Пролог. Параллельный мир. Версия
Новороссийск, наши дни
С сомнением взглянув на чашку с чаем в своей руке, Виктор Егорович добавил:
– Кстати, коль чаю не желаете, у меня и чего покрепче найдется, как раз под наш будущий разговор…
Поскольку в ответ на последний вопрос поисковики дружно промолчали, обменявшись быстрыми понимающими взглядами, командир отряда лишь смущенно крякнул:
– Ну, на нет и суда нет, как говорится! А вообще правильно, товарищи бойцы! Горжусь! В вашем возрасте на крепкий алкоголь налегать категорически противопоказано, тем более по утрам. Молодцы, хорошую смену вырастил! Врачи говорят, на все внутренние органы плохо влияет, от головного мозга до, так сказать, гм, репродуктивной, понимаешь ли, системы. А врачам верить нужно, как без этого. Хоть и не всем.
Военные археологи молчали, с трудом сдерживая улыбки и прекрасно зная, что последует за этим.
Ароматно парящая свежезаваренным чайком чашка практически бесшумно – с координацией движений и мелкой моторикой у бывшего сапера, несмотря на возраст и оторванные душманской миной пальцы, все было в полном порядке, – опустилась на поверхность стола, словно военный вертолет на бетонку Баграмского аэродрома.
– Ну, а я, так уж выходит, пожалуй, не удержусь – ввиду особой значимости момента, так сказать.
Покопавшись в тумбочке, Егорыч выставил на стол початую бутылку коньяка. Рядом звякнули… нет, не банальные рюмки и тем более не пошлые коньячные снифтеры, а самые обычные советские граненые стопки, вмещающие ровно семьдесят пять граммов высокоградусного напитка, какого бы происхождения тот ни был.
Стопок, как ни странно, оказалось ровно три штуки.
Набулькав свою по самый край, Виктор Егорович, поколебавшись пару мгновений, повторил деликатную операцию с двумя остальными. Вот только на сей раз уровень янтарной жидкости оказался куда ниже – стопки наполнились едва наполовину.
– Дык не одному ж пить-то, – смущенно пояснил поисковик. – Так, чисто символически, на полглоточка. Вон, певцы, поговаривают, перед выступлением тоже горло промачивают, чтобы, значится, связки нормально работали, да. А говорить нам, подозреваю, долгонько придется. Ну, вздрогнули, что ль?
Снова переглянувшись с товарищем, Лешка Семенов первым взял стопку. Серега Ерасов последовал примеру друга.
– За будущий разговор, так сказать! – конкретизировал командир отряда, лихо опрокидывая в рот емкость. Удовлетворенно крякнув, помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями:
– Короче, так, бойцы. Как уже говорил, вы у меня люди продвинутые, книжки всякие фантастические читаете, потому вам и карты в руки. Имеются предположения, куда этот самый ножик испариться мог и почему так произошло?
– То есть… вы на самом деле считаете, что тот пропавший во время маневров старший лейтенант… попал в прошлое, что ли?! Вместе со своим перочинным ножиком? – осторожно осведомился Ерасов, с трудом скрывая… да какое там, на фиг, удивление?! Откровенное обалдение, скорее…
– Типа того, – покладисто согласился Виктор Егорович. – Скажем так, с некоторых пор я допускаю подобную возможность. Крайне нехотя – но допускаю. Хоть лично мне подобная постановка вопроса активно не нравится.
– Так вы ж сами говорили, что он в том раскопе никак оказаться не может, поскольку по комплекции не подходит?
– Говорил, помню. И от слов своих не отказываюсь. Ножик этот Степка мог потерять или подарить кому-нибудь, не в том суть. Вопрос-то мой совсем про другое: ежели он взял, да вдруг буквально в воздухе растаял – что это означать может? Ну, хотя бы с точки зрения той самой фантастики, что вы оба читать любите.
– Сложно вот так сразу ответить… – задумчиво пробормотал Семенов. – Хотя… может, и не сложно, смотря с какой стороны посмотреть. Или нож был уничтожен в прошлом, потому и в будущем исчез, или… Короче, Виктор Егорыч, вы про параллельные миры слыхали?
– Да как тебе сказать, Леша… – неопределенно пожал плечами командир отряда, бросив на бутылку оценивающий взгляд. Однако наливать по второй не стал. – Считай, что не слыхал. Так что рассказывай, что там товарищи писатели в своих книжках понапридумывали.
– Так тут все просто! – воодушевился Алексей, и на самом деле являющийся большим любителем «попаданческой» фантастики. – Существует теория, что человек, попавший в прошлое и сумевший всерьез изменить ход истории, становится отправной точкой, от которой «ответвляется» новая ветвь развития всех последующих событий. Ну, не сам человек, собственно, а именно что вызванные ним изменения. Непонятно? Ладно, объясню проще. – Парень взял лист бумаги, провел маркером прямую линию от края до края. – Смотрите, вот это наша родная историческая реальность, от создания мира, как говорится, и до сегодняшнего дня. А вот тут, – Семенов поставил примерно посередине жирную точку, – в прошлое каким-то образом попадает наш старший лейтенант. Временная привязка – с февраля по сентябрь сорок третьего года, поскольку нож мы на плацдарме нашли, а Малая земля именно в эти сроки и держала оборону. Степан что-то там делает, причем настолько значимое, что это меняет всю привычную историю. – Маркер, словно ушедшая в занос автомашина, резко вильнул в сторону и выпрямился, рисуя еще одну линию, параллельную первой. – И возникает новый мир, берущий свое начало в сорок третьем. Иначе говоря, до момента попадания Алексеева в прошлое наши миры ничем не отличались. А затем разошлись, словно железнодорожные пути после прохождения стрелки, понимаете? Разделились на две абсолютно независимые друг от друга колеи. Основной поезд, НАШ, попер по основной колее – 9 мая 1945 года, смерть Сталина, Хрущев, Брежнев, Горбачев, распад Союза, девяностые, Путин, наши раскопки на плацдарме, все дела. А второй – двинул по новому пути. Вот в этом и суть теории параллельных миров.
– А в этом самом параллельном мире-то что происходит? – задал вполне ожидаемый вопрос Виктор Егорович.
– Так то же самое, что и в нашем, только как-то немножечко по-другому, – с готовностью пояснил Леха. – Ну, допустим, фашистов удалось чуток раньше разгромить, и День Победы у них не девятого мая сорок пятого, а, предположим, седьмого ноября сорок четвертого. Или рассказал старлей про Хрущева, и того вовремя от власти отодвинули. Может, и товарищ Сталин подольше пожил, и Лаврентия Палыча не расстреляли. Глядишь, и СССР не развалился – или развалился, но на более выгодных условиях, чем в нашем мире произошло. Мы этого в любом случае никогда не узнаем, поскольку никакой связи между мирами нет. Если, конечно, у них наука до таких высот не поднимется, что они к нам лазейку не отыщут. Только лично я в последнем как-то сильно сомневаюсь…
