная буря улеглась, я обнаружил, что сжимаю блестящий меч с клинком из раскаленного добела серебра и рукоятью из чеканного золота, усыпанной драгоценными камнями-кабошонами чистых цветов рубина, аметиста, изумруда и сапфира, при виде которых у меня зачесались ладони. Я уже мысленно начал подсчитывать возможные барыши.
