Сергей Могилевцев - Москва

Москва
Название: Москва
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2018
О чем книга "Москва"

Действие романа «Москва» происходит в доме на Беговой, где в одной из квартир живет профессор философии Григорий Валерьянович Диогенов. Коллеги считают Григория Валерьяновича не вполне нормальным, поскольку у того есть странное хобби – он собирает на улицах пуговицы. Но в этом, по большому счету, нет ничего странного – мало ли у кого какое хобби, и кто что собирает? Дело, однако, в том, что в обширной коллекции профессора МГУ есть пуговица, принадлежащая покойному императору Николаю Второму. Причем, по легенде, оторвалась она в тот момент, когда императора вместе со всей семьей расстреляли в подвале печально знаменитого Ипатьевского дома. Вот вокруг этой злополучной пуговицы и вертится все в романе! Ее всеми правдами и неправдами пытается заполучить некая особа, женщина поразительной красоты, работающая депутатом Государственной Думы. Особе этой было видение, что, заполучи она пуговицу покойного императора, ей удастся его воскресить, а со временем стать и его законной императрицей…

Бесплатно читать онлайн Москва


Глава первая

Мир как воля и представление представлялся Григорию Валерьяновичу Диогенову слишком сложным и слишком заумным по сравнению с миром Платона, который так наглядно демонстрировался известной пещерой. Ну, той самой, которая зовется пещерой Платона, и про которую не слышал разве что последний дурак. Студенты Григория Валерьяновича о пещере Платона, разумеется, слышали, ибо Григорий Валерьянович был профессором философии, заведовал кафедрой на философском факультете МГУ, и строго следил, чтобы его студенты знали про все, что знает он сам. Ну, или почти что про все. Ибо про все, что знает профессор философии МГУ, знать, разумеется, невозможно. Было Григорию Валерьяновичу пятьдесят три года, и он бы уже давно был не меньше, чем членом – корреспондентом, если бы не одно странное и досадное для многих занятие – он собирал на улицах пуговицы.

Да, да, вы не ошиблись, именно этому занятию, наряду с преподаванием философии, посвящал Григорий Валерьянович все свое свободное время. То есть отдавал всего себя на работе, втолковывая студентам, что «вещь в себе» Канта – это основа всей современной физики, хотя сами физики об этом, разумеется, ни ухом, ни сном, не кумекают. Ну, или почти что все физики, поскольку среди последних встречаются весьма начитанные, в том числе и в философских науках. И если уж касался он имени Канта, то не преминул несколько лекций специально посвятить проблеме пространства и времени в философии упоминаемого философа. Которые есть ни много, ни мало, как всего лишь формы нашего восприятия мира. Что опять же мало кому из современных физиков известно и понятно. Ну, или почти что всем современным физикам, поскольку среди последних, как уже говорилось выше, встречаются всякие. Встречаются и те, что знакомы и с философией Канта, и с его объяснением того, что есть для нас пространство и время.

Так вещал с кафедры Григорий Валерьянович Диогенов на своем родном факультете, и с этой стороны у него все было нормально. Так что хоть сейчас бери, и давай ему члена – корреспондента, тем более, что он давно уже это звание заслужил. В кулуарах университета так и говорили между собой, что такой знаток Канта и Шопенгауэра, как Диогенов, давно заслужил эту награду. Но в дело как раз некстати вмешивался один очень досадный фактор – все знали, что Григорий Валерьянович собирает на улицах пуговицы. И всегда при этом крутили пальцем в районе виска. И шептались о том, что это не иначе, как пунктик, и что не будь этого пунктика, Григорий Валерьянович уже давно бы получил члена – корреспондента. А с таким пунктиком у нас на Руси получить ничего невозможно, разве что прозвище блаженного, или полного идиота. Что, по мнению многих, одно и то же. Ну да в университете работали интеллигентные люди, и вслух, а тем более в глаза виновнику торжества об этом не говорили. И даже то, что носил он фамилию Диогенов, тоже никого не смущало. Хоть и было в ней нечто двусмысленное. Тем более для философа, и тем более такого известного, как Григорий Валерьянович Диогенов. Ну и черт с ним, с Диогеновым, ибо какие только фамилии не встретишь у нас на Руси!

Глава вторая

«Дзинь! Дзинь!» – останавливался трамвай за окном, и уходил дальше на повороте.

«Дзинь! Дзинь!» – останавливался трамвай за окном, и уходил дальше по Беговой.


На самом деле все это Григорию Валерьяновичу только казалось, все это было лишь ложной памятью, поскольку трамвай на Беговой уже давно не ходил. Уже более десяти лет, как убрали отсюда двадцать третий маршрут, а потом и рельсы трамвайные отсюда убрали. Выходили жители окрестных домов протестовать против этого, писали на своих плакатах, что двадцать третий трамвай ходил здесь больше века, и был вообще вторым трамваем в России, не считая того, что первым пошел в Киеве. Ну да разве тронут кого в Москве протесты жителей окрестных домов? Москва ведь, как известно, ни слезам, ни протестам не верит. Убрали с Беговой двадцать третий трамвай, а потом и рельсы от трамвая отсюда убрали, но память о нем у жителей оставалась еще надолго. Вот и Григорий Валерьянович, взрослый, казалось бы, и образованный человек, а до сих пор не хотел верить, что осиротели они все, и нет больше внизу родного трамвая. Ну да у Григория Валерьяновича, как мы говорили, были в жизни и другие крайности…

Григорий Валерьянович жил на Беговой в сталинском доме в стиле ампир с балкончиками и эркерами, а также с мраморными каминами в комнатах, которые ему безумно нравились. Нравились потому, что… Ну, одним словом, нравились и все тут… Квартира его на четвертом этаже выходила окнами на ипподром, так что четверка летящих в небе коней над входом в этот храм скачек находилась как раз на уровне глаз Григория Валерьяновича.

«Лучше бы, – думал Григорий Валерьянович, – если бы летела в небе шестерка крылатых коней, ну да ведь и над Большим театром все та же квадрига летит. Квадрига, управляемая божественным Аполлоном». Был Григорий Валерьянович большим знатоком и почитателем далекой античности, и понимал, что с божественным Аполлоном бороться бессмысленно. Раз у Аполлона квадрига, то пусть будет квадрига и над ипподромом. Хоть это и явный знак, причем знак именно философский, причем специально для него, и невидимый непосвященным.

Что это за знак, и почему именно для него, Григорий Валерьянович не хотел объяснять, да и некому было объяснять ему. Разве что жене, Элеоноре Максимовне, но ей уже давно перестал он объяснять что-либо. Скорее она ему объясняла особенности поэтики Достоевского. Была Элеонора Максимовна специалистом по Достоевскому, и работала в заведении, изучающем жизнь и творчество русских писателей. А также писателей мировых, ну да Достоевский как раз и был мировым писателей. Защитила она диссертацию по Федору Михайловичу, но, как ни пыталась втолковать мужу, что поэтика есть и в творчестве прозаиков, тот этого так до конца понять и не мог.

«Поэтика в поэте – это я понимаю, – возражал он ей во время горячих споров, в первые годы их супружества. – Поэтика в Пушкине, или в Лермонтове, – это я понимаю, поскольку они поэты, но откуда поэтика в Достоевском, ведь он не поэт, а прозаик? Да и мрачен он очень, это скорее философ зла, вроде Шопенгауэра, или Ницше, но никак недобра. Нет в нем никакой поэтики, разве что поэтика последних и мрачных глубин!»

«Есть упоение в бою, и бездны мрачной на краю!» – пыталась цитировать ему Элеонора Максимовна. Но не понимал ее Григорий Валерьянович Диогенов, стоял на своем, утверждая, что поэтика есть у поэтов, а у прозаиков есть нечто иное, особенно у таких мрачных, как Достоевский. Впрочем, что с него взять? Философ, он философ и есть!


С этой книгой читают
Герой романа «Андеграунд» уверен, что люди делятся на две части: тех, что живут при солнечном свете, и тех, что живут в андеграунде. Сам герой романа живет в андеграунде, и делится с читателями знанием этой страшной и блистательной жизни.Второе издание.
Ремейк «Мастера и Маргариты».Молодой московский поэт Иван Барков издает свою первую поэтическую книжку, и пытается пристроить ее в какой-нибудь магазин, или, на худой конец, в газетный киоск, но это у него не получается. Выясняется невероятная, ужасная вещь: в огромной, многомиллионной Москве его маленькая книжка, практически брошюрка, выстраданная долгими бессонными ночами, никому не нужна. Ее невозможно ни продать, ни даже подкинуть в какой-ниб
В сборник рассказов Сергея Могилевцева «Река по имени Лета» вошли такие известные вещи, как «Царь Ханаанский», «Первый учитель», «Старшая сестра», «Бедные родственники», «Зимний день в Ялте», «Мона Лиза», «Еврейское счастье». Рассказы Сергея Могилевцева всегда востребованы, они печатаются в толстых литературных журналах, переведены во многих странах мира.
Герой антиутопии, писатель Пилигрим, живет в некоем закрывшемся городе, где время остановилось, и все стали бессмертными. Однако на поверку это оказывается далеко не так.Все герои и события романа вымышлены, любые совпадения с реальностью случайны.
Пять книг под общим названием «Друг мой – Беркут_…» расскажут вам о жизни и приключениях дальневосточного мальчишки, мечтающего строить самолёты. Они расскажут о золотом времени советской авиации, о замечательных людях и горьких потерях… Эти книги для тех, кто на месте не сидит, у кого внутри огонь горит и кому всегда 17 лет в душе.
"Код. Путешествия по мирам бессознательного" – книга о людях, судьбах, снах и их переплетениях. Кто или что определяет творческую судьбу? Ответ на вопрос ищите в книге "Код".
Сборник рассказов «Впечатления» – это небольшие заметки о событиях и людях, которые все мы могли наблюдать в нашей жизни, однако не придавали им особого значения в силу их обыденности и непримечательности. Но именно в таких маленьких зарисовках привычных и знакомых нам картин особенно отчетливо улавливаются самые яркие черты людей и времени, в котором они живут. Персонажи этих рассказов – обычные люди, в которых читатель сможет узнать своих друзе
В жизни происходит всякое. Хорошее и плохое. Оно всегда ходит рядом. Кому-то повезет в жизни, и счастье будет шагать с ним рядом. Кому-то не повезет, и тогда он сам будет бороться за свое счастье. Вопрос: хватит ли сил для того, чтобы стать счастливым? Покориться судьбе или все-таки попытаться и сделать выбор? Свой выбор.Содержит нецензурную брань.
В сборнике представлены статьи, посвященные изучению языка печатной рекламы. Поскольку реклама – это сложное коммуникативное явление, то невозможно изучать лишь особенности лексики или структуры рекламных сообщений, не затрагивая при этом социально-психологические аспекты функционирования этого вида массовой коммуникации. Поэтому в сборник включены статьи, в которых реклама анализируется как «детище постмодернизма».
Работа посвящена исследованию вопросам систематизации и развитию теоретических и методических аспектов учетно-аналитического обеспечения управления организацией в условиях финансового оздоровления.
Какие главные ошибки совершают начинающие писатели? И самый главный вопрос: "существует ли предел мечты?"Эта книга – эксперимент. В ней рассказывается о некоторых самых распространённых ошибках начинающих писателей, рассуждения об идеи, сюжете, "системе двух условностей" и многом другом.
Серьезная и ответственная доктор Райт давно и искренне любит своего жениха и ни секунды не сомневается в правильности своего выбора. Тем не менее, за семь дней до своей свадьбы она просыпается в постели с другим мужчиной.И это был только первый из череды сюрпризов, ожидающих её тем злополучным утром.Вторым сюрпризом оказалось то, что она ещё и замуж вышла за этого другого мужчину, а третьим – то, что её новоявленный супруг не дышит…От автора: В т