1 глава
Тонуть в трясине было, как бы это правильнее сказать? – Скучно. Страшно, конечно, и даже немного больно – ноги попали в густую, липкую грязь и их словно сковало в испанском сапоге. Но в первую очередь скучно. Уж слишком неприятно так умирать, когда каждое твое трепыхание лишь ускорит конец, и приходится стоять столбом.
Я уже плохо чувствовала пальцы ног и лишь повыше подняла руки, словно до сих пор надеясь спастись. Глупо, конечно. Уцепиться на этом болоте было совершенно не за что, а попытки подтянуться с помощью чахлых мшистых кустиков, лишь приводили к тому, что те вырывались с корнем, а за ними и гнилостные пузыри болотного газа. Дышать уже через несколько таких попыток стало совершенно нечем. Проще было нырнуть с головой, чтобы не мучить себя еще сильнее, но этого я себе позволить не могла – ужасно хотелось жить.
Дышать хотя бы этим вонючим воздухом, слушать истошные вопли отчаявшегося Андрея, который пытался подобраться поближе и вытащить меня. По сравнению с ним я была просто эталоном спокойствия, а ведь именно мне предстояло погибнуть в этой трясине. Что за незадача.
– Я тебя вытащу, Олга! – вопил этот несчастный, волоча к болоту какую-то корягу. Отрицая все законы физики, коряга затонула быстрее, чем топор. Который, кстати, Андрей до этого утопил здесь же. Не очень удачный ход, с учетом того, что в болото нас загнала стая змеехвостых диких собак.
– Держись, Олга! – снова разнеслось над болотом. Мне хотелось огрызнуться, что я бы держалась, если бы было за что, но нельзя. Вместо этого пришлось горестно всхлипнуть, размазывая вонючую грязь пополам со слезами по лицу. – Олга!
Просто любопытно, хоть перед смертью мне предстоит услышать свое имя, не исковерканное таким грубым звучанием? Наверное, нет. Впрочем, как Андрей ни в какую не желал называть меня Ольгой, так и я отказывалась сокращать его имя до более привычного ему Яндра. Мне всё время казалось, что в таком виде имя звучит как-то по-девчоночьи, что ли.
А ведь это мысль.
Я еще раз попыталась поднять ногу, но лишь провалилась глубже. Теперь я в липкой грязи была по пояс и ощущения, словно я влезла в мокрые джинсы на два размера меньше никак меня теперь не покидали. И да, гипотетическая примерочная была не иначе как в вокзальном туалете – лопнувший прямо передо мной грязевой пузырь только усугубил впечатление. Я прокашлялась – в горло попала грязь, и когда только успела? – и позвала чуть дрожащим голосом:
– Яндра!
Андрей выронил очередную корягу, которая тотчас пошла ко дну болота, прямо как по заказу. И где он их только находит, интересно?
– Олга, – всхлипнул он и потянул ко мне руки.
Даже постараться не может, что за человек!
Разозлиться как следует я даже не успела – лицо Андрея исказилось ужасом, смотрел он при этом не на мою измазанную грязью физиономию, так что нетрудно было догадаться, что утонуть в болоте мне на этот раз не грозит. Позади раздался чмокающий звук. Но не то сочное чмоканье, которое порой сопровождает чересчур пылких влюбленных и их мокрые поцелуи, нет. Это было такое чмоканье, которое вы никогда не захотите услышать в непосредственной близости от своего местонахождения. И я тут не была исключением, но, так как изменить место своего пребывания не могла по ряду причин, действовала по обстоятельствам. То есть, оглянулась.
За мной из болота поднималась жаба. О, что это была за жаба! Просто чемпион среди самых огромных и уродливых жаб. Даже высунувшись из грязи едва ли до середины белого скользкого брюха, она уже была выше меня, а её бородавки могли взять первое место на любом конкурсе гибельных кожных образований, если бы такие конкурсы существовали. Маленькие – едва ли с мой кулак, глазки смотрели равнодушно, но я не обманывалась – уйти от такой не удастся. Вообще, можно по этой браваде подумать, что мне такая жабка нипочем, но вся правда в том, что все эти мысли о том, как выглядит кубок победителя среди бородавок, и прочий бред лез в мою голову от страха. Да, умирать очень страшно, а что эта жаба собирается избавить меня от смерти в болоте именно таким негуманным способом, сомнений не было.
Она открыла пасть – вместо острых зубов лишь твердые полукруглые пластины. Значит, будет особенно больно.
– Олга! – истошно завопил Андрей, пытаясь полезть в болото за мной. Ну что за дурачок. Последняя мысль была почти нежной.
А потом пришла боль. Жаба не желала избавить меня от мучений, попросту откусив голову. Нет, она начала с рук.
Вообще-то принято бояться острых зубов. В три ряда, скажем, откусывает конечность подчистую, кровь хлещет фонтаном – всё как надо. Так вот. Когда эту же саму руку мочалят беззубыми, но мощными как трактор челюстями, это куда хуже. К сожалению, у меня было с чем сравнивать. Рука противно сплющилась и хрустнула, пока жаба с флегматичным спокойствием пыталась её распробовать на вкус и проглотить – так и тянула, выворачивая суставы. Просто слышно, как рвется суставная сумка и связки.
Ругаться хочется – сил никаких нет, но вместо этого я пристально уставилась на Андрея, который уже успел допрыгать по жалким кочкам вплотную к нам с жабой. И тут, по самому действенному закону вселенной, то бишь, закону подлости, он наконец попал в трясину и начинал тонуть. Досмотреть это печальное зрелище я не успевала жаба всё-таки выплюнула мою измочаленную вконец руку и раззявила пасть, накрывая голову и меня в целом по плечи. Склизкая и удушающая темнота – что за глупая смерть в самом деле.
И нет ничего удивительного, что, очутившись снова в классе, я как зомби тянула трясущиеся руки перед собой и открывала рот как рыба. Нет, как жаба!
Джейн как всегда отреагировала первая – словно фокусник вытащила из воздуха стакан с водой и протянула мне. Все в группе смотрели на меня с плохо скрытой жалостью, но ничего не спрашивали. В отличие от мистера Совершенство, разумеется.
– Ольга, это был спонтанный сон, я правильно понимаю? – спросил он негромко, стоило мне допить воду. Хоть дождался ради приличия, молодец какой. Честно говоря, после трясины и жабы я меньше всего хотела бы очутиться на его уроке, это как вылезти из лужи и сразу забраться на розовый пушистый плед – оставшиеся следы не доставят удовольствия ни мне, ни пледу. Но мистер Совершенство только выглядит так, мы все уже давно не обманываемся его белозубой голливудской улыбкой «в тридцать три зуба» и идеальной прической. Преподаватель он ничуть не добрее Черного рыцаря или Гиены Огненной.
– Да. Мастер, – ответила я сквозь зубы. Как будто это и без так непонятно.
– Категория? – мистер Совершенство и бровью не повел. Ему, похоже, плевать на мое самочувствие и желание разговаривать. Точнее, нежелание.
