Темнота. Тишина. Умиротворение. И больше нет ничего, никого! Тьма как любящая мать нежно обнимает своё единственное дитя.
« Спи…»
Само Я – растворяется. И Ты – являешь собой пустоту, темноту – тьму. Тьму вязкую бездонную безвольную.
Солнечные зайчики скользнули по безмятежной поверхности чёрной глади воды, скользнули, как сваркой разрезая черноту.
«Нет…» Недовольно зашипела тьма.
Солнечные зайчики закружили в водовороте, то погружаясь, то стремительно уносясь ввысь. Играют. Раздражают. Манят: «с нами, с нами, догоняй, быстрей…».
Звуки… Через толстый слой, вязкой темноты, пробилось журчанье. Журчит где-то рядом. Совсем рядом вода. «Да?!»
Запахи… раздражают своей приторностью, будоражат сознание и влекут.
Однотонность быстро начинает надоедать. Раздражение отступает, уступая место упрямому любопытству.
Вынырнуть?! Туда?! Да!
Ресницы вздрогнули, вспорхнули как крылья бархатной бабочки, и яркий луч сверкнул золотой искрой, отразившись, словно в зеркале, в бездне глаз. И уже по-новому смотрело существо, словно новорождённый ребёнок впервые увидев мир вокруг себя во всей красе.
Сквозь закрытые веки вырисовывались образы, силуэты людей – не людей.
– Проверка стандартная…
Перед девушкой (молоденькой женщиной) стоял худощавый мужчина с болезненно-зеленоватым оттенком кожи. Не просто зелёным, скорее мраморным. С него началась её жизнь в Радужном мире, а за ним… пустота…
Взглядом и улыбкой поздоровалась девушка с начальником всего отдела, лично информировавшего её о рабочем графике. Посмотрела она, словно тигрица, мимолётно бросив взор своих золотых глаз на добычу. Отчего благородному господину захотелось в глубине души поёжиться – сжаться от ощущения, пробежавшего по спине холодка.
Марил-Эрт-Тишер – имя мраморного, но для близких, для своих – просто Март. Когда-то давно непосредственно он спас её от неминуемой гибели. И так сложилось, ещё он работал, своего рода в местном ЖКХ, одним из начальников всего отдела. Довольно нервная должность. Если учесть, что обслуживать приходилось сразу несколько гуманойдных видов, живущих на постоянной основе в Радужном мире. Средний ранг, средняя ступень достижений по карьерной лестнице, конечно, он мог бы выбрать место получше, в его-то зрелом возрасте, по спокойнее. Но… на то у него были свои причины. Он распределял поступивших не граждан на работы. Наёмную силу, просто иных единиц. И она для этого мира – единица.
Иная единица – поступающая рабочая сила извне, не имеющая в Радужном Мире великих господ, никаких прав. Даже имени у них здесь нет, только код, также по квалификации. Место таких наёмных рабочих обозначено в служении народам Радужного мира – благополучного и величественного Рая. В выполнение грязной и не всегда безопасной работы. Такой работы, что могла бы принизить честь и достоинство гражданина – Великих и Достойных избранных господ космического содружества.
Получив назначение, девушка направилась к месту работы. Одна, в тишине просыпающегося раннего утра.
До рабочего места, как всегда, идти было далеко, а воспользоваться транспортом для работников, не представлялось возможным. Но только ей: Март никогда не давал ей специальных пропусков для поездки. «Пешком, пешком».
Привыкла она ходить пешком, знала каждую тропинку в парках при распределительной зоне, расположенной не просто за городом, а в отдалённости от всех жилых инфраструктур. Зачастую ей никогда никто не попадался по пути: распределение происходило рано, работников до рабочего места перевозил бесшумный и закрытый автобус, без окон, а остальные местные великие господа мелкого звания предпочитали являться на работу по часам и ни минутой раньше.
Девушка старалась идти как можно быстрее, иногда она бежала, чуть не вприпрыжку. Когда никто не видел. Тёмно-синий брючный костюм – рабочий комбинезон не стеснял движения. Да ещё с капюшоном, что в жарком и душном местном климате казался неестественно громоздким.
Кто она, откуда она, сколько ей лет, не знал никто. По внешним признакам ей лет двадцать – двадцать пять – это было абсолютно никому не важно, ни ей, ни работодателям. Она – человек, а значит – пустое место.
Несколько лет назад, в удалённой заповедной зоне, распустились огромные, около метра в диаметре, цветы, прекрасные и великолепные в своей туманной стихии. Вот только их название – траурница, имела совершенно не привлекательное назначение, в них местные хозяева хоронили своих усопших. Но когда зацветал весь прилегающий склон и основная долина, а это такое редкое и быстротечное явление неописуемой красоты. Тянулись к цветущему чуду любители прекрасного. И даже тонкий аромат – на любителя, не мог отпугнуть искателей остренького.
Веселую группу туристов заинтересовал рой круживших над цветком рыжиков (насекомых похожих на шершней). Подходить к жужжащему рою было небезопасно, но разве может что-то остановить молодых и дерзких. Они просто хотели запечатлеть необычный кадр. Вот и наткнулись на необычное. На белоснежных лепестках цветка просматривались кровавые следы, а из закрытого бутона свисали окровавленные чёрные волосы. Волосы только казались чёрными от запёкшейся на них крови.
То, что попало в больницу, было одним куском мяса. Но оно как-то дышало, смотрело сияющими глазами и, сжав зубы, шипело. Долго приводили местные врачи высокой категории в более-менее благопристойный вид то, что нашли. Стягивали глубокие шрамы, восстанавливали местами вырванные куски мяса и пересаживали кожу.
Тёплый ветерок коснулся кожи, девушка улыбнулась из-под своего глубокого капюшона. Улыбнувшись, мысленно поздоровалась с окружающим миром. Приложила раку ко лбу.
Рано. Самого солнечного диска ещё не было видно, но его живительные лучи уже коснулись прозрачной крыши мира.
Наблюдала она как, переломившись, свет проскользнул сквозь прозрачную линзу, окрасив яркими радужными красками небосвод – заиграл. Сверкнул разноцветным сиянием. Красота! Она старалась не пропускать восход солнца, так мало в жизни радостных моментов.
Её радовало небо, высокое и просторное, она смотрела на проплывающие облака и мечтала, когда-нибудь добраться до самого центра этого мира, до самого центра неба этого Радужного Мира и коснуться его основания. Мечты?! Да! Больше у неё всё равно ничего нет. Может, когда-то и было, но не в этой жизни.
Местные хозяева прекрасного мира побоялись давать огласку ужасной находки. Такому жуткому, по всем признакам, преступлению в их заповедной зоне, в их зоне ответственности. Иначе бы грязное пятно легло на кристальную репутацию. Они надеялись, что когда найденной девушке станет лучше, она сможет рассказать всё: кто она и кто издевался над ней?
