Это был не сон
Неудавшийся побег
Побег
Рассказ риелтера
ЭТО БЫЛ НЕ СОН!!!
Ночь… близко к полуночи я закрыла свой ноутбук, пора и спать! Муж тихо похрапывал рядышком. У нас с мужем свой двухэтажный дом. В доме только я и муж. Тишина. Слышен каждый шорох. Я ещё не успела лечь, только положила на прикроватную тумбочку ноутбук и… вдруг я улышала в тишине лёгкие шаги, кто- то легко и быстро поднимался с первого этажа на второй и направился к нашей спальне…
Страх?! Нет! Страха не было! Недоумение! Ведь никто не входил через парадную входную дверь. Запасная дверь в котельной вообще на зимнее время наглухо закрывается и её просто так не открыть даже подсобными средствами. Да и две больших собаки – азиатки, охраняющие наш дом, никаких признаков нахождения посторонних людей на прилегающей к дому территории не подавали.
Так что же это? Кто ЭТО?
Я невольно, всё ещё сидя на кровати, полубоком повернулась к входной двери нашей спальни. Вижу – в спальню входит высокий – метра два ростом – немного согнувшись, «человек» весь в чёрном одеянии. Лица не видно. Он тихо подошёл к спавшему мужу и наклонился над ним. Я быстро-быстро начала читать молитву: «Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя яко на небеси и на земли, хлеб наш насущный даж нам днесь и остави нам долги наши, яко и мы оставляем должникам нашим, и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого, ибо Твое есть Царство и Сила и Слава ныне и присно и во веки веков. Аминь.» Как только я третий раз дочитала молитву «Отче наш» «человек» в чёрном выпрямился и взглянул на меня… вместо глаз у него были два больших огненных, нет… не огненных, даже не знаю, как описать эти ярко горящие два шара вместо глаз. Других черт лица я не видела. Я сидела не шелохнувшись, прикованная взглядом к «человеку» в чёрном.
«Человек» в чёрном повернулся и направился к выходу. Я услышала лёгкие, как у кошки, спускающиеся шаги со второго этажа на первый. Услышала, как шаги направлялись к входной парадной двери. Я подбежала к окну и через окно увидела, что из входной двери никто не вышел, а вылетела тень, которая тут же растворилась…
Этот образ, видение или явление, не знаю, как правильно назвать, (уже спустя четыре года, и я думаю, что на всю оставшуюся жизнь), останется в моей памяти и я связала этот образ, явление с последующими событиями в моей и моего мужа жизни.
Примерно через месяц после этого события, а иначе назвать это нельзя, мы с мужем поехали на кладбище посетить в годовщину смерти своих родных. После возложения цветов моим родителям, мы уже уходили от могилок, как муж резко развернулся и подошёл к могиле моего отца, постоял, отошёл, опять подошёл, постоял и мы ушли. Я не расспрашивала мужа ни о чём, но через некоторое время муж рассказал мне: " А знаешь почему я несколько раз подходил к могиле твоего отца? Он смотрел на меня живыми грустными не совсем добрыми глазами! Ты не поверишь, но это правда!»
Летом, после этих событий, мы с мужем на машине возвращались домой и он пожаловался, что чувствует себя очень плохо. Хорошо, что мы ехали мимо станции» Скорой помощи»! Мой муж уже умирал! Давление у мужа было такое низкое, что его реанимировали – откачивали в машине скорой помощи по пути в больницу. В реанимации, а затем в терапии, он пролежал месяц. Рассказал, что в реанимации видел себя как бы со стороны, что бегал по облакам за мной, я убегала от него.
Осенью мужу дали 2 группу инвалидности бессрочно по заболеванию сердца и сосудов головного мозга.
Ещё спустя год муж умер.
Я так думаю, что» чёрный человек» приходил за моим мужем и если бы я не стала читать молитву «Отче наш», то муж умер бы в ту ночь во сне. А поскольку я всё-таки помешала «забрать» мужа, то мне пришлось испытать тяжёлые душевные переживания и тревогу сначала за жизнь мужа, а последние месяцы жизни мужа и за свою жизнь. Впрочем, я не жалею, что мне пришлось пережить! Память сохранила о моём муже только хорошее! Я благодарю Бога за те годы, что мы были вместе. Он подарил мне счастье! Вечная ему память!
Мне говорят – пиши! А я не могу снова и снова погружаться в такое ужасное бытиё. Молодому такая жизнь была в игру – риск, возможная смерть – это доставляло что-то вроде удовольствия.
Москва… Всё происходило в метро – станция «Курская» – ранним утром. Я был в побеге уже 2 года. Ещё на Казанском вокзале я почувствовал, что меня ведёт уголовка (уголовный отдел по борьбе с преступностью), встретился глазами с одним из ведущих меня и понял, что мне не оторваться и меня сейчас арестуют… На выходе из метро я выхватил пистолет Макарова. Развернувшись вполоборота, хотел стрелять, но на меня сбоку налетел мент в штатском, схватил, дёрнул за руку и раздался выстрел. Первый выстрел пришёлся в пол, а второй мне в стопу ноги, так как идущий справа опер (оперативник) успел захватить правую руку. Ещё 2 человека в штатском, которые меня вели, заломили мне руки. В метро началась паника: рядом находившиеся люди попадали, другие кричали и бежали врассыпную. Слава Богу, что пуля никого не зацепила.
Опера увели меня в комнату милиции при метро. Изъяли пистолет Макарова, 4 обоймы патронов, тубус, в котором находилась разобранная винтовка с диоптическим прицелом, патроны к ней – штук 50. Вскоре приехал заместитель начальника милиции по метрополитену города Москвы. Красивый, высокий такой мент, брюнет, похожий на артиста Ланового, только глаза горят ненавистью. Мы пристально поглядели друг другу в глаза. Спросил, кто я такой. Я ответил. Он сказал операм уголовки, что забирает меня к себе в управление, те ответили, что я был у них в разработке и машина с Петровки уже едет. Оперативники говорили, что я их чуть не перестрелял, на что я ответил, что хотел сам застрелиться.
Кровь из раны сильно текла. Вызвали медицинскую сестру, которая перевязала мне ногу и меня увезли на Петровку, 38.
