— Кто это? — спросил Андерс, с трудом сдерживая норовистого гнедого коня.
Взгляд его неспешно скользил по девушке у колодца. Он не понимал, что именно привлекло его внимание. Она была низенькая, худая, с выпирающими из-под простенького платья ключицами, и с растрепанной копной каштановых волос до плеч.
В столице, Громграде, рядом с ним все время вертелись куда более яркие женщины. Светские львицы! А здесь его вдруг привлекла какая-то нищая оборванка. Прижимающая к себе кувшин с водой, словно это было сокровище!
Их с Тайлором она не замечала, полог невидимости делал свое дело. Хотя, не будь его, вряд ли бы Андерс Майроу, наследник Великого Эрда, стал бы прятать взгляд. Его совершенно не волновали чувства других людей, а своих он не стеснялся.
— Это — Роксана, дочь старого жреца. — хмыкнул Тайлор. — Про их “странную” семейку давно столько слухов ходит. Неужели ты ни разу не слышал?
— Каких слухов? — насторожился мужчина, невольно чуть отпуская коня, и потихоньку следуя за девчонкой по тропке в деревню.
— Говорят, что они чокнутые. Сумасшедшие…
Андерс приподнял бровь, с недоверием оглядывая спину спешащей девушки.
— Серьезно? Мне кажется, она вполне в здравом уме.
— Это только первое впечатление! Вот поговоришь с ней хоть раз, и все поймешь! — нравоучительно ответил Тайлор.
— Так говоришь, будто бы уже знаком с ней? — подозрительно прищурил взгляд Дер. — Признавайся! Когда успел навострить лыжи к красотке? Она тебя отшила, верно?
Его друг смутился, нервно дергая поводья своей пегой лошадки.
— Я просто сказал ей, что она красивая! — попытался оправдаться он. — А она завела свое: покайся, мол, до добра твои похождения не доведут! Женщина должна быть женой, а не любовницей! И все такое. Еще и богов своих приплела… Совсем ненормальная.
Андерс удивился. Тайлор был довольно смазливой внешности. Блондинистый, ухоженный, с лицом столь тонким и правильным, что можно было спутать его с
девушкой. Такие мужчины привлекают внимание хорошеньких и глупых женщин. Чем же он не угодил этой?
Интерес наследника разгорался все сильнее. Отчего-то ему хотелось поговорить с ней, узнать, правду ли говорит его друг.
— Завершим все дела в деревне, тогда отведешь меня к ней. — сухо приказал Дер.
Тайлор закашлялся, выпучив глаза.
— Ты серьезно?!
— Более чем. — ответил мужчина.
— Рокси! Рокси, да где же ты?
Моя старенькая тетушка ворвалась в чулан, словно песчаный вихрь, сметая все на своем пути. На пол посыпались склянки со специями, а сверху на нее упал пучок сушеного укропа, украсив, будто причудливая корона, седую голову.
— Тут, как видишь… — невозмутимо хмыкнула я, снимая с головы взволнованной родственницы зеленое украшение. — Ищу чего к соленым грибам добавить…
— Там тебя господин спрашивает. Тот, который недавно приходил. А с ним еще один — суроооовый. Волосы черные, словно ворона крылья. Говор властный, а глаза звериным светом горят!
“Господина, который приходил недавно” я помнила. Даже очень хорошо! И если честно, не ожидала того, что он заявится снова. Тем более, с кем-то.
Хмыкнула, понимая, что сейчас разговор будет гораздо жестче. Что ж. Тем хуже для этого “Тая”. Сам напросился.
Я стряхнула с плеч простенького платья рассыпанные специи и, подняв подбородок повыше, вышла к гостям. Тех уже добродушная тетушка усадила за стол на кухне, и даже угостила чаем с вареньем и баранками.
Знала бы она, какого прохиндея прикармливает! Ну ничего, сейчас я им покажу!
— Аааа… Аппетитная задница пришла! — недобро протянула я, входя в комнату, и вспоминая наш прошлый и даже наглядный с этим господином разговор.
Тайлор поперхнулся чаем, а вот сидящий рядом с ним черноволосый мужчина лишь удивленно хмыкнул и отставил от себя кружку.
— Простите, леди?
Я поняла, что плохо вошла в роль, и решила, так сказать, дополнить образ: нахмурила брови, взгляд сделала пророческий в никуда, а вид сам лихой и придурковатый. Как и положено деревенской юродивой и сумасшедшей.
— Задница у него, что надо! Точно яблочко наливное! Не сомневайтесь, господин! — баском продолжила я, глядя, как брови сурового мужчины взлетают совсем вверх.
Тайлор к этому времени уже выл, закрывая лицо от позора руками.
Я подошла к страдальцу ближе.
— Любимец женщин… — вздохнула сочувственно, погладила по плечу. — Одни беды тебя от них ждут! А все почему? Потому что воли богов не слышишь!
— И что же пророчат боги? — насмешливо спросил черноволосый.
Голос у него оказался холодный, словно сталь палача.
— Непокорным они всегда обещают лишь беды. — пожала я плечами и, отпустив несчастного Тайлора, переместилась ближе к брюнету.
Такого будет сложно заставить поверить в мою юродивость. Однако, я и не таких дурила.
— Вам же особая судьба уготована…. Будете всю жизнь за свою жестокость расплачиваться! За холодное сердце!
Я не шутила. Если честно, то кое-что я и правда видела. Боги открывали мне судьбы. Совсем немного. Но этого хватало, чтобы довести до икоты любого и навеки отворотить его от порога нашего дома.
— С чего же ты решила, что у меня холодное сердце? — мужчина улыбнулся.
Вот только от улыбки от этой у меня по спине мурашки побежали, настолько холодной она была.
— Вы ведь никогда не любили. — отозвалась я, перебарывая свой собственный страх. — Лишь игрались с чужими сердцами… Что же до дел ваших, то все они наполнены лишьгордостью, себялюбием и жаждой золота. Вы бездушны, словно палка, брошенная собаке.
Я ждала того, что произойдет. Мужчина разозлился. Вскочил со своего места, рывком притянул к себе.
— Андерс, не надо! Это зараза сейчас тебя проклянет! — застонал рядом Тай. — Она мне сказала про задницу, и у меня там и правда теперь пры…
Но его мужчина не дослушал. Вцепился пальцами в мой подбородок, приподнимая его и заглядывая своим зверино-желтым взором едва ли не в самую душу.
— Ты ничего обо мне не знаешь. Роксана. Что же до моей души, то я не верю в богов, и тебе не советую. Вижу, что они сделали тебя безумной! Это не на пользу столь привлекательной девушке, которой уже давно пора нянчить детей и ублажать мужа. — процедил он, отпуская меня.
Ну-ну.
— Моя жизнь принадлежит богам. Мужчина никогда не познает ни моего сердца, ни моей плоти… Кстати, часы, что вам подарили сегодня, остановились. Думаю, это знак, что вам уже пора…эээ…отчаливать от тихой гавани, к которой вы пристали. Надвигается шторм.
При упоминании часов мужчина недоверчиво нахмурился. Затем схватился за карман темного плаща, вытаскивая оттуда небольшие часики на цепочке. Глянул на них, а на лице заходили желваки.
— Счастливо оставаться с вашими пророчествами! — процедил он, а я скромно шаркнула ножкой. — Тай? Ты идешь? Или у тебя задница к лавке пристала?
