Степан Исаченко
Последний визит
Страшно всё это! Очень!
Ну, я ещё понимаю, когда взрослых хоронят. Или пожилых. Вроде как осознаёшь, что человек своё отжил, что время его пришло. Так, что ли. Жалко, конечно, когда человека хоронят. Любого человека. Но вот когда молодых… Нет, это не по мне. Не могу я этого выносить.
Вот как это случилось, не пойму. Жила себе Вероника, вреда никому не причинила, любили её все. А вот на тебе – стоит гроб у подъезда, венками уставлен со всех сторон. Родня собралась. Брата с учебки отпустили. Мы с группой пришли. Девчонки с хореографии. Зеваки со двора.
Веронику многие у нас знали. Она с детства яркая была. Весь двор наш её такой и помнит: вечно бегом, банты на ветру треплются, рот до ушей. И в школе она у нас заводилой была постоянно. Что где ни случись, она всегда рядом. А потом группу сама сколотила, танцевать начали. Место искала, учителя. Всё она сделала. А вот на тебе – гроб на двух табуретках.
Мать Вероникину жалко очень, Любовь Павловну. Убивалась она сильно, трое здоровых мужиков не могли оттащить от гроба, как время подошло. Ветер ещё сильный поднялся, снегом так и кидал в нас. Продрогли все до ужаса. Словно сама природа против этой проклятой смерти. Страшно всё это!
Когда у нас был выпускной класс, это Вероника всех уговорила в один университет поступать. Так, говорит, нам сподручней будет. Дома, говорила, все останемся, да и жить дружно будем, как и раньше. Так и вышло. Как дружили классом, так почти все вместе и поступили на вышку. На разные специальности, конечно, но все рядом. Да наша группа на треть из нашего же класса и состоит. Всегда и везде вместе: в кино, на природе, в походах, на экскурсиях. И всё это – благодаря Веронике. А вот на тебе – гроб заколотили и стали опускать в землю холодную.
Ветер ещё сильней поднялся. Любовь Павловну на скорой увезли сразу после этого. Приступ. А мы разошлись кто куда. Кинули землю и пошли. Веронику мы так и не увидели: её хоронили в закрытом гробу.
Я не иду на поминки. Тяжело всё это. Страшно всё это. Домой иду. По дороге всё Веронику вспоминаю. Как мы ещё с садика с ней не разлей вода были. И во дворе одном жили. И в школу вместе пошли. И каждое утро на одном автобусе в институт. А у Вероники ещё манера была: увидит кого-нибудь в автобусе и давай его пародировать да истории про него рассказывать. Прямо на ходу сочиняла. Весёлая она была.
Когда я поднимаюсь по лестнице на свой этаж, у меня в кармане вибрирует телефон. Эсэмэска пришла. Я достаю мобильник и читаю послание. Это просто оповещение о том, что мне написали новое сообщение в одной из социальных сетей. Ничего важного. В такие моменты сразу понимаешь, что на свете действительно важно, а что – незначительная мелочь, ещё вчера казавшаяся чем-то грандиозным и заслуживающим внимания. Марки, бренды, мода, ужин в суши-баре, наличие сенсорного экрана в телефоне, голая грудь популярной актрисы, кличка кота президента – всё это, по сути, не нужно и никчёмно. Куда важней люди, которые находятся рядом с тобой. Куда важней то, что они живы и здоровы. Плохо только, что понимать это приходится именно в такие моменты.
С этими мыслями я вхожу в пустую тёмную квартиру. Родители ещё на работе. Сосед за стеной снова пьянствует. У него вовсю орёт музыка. Судя по басам, «Скорпы». Я хожу в темноте, не включая свет, молча раздеваюсь. Прохожу в свою комнату, сажусь в кресло у компьютерного стола. За окном уже стемнело, и лишь слабый свет уличных фонарей позволяет разглядеть очертания предметов.
Над тёмным монитором в двадцать семь дюймов (ходили покупать с вместе с Вероникой), на стене, украшенной, по старому обычаю, ковром, множество рамок с фотографиями. Я знаю эти фото наизусть. Вот здесь, на этом еле видимом прямоугольнике, Вероника у фонтана, в лёгком цветастом платье, с мороженым, капающим на колени. Она заливалась звонким смехом и говорила, что капли жутко холодные, а я всё никак не сделаю снимок. А тут мы всей группой. Вероника предложила всем взъерошить волосы и покрыть их лаком. А потом мы все вместе пошли гулять по городу, срывая цветы и даря их прохожим. А на этом снимке двадцать на тридцать мы с Вероникой у дверей школы, с аттестатами в руках. На Веронике огромное синее платье на кольцах, перчатки обтягивают тонкие пальчики. На мне чёрный костюм с белой рубашкой. Тот самый, в котором ходил сегодня на похороны.
Я продолжаю сидеть в темноте и перевожу взгляд с одной фотографии на другую. Тёмные прямоугольники на ковре. Моменты счастья и радости, оставшиеся там, в вечности. У соседа за стеной орёт музыка. Судя по басам, «Красные чилийские перцы».
Спустя какое-то время я вытягиваю ногу и большим пальцем запускаю компьютер. Шум от вентиляторов и писк модема почти не слышны из-за грохота у соседа-алкоголика. Музыка, за которую ему уже неоднократно разбивали нос и губы. Музыка, из-за которой у него постоянно торчат спички в замочной скважине. Музыка, из-за которой ему в окна летят камни.
Компьютер загружается, и на экране высвечивается заставка. Вероника, лежащая среди жёлтых, только появившихся одуванчиков. Это её традиционное ежегодное фото. Все эти снимки делал я. Её личный фотограф. Было ли что-то между нами? Хотел бы я, чтобы это было правдой. Но нет. Для Вероники я был лишь другом. Друг детства. Потом друг юности. Друг всей её недолгой жизни.
Я запускаю Интернет. Автоматически открывается страница той самой социальной сети, в которой мне пришло сообщение. Пока она грузится, я открываю папку с фотографиями Вероники. Снимками, сделанными мной. Фото из походов. Фото на учёбе. Фото с пляжа. Фото в ночных клубах. И везде Вероника, что-то опять придумывает и радует всех присутствующих, заряжает позитивом.
Страница загрузилась. Весёлый интерфейс сообщает, что у меня было шесть гостей, мне поставили двадцать восемь оценок и одиннадцать раз прокомментировали мой блог. Виртуальная жизнь. Искусственная жизнь. Бегство от реальности. Сотни друзей, которым никогда не напишешь сообщение. Тысячи фотографий, которые никогда не посмотришь. Записи, которые кто-то считает очень умными и постоянно их обсуждает. Эта жизнь проще настоящей. Эту жизнь всегда можно начать заново, просто заведя новый аккаунт.
У меня одно новое сообщение. Я нажимаю на конвертик, окно ненадолго зависает, а потом на белом фоне появляются три слова.
«Привет, как дела?»
Сообщение написано Вероникой.
Сердце на мгновение замирает, но потом я с шумом выдыхаю. Просто она отправила его ещё до… до своей смерти. А я с того момента ещё ни разу не был в сети. Не до того было.
«Привет, как дела?»
Она спросила меня, как мне живётся. Вопрос из прошлого, на который нет ответа в настоящем. Как у меня дела? Не сказать, что хорошо, Вероника.
