С чего началась эта история? С пряников. С шоколадных в виде сердечка. Всё дело в том, что я не ем такие – не люблю и все тут. Всякие там тортики, пирожные – пожалуйста, а пряники... Короче не моё это лакомство. Зато Гриша мой, чёрт, никак не привыкну, что уже не мой... В общем Гриша их обожает, и поэтому каждое утро я наблюдала такую картину: сидит мой благоверный, гы-гы, какой козёл верный, и прямо на кровати, свесив мохнатые ноги, уплетает пряники.
В этот раз всё было так же за исключением одного: ел он очень сосредоточенно и всё на телефон поглядывал, а я не дура, лежу в откровенной позе, рубашка до пупка поднята – надеюсь, что он от этих дурацких пряников отвлечется и на меня внимание обратит. Зря я что ли эротично вытягиваюсь, рискуя растянуть себе связки, глазками хлопаю тоже так эротично? А он всё пряники жуёт.
Рассердилась я, накрылась одеялом по самые уши и смачно так захрапела, хотя я не храплю, конечно. А Гриша вдруг стягивает с меня одеяло и протягивает половинку сердечка. Ешь говорит, они сладкие.
Я понимаю, что сладкие, но всё равно не люблю. А он своё гнёт и гнёт, гнёт и гнёт. Короче, мы поссорились. Да-да, из-за этих пряников. Он кричал, что ради него я могла бы и съесть одну штучку, а я кричала, что ради меня он мог бы есть их на кухне и не крошить в спальне.
– А Ларка их любит, также как и я, – сказал Гриша.
В общем, я ушла в ванну, включила музыку, вставила наушники, и в ожидании пока наберётся пена, пританцовывала у зеркала, пытаясь снять напряжение. Уже тогда мне надо было смекнуть, что он не просто так вспомнил о Ларке – подружке моей. Мы с ней со школы вместе: шоппинги, пилинги, аэробика, танцы. Но я-то думала, он меня любит. У нас и свадьба как-никак через пару дней, да и ссору я нашу списала на нервы. Он же у меня чувствительный.
Легла в ванну, закрыла глаза и стала представлять, как я в шикарнейшем белом платье, расшитом золотыми розами, с кружевным верхом, полупрозрачной талией, пышной юбкой как у принцессы, фатой до пола иду под руку с Гришей – таким красивым: статным, светловолосым, зеленоглазым в костюме цвета шампанского с бутоньеркой в тон к розам на моём платье. Мы улыбаемся, целуемся ещё до того, как нас объявляют мужем с женой и перестаём ссориться раз и навсегда.
Не знаю сколько я так пролежала, но наверно заснула, потому что вода остыла, и я успела подзамёрзнуть, а пена – растаять, оставшись лишь этаким подобием бугорочков, прикрывающих бугорочки моих грудей.
– Гриш! Поставь чайник! – прошу я, кутаясь в полотенце и иду прямо на кухню.
А там никого нет, только пряник, разломанный на две половинки. Ни записки, ни СМС, ничего. А ведь сегодня выходной. Куда мой благоверный делся?
И тут бух, бабах! Зашипело, зашумело. В общем, неожиданно прорвало трубу, а я в этих делах не соображаю. Это Гриша у нас мастер на все руки. Чего делать? Куда звонить? Растерялась так, что мама не горюй. Схватила телефон и давай жениху названивать. Попытки с восьмой, пока я вся в мыле и пене собирала воду да всякими тряпками затыкала дыру, мой благоверный наконец ответил. Как узнал, что случилось – примчался. Да только поздно: соседей мы затопили, а те прекрасно ладят с хозяйкой моей съемной квартиры. Да, мы с Гришей живём на моей съёмной квартире.
Что уж тут сказать... Выгнали нас. Разрешили собрать вещички, навести порядок, день-два ещё пожить, пока решаем куда податься, а потом всё. Хозяйка с нами прощается.
Это полный пипец, скажу я вам и знаете почему? Потому что за пару дней до свадьбы мы вынуждены переехать к его маме! А со свекровью поладить – это надо уметь. Она та ещё жучка. Всё ей не так: волосы у меня не того цвета, вешу я слишком мало, глаза у меня колдовские – тут она угадала, но свой дар я тщательно скрываю. О том, что я ведьма, никто не знает. Ну как никто: мои мама, папа, бабушка, дедушка, две тётки, сестра, её жених, её говорящий попугай, а так да – никто. Никто из тех, кому знать не положено. Но об этом позже.
Так вот жить со свекровью – сущий ад – я там бывала, знаю, что говорю. Он выглядит именно так, как жизнь с Гришиной мамой. Дело ведь не только в том, что она меня по какой-то причине невзлюбила, но и в том, что она помешана на чистоте, готовит исключительно на пару – ага, следит за здоровьем, сидя у окошка с сигаретой, – встаёт ни свет ни заря и остальных заставляет, ну и, естественно, любит нравоучения. В её время девушки то, девушки это, а сейчас... Короче, противная тётка до жути. Мне перед свадьбой с ней жить… Ох, не повезло мне. Но ладно, что уж тут поделаешь. Квартиру так быстро не найдёшь. А эта была рядом с моей работой, окна в парк выходили... Эх... Знала бы я в тот миг, что это лишь начало моих бед запаслась валерьянкой.
Итак, соседей затопили, с квартиры вылетели, к свекрови переехали. Чтобы ни себя, ни её не травмировать, я особо из комнаты не выходила: болтала по телефону с Ларкой, подыскивала квартиру, читала книжки и спала, наслаждаясь грёзами о будущей счастливой жизни. Люблю, знаете ли, по выходным поспать подольше, чтобы сил набраться к понедельнику. У меня работа достаточно нервная: я секретарь в компании по изготовлению высокопрочных дверей. Ага, работа нервная и скучная. Нервная, потому что нервов не хватает сидеть у телефона, в ожидании звонка. Скучная, потому что телефон звонит очень редко. Мы не самая успешная компания в районе.
И потянулись ужасные выходные. Половина субботы и целое воскресение. Во вторник мы должны были с Гришей пожениться, и он обещал, что мы сразу съедим. Как вы понимаете, мы не поженились, а съехала только я.
***
В понедельник я вышла на работу, напрочь забыв о ссоре и о пряниках. С Гришей всё наладилось: мы как-то обоюдно не поднимали эту тему и жили как раньше. Прихожу я такая как всегда бодрая, улыбаюсь сама не знаю для чего. Наверно, для поднятия собственного духа, ведь работаю я здесь не по собственной инициативе, а из-за того, что без опыта работы в 29 лет особо никуда не устроишься. Мне вообще повезло, что сюда взяли.
И почему я раньше не работала? Долгая история. Но если в двух словах, то раньше и жила я не здесь, а в другом мире, где могла спокойно колдовать, но потом нашу семью едва не сожгли на костре. Так что пришлось срочно покидать родные места и переселяться в мир людей. Здесь мы уже лет десять, что-то около того и, как оказалось, моя профессия – заговоры и прочее считается здесь шарлатанством. Моя мама решила, что надо нам приблизиться к обычным людям, а значит забыть всё, что хоть как-то связано с прошлым, поэтому и устроилась я секретарем. Сначала в одну компанию, затем в другую, но удержаться смогла лишь в этой. Коллектив сплошь из мужичков лет так пятидесяти – женатые, под каблуком сидящие. Меня это устраивает.
