Много лет назад, осенью 1962 года, когда наша семья в связи с переводом отца на Черноморский флот переехала в Севастополь, на Северной стороне города, недалеко от Михайловского равелина, я, двенадцатилетний мальчишка, увидел большой и красивый, украшенный стволами старинных пушек, памятник морякам военного парохода «Веста», погибшим в бою с турецким броненосным корветом. Подошел ближе и очутился на старинном морском кладбище, усыпанном опавшей листвой. Огляделся: вокруг надгробия с якорями, ядрами, оградами из морских цепей…
Особенно запомнился памятник в форме скалы с надписью: «Памяти нижних чинов эскадренного миноносца «Лейтенант Пущин», доблестно погибших в бою…».
Пройдя еще немного, увидел необычное для морского кладбища надгробие – пропеллер аэроплана. «Морской летчик», – мелькнула мысль. На памятнике с пропеллером не было никаких надписей.
…Прошло шестьдесят лет, и от той безымянной могилы морского летчика и памятника матросам эсминца «Лейтенант Пущин» мистическим образом протянулась ниточка памяти длиной в шесть десятков лет к этой книге, посвященной истории российской морской авиации и судьбе мичмана Сергея Яковлевича Ярыгина, воевавшего в годы Первой мировой войны на эсминце «Лейтенант Пущин», а затем ставшего морским летчиком и храбро сражавшегося в Черноморском небе. Так в судьбе одного человека сошлись две стихии – море и небо! Безбрежное синее море и бездонное голубое небо!
Прикоснулся я к судьбе С.Я. Ярыгина благодаря книге В. Симоненко «Морские крылья Отечества. Историческая хроника. 1910–1917 годы», выпущенной Севастопольским Морским собранием, где говорилось, что: «…Наряду с корабельными офицерами в боевых делах отличились и морские летчики. Согласно приказу по Флоту и Морскому ведомству № 287 от 4 мая 1915 года… орденские награды получили черноморские пилоты: … мичман Сергей Ярыгин – Св. Станислава 3-й степени». В приказе фигурировали и прапорщики, и поручики, но флотское звание – мичман – было только у одного летчика – Ярыгина. Это и привлекло мое внимание. Значит, офицер окончил Морской Корпус, стал моряком и вдруг… – небо!
В этой же книге, в «Биографической справке о наиболее известных российских морских летчиках периода 1910–1917 годов» в разделе «Летчики Черноморского флота» было приведено несколько строчек о так заинтересовавшем меня человеке: «Ярыгин Сергей Яковлевич (р. 06.11.1893). Окончил Морской Корпус в 1912 г. корабельным гардемарином, через год получил чин мичмана. Служил на ЧФ ротным командиром в Учебном отряде, интересовался воздухоплаванием, был членом аэроклуба. Летом 1914 г. окончил Качинскую офицерскую авиашколу, получил звание морского летчика и назначение во 2-й боевой отряд корабельного базирования, но до ввода его в строй размещавшегося на воздушной станции «Круглая бухта». Принимал участие в выполнении боевых задач в районе главной базы, а после – в морских операциях. Награжден орденами Св. Станислава 3-й степени и Св. Анны 4-й степени. Получил чин лейтенанта. В январе 1917 г. стал начальником отряда 1-го дивизиона 1-й бригады Воздушной дивизии Черного моря. Приказом по Флоту и Морскому ведомству № 81 от 06.02.1917 года был награжден Георгиевским оружием с надписью «За храбрость». Дальнейшая судьба неизвестна».
Судьба мичмана Ярыгина все более и более интересовала меня. Что я знал об этом человеке? Учился в Морском Корпусе, плавал на миноносцах, окончил школу военных летчиков, летал на гидроаэропланах, осваивая новую технику и новые методы ведения войны в воздухе над морем. Немного, тем более что некоторые сведения о Ярыгине приведенные в работе В. Симоненко вызывали вопросы. Почему Ярыгин выпустился из корпуса гардемарином в 1912 году, а офицерское звание мичман получил только через год? Что-то здесь не так. Надо было разбираться и уточнять. Судьба морского летчика С.Я. Ярыгина уже не отпускала меня.
Впереди предстояли годы архивных поисков, которые и являются основой книги. Многие данные о морском летчике С.Я. Ярыгине, приведенные в книге В. Симоненко, были уточнены в ходе этой работы начиная с даты рождения. Родился Сергей Ярыгин 20 марта, а не 6 ноября 1893 года. Морской Корпус окончил не в 1912, а в 1913 году. Я просмотрел списки окончивших Морской Корпус за период 1912–1914 годов и среди выпускников 1913 года 39-м по старшинству значился С. Ярыгин. 14 апреля 1913 года он был произведен в корабельные гардемарины. Затем полугодовая стажировка на боевых кораблях, и 5 октября 1913 года Ярыгин выпустился из Морского Корпуса мичманом. Как удалось выяснить, мичман Ярыгин окончил Качинскую авиационную школу не летом 1914 года, в это время он служил на эскадренном миноносце «Лейтенант Пущин» вахтенным начальником, а в апреле 1915 года. В 1919 году лейтенант С.Я. Ярыгин был назначен начальником Каспийского гидроавиационного отряда Вооруженных сил Юга России.
Постепенно, из туманного столетнего далека, стал вырисовываться образ человека – русского офицера, храбреца, смело воевавшего в воздухе, как до этого воевавшего на море, о чем свидетельствуют его боевые ордена и Георгиевское оружие «За храбрость», умницы, человека чести, не изменившего ни долгу, ни присяге…
…Начало двадцатого века – заря авиации. Человек, издавна рвавшийся в небо, наконец-то полетел! Полетел на аппарате тяжелее воздуха, приводимом в действие двигателем, а не ветром, как воздушный шар, и управляемом руками и разумом пилота, а не бездушной стихией. Пилотами первых аэропланов были, как правило, их создатели или гонщики – люди исключительной отваги, смелые, спортивные, технически грамотные. Но часто их отчаянная смелость, граничащая с авантюризмом, приводила к трагическим авариям и гибели. Первые аэропланы, особенно монопланы, были неустойчивы в воздухе. Небольшой порыв ветра, и эти «стрекозы» начинали раскачиваться из стороны в сторону, их сносило ветром и прижимало к земле, бывало, даже крылья отламывались в воздухе… Аэропланы тех лет были крайне ненадежны, и аварии чередовались одна за другой. Не зря на обложке художественно-литературного журнала «Искры» № 24 за 1911 год был изображен пилот летящего в воздухе аэроплана, в спину которого вцепилась костлявой рукой Смерть, сидящая на пассажирском месте, а внизу подпись: «Неизменный пассажир». Жутко! Журнал был посвящен памяти погибших русских авиаторов.
…Пилоты продолжали гибнуть. Работая над книгой, я выяснил, что в январе 1912 года погибли авиаторы Севастопольской школы военных летчиков штабс-капитан Ф.Ф. Леон и В.Н. Яниш, в марте 1912 года погибли подпоручик В.А. Альбокринов и рядовой А. Сонин, в июле трагически погиб авиатор поручик А.В. Закуцкий. В книге, изданной к 300-летию царствования дома Романовых, есть такие строки, посвященные герою-летчику: «…2 июля 1912 года на р. Кача погиб поручик Александр Васильевич Закуцкий. Жертв искупительных просит всякое великое дело незабвенным в истории русской авиации останутся имена ее первых мучеников». Эти слова относятся ко всем погибшим русским авиаторам.
