Не знаю, почему я такой уродилась, но прямо с самого детства стала влипать во всякие истории, то в детском саду потеряюсь, то в другую школу случайно приду, то в лифте застряну или дома перепутаю, я же не виновата, что они все одинаковые, как братья-близнецы. Так и жила, мои родители со мной ох как намучились, особенно переживал папа и каждый раз обещал меня выпороть, но, видно, я такая милая была, что не решался. И вот наконец, хотя и с большим трудом, я выросла, окончила 9 классов и стала решать – учиться дальше в школе или пойти в колледж. Если остаться в школе, то папа с меня не слезет, а если в училище, то могу сказать, что я уже взрослая. Немного поизучав, что я могу себе позволить, нашла одно заманчивое предложение, как раз шёл набор, принимали после девятого класса. Ну, я и пошла, всю жизнь мечтала быть журналисткой и работать на телевидении, но для этого нужно было очень долго учиться, а мне ой как не хотелось столько времени терять. А тут мне повезло, у них был факультет коммуникативного менеджмента, там нашлось, что я искала, не совсем, конечно, но мне подойдёт мультимедийная журналистика. Как ни странно, я туда поступила на бюджетное место, папа даже не поверил и лично ездил проверять.
Лето пролетело быстро, и вот первый учебный день, я думала, что с моими недоразумениями покончено, но как я ошибалась. Сначала вовремя не пришёл мой троллейбус, потом мы с ним попали в мёртвую пробку из-за аварии. Когда я всё-таки добралась до нужного места, выяснила, что опоздала на два часа, хороший первый день в колледже. Дальше хуже, эти неприятности стали на меня валиться снежным комом, пару раз меня даже чуть не отчислили, это я, конечно, преуменьшаю, таких разиков было много, но обошлось. И вот в конце второго курса к нам пришёл директор одного телеканала, он искал новеньких к себе на работу или чтобы помучить, а что, удобно найти сейчас, пока мы учимся, и на халяву воспользоваться. Нам стали описывать наши перспективы, если вдруг он кого-то выберет, но место было одно, и мне сразу стало неинтересно. Кому я понадоблюсь, тем более такая, и я продолжила рисовать своего будущего кота, всю жизнь о нём мечтала, но папа был против. Сказал, когда вырасту и буду жить отдельно, могу хоть тигра или мужа завести с детьми, а сейчас никак, а мне не хотелось так долго ждать, кота я хотела ещё вчера или намного раньше. Видно, я так увлеклась своим творчеством, рисуя сфинкса, что абсолютно не слышала, что происходит в аудитории, пока меня кто-то не спросил:
– А как его зовут?
– Пока не знаю, – не глядя, ответила я, – но когда его заведу, назову Марсом.
Кто-то около меня засмеялся, и я решила отвлечься, чтобы посмотреть на этого весельчака, а рядом стоит этот директор и рассматривает нас с котом. Художник из меня тот ещё, я быстро натянула на себя шапку-невидимку, так как хотелось просто провалиться на месте и пробормотала:
– Упс.
Он оказался настойчивым, или моя шапка нерабочая, так как поинтересовался:
– А как вас зовут?
Не знаю почему, может, я ещё от своего произведения не отошла, но ответила:
– Меня? Марс, то есть Венера, ой, Марина.
Он рассмеялся и протянул мне визитку со словами:
– Ну тогда, Венера, наберите мне вечером, поговорим о вашем Марсе.
Когда он ушёл, меня все просто затравили, и я обиделась, дома долго не решалась набрать, а вдруг он извращенец? Вон у нас столько талантливых было и отличников, а он меня выбрал, я с трудом на трояки училась, явно это не к добру. Но мне так хотелось быстрее вырасти и завести кота, что я рискнула и набрала, ну точно, он сразу пригласил меня к себе на собеседование. Только хотела возмутиться, что я ещё совсем ребёнок, как он возьми и скажи, что со мной должен быть кто-то из родителей. Время было назначено, я пошла объяснять папе, завтра суббота, он выходной, не должен отказать. Как ни странно, папа к этому отнёсся с одобрением, утром мы поехали, в Останкино были в 11 часов, как и договаривались, оттуда я позвонила, и за нами пришли. Да, этот директор оказался классный мужик, он мне предложил пройти практику этим летом, если у меня, конечно, нет других планов. Я погрузилась в раздумья, мол, выбираю, как будто у меня таких заманчивых предложений просто море, но мою задумчивость прервал папа:
– Мы согласны.
После этих слов я зависла, они подписали какие-то бумаги, и мне было велено приходить через месяц. Всю обратную дорогу я ругалась на папу и дулась, как он мог решить за меня, но папа просто зло молчал. Дома принялась изучать, чем они там занимаются на этом телевидении, и какая роль отведена мне, может, я ведущая или репортёр. Месяц пролетел незаметно, и вот мой первый рабочий день, папа решил меня лично отвезти, так как самой долго добираться, или вдруг в очередной раз потеряюсь, нужно было ехать сначала на метро, потом на троллейбусе. Меня со всеми познакомили, всё показали и даже выделили личный стол, рассказав, что я должна делать. Самое интересное, никто даже не поинтересовался, умею ли я это делать, должна и всё. Но работа была простая, в общем, на подхвате, то текст вбить, то копии сделать, то другим помогать. Зато я побывала в съёмочном павильоне, вот там мне понравилось, там таких известных людей повстречала за один раз, в своей обычной жизни видела их только по телевизору, и то не всех. Вроде всё шло хорошо, я работала по четыре часа в день, и вот мне поручили, как я поняла, серьёзное задание, встретить гостя и проводить его в гримёрку, а по дороге объяснить, что и как будет происходить.
Нет, Останкино я, конечно, знала, правда, путь только до своего кабинета, а уже оттуда до съёмочной площадки, но тут вышла заминка, дорогу перекрыли странные строители, по середине коридора они установили что-то непонятное и лазили под потолком. Поинтересовавшись, надолго ли они соорудили свои баррикады, я пошла в обход, ну и заблудилась, даже не помню, где свернула. Потом ещё раз, но своего павильона и офиса так и не нашла, как и дороги обратно, мой гость уже весь испереживался, спрашивая, не заблудились ли мы. Я его поддерживала, как могла, мол, мы идём правильным путём, телефон у меня остался в офисе, так что помощи ждать не от кого, а просить у гостя я не рискнула, тогда надо было бы признаваться, что мы потерялись. Посмотрев на часы, я поняла, что до прямого эфира остаётся меньше пяти минут, а мы тут уже минут двадцать ходим-бродим. Как назло, никого даже не встретили, тут вообще почему-то был полумрак, кабинеты отсутствовали, только эти длиннющие коридоры в виде лабиринта. Раздался звонок телефона, гость стал разговаривать на повышенных тонах, он утверждал, что я его тут похоронить хочу, но пока, видно, не нашла подходящего местечка. Через секунду мне дали трубку, в начале я выслушала всё, что мои коллеги думают обо мне, а потом начался допрос:
