Апрель
Средняя школа
Пробираясь тернистыми путями, ноги автоматически вырисовывали дорожку к цели. Знаю, я веду себя как глупая девчонка, воздыхающая по какой-то голливудской звезде, которая никогда не обратит на меня внимания, но я ничего не могу с собой поделать. Если у кого-то есть зов крови, то мной управляет зов сердца. Именно оно указывает направление.
– И куда ты меня тащишь? – гундела Лизи, вышагивая позади меня, пока я вела её по коротким тропинкам.
– Мы же хотели позаниматься! – улыбнулась я, глянув в её сторону на секунду.
– И зачем тогда ты меня тащишь на футбольное поле старшей школы?
– Хочу заниматься на свежем воздухе, Лизи.
– Алекс! – одёрнула меня подруга, – говори или я разворачиваюсь и ухожу!
– У Тома сегодня тренировка… – вздохнула я, остановившись в трёхстах футах от нужной точки, где уже виднелась пара человек.
– И что? – закатила карие глаза Лизи.
– Тебе сложно побыть со мной? – хмуро фыркнула я.
– Господи, и как это будет выглядеть? – поморщилась она, постепенно сдаваясь, – парочка школьниц из средней школы пришла на футбольное поле старшей школы, чтобы позаниматься!? Ты совсем с ума сошла?
– Я… не думала об этом… Хотя бы вблизи, Лизи… пожалуйста! – взмолилась я.
– Ты сошла с ума, – снова вздохнула Лизи, и я уже знаю, что моя мольба обвенчалась успехом, – он даже не знает о твоём существовании, Алекс.
– Значит, он должен узнать! – немного улыбнулась я, взглянув в сторону парня, который ловил летевшие в него мячи, сбивая их битой.
Томас Дуглас – парень моей мечты или человек, который не замечает меня и никогда не замечал. Нас разделяет разница в возрасте, но я не вижу в ней проблемы. Меньше, чем через полгода, мы тоже перейдём в старшую школу, и я хочу быть той, на кого он будет смотреть с любовью и не только смотреть. Он будет моим. Я устала наблюдать издалека, у нас совершенно нет общих знакомых, которые могли бы сломать барьер, и это заметно усложняет мою жизнь. Я понимаю, что состою, в том числе девушек, которые пускают по нему слюни, а он не интересуется ни одной. Пора поменять его позицию.
Мы не имеем никакого права находиться на территории старшей школы, но кого это волнует? Что за глупые ограничения? Почему им можно, а нам – нет? Почему я должна ходить на школьную дискотеку в обуви на плоской подошве, а девочкам старшей школы смело позволяют туфли и открытые платья? Я вовсе не являюсь расисткой, но порой мне кажется, что скоро на нас наденут паранджу, оставив открытой лишь шёлку для глаз, дабы не сеять распутность среди подростков. Я вас умоляю, пусть один из преподавателей посетит вечеринку и ужаснётся, потому что распутностью там не пахнет, это уже прошлый век. Неужели взрослые не понимают, что у многих гормоны начинают шалить ещё до того, как они получают первый паспорт на руки. Да кроме всего прочего, разве они сами не были такими?
– Мы не можем пойти дальше, если нас поймают, то нам крышка, – остановила меня Лизи возле деревьев, которые тянулись по каменистой дорожке, ведущей к школе.
– Ладно, – согласно кивнула я и плюхнулась на траву, рядом со мной, упала подруга, начав шелестеть учебниками, в то время как я не торопилась их доставать.
Светло-русые волосы Тома, трепал легкий апрельский ветер, пока он размахивал битой, отбивая белые мячи, которые получал от своего друга. Серые шорты в дополнение к такому же оттенку толстовки, закрывающей его руки, разочаровывали мои глаза, потому что я желала увидеть, как под силой хватки на его руках, напрягаются мускулы. Проведя пятернёй по шевелюре, Том оголил ровные белые зубы и засмеялся над тем, что было сказано другом, занимающим к нашим лицам позицию со спины. Мурашки в один миг выпрямились на каждом дюйме тела, встав по шеренге смирно.
То, как влияет его присутствие на моё тело – полная загадка, которую я не пытаюсь разгадать. Я лишь желаю приблизиться к нему хотя бы на расстояние вытянутой руки. Или на пару рук. Я словно чокнутая фанатка, готовая следовать за ним по пятам. Сейчас до нас доносится смех парней и слышны их голоса, но понять суть беседы, к сожалению, невозможно.
Не знаю, сколько бы я ещё могла смотреть в сторону Тома и пускать слюни, который, кстати, совершенно не реагировал на наше недалекое присутствие, но Лизи начала барабанить парой шариковых ручек по моей спине, словно я – ударная установка. Лучшей подруге всё же удалось привлечь моё внимание:
– Может, уже хватит?
– Нет, потому что скоро в нём образуется дыра, – хихикнула она.
– Неужели ты тоже не можешь в кого-нибудь влюбиться и воздыхать, таская меня за ним?
– Не-а, – закрутила она шоколадной головой, – такой человек ещё не родился. И я не собираюсь пускать по нему слюни, каждый раз стараясь появляться на виду.
– Поговорим об этом тогда, когда я буду ежедневно стирать свою одежду от твоих слюней.
– Как вообще можно влюбиться в человека, видя только его с внешней стороны? Ты же совершенно не знаешь его. Вдруг он не тот, кем ты его представила.
– Он именно такой, каким я его представляю, ты только посмотри на него, – махнула я головой в сторону поля, – мужской идеал.
– Я так не думаю.
– Да-да, брюнет, карие глаза, – притворно закатила я глаза, вспоминая вкусы Лизи, – желательно весёлый и с мозгами, но таких не бывает. Не существует смешных придурков, мозг которых не в штанах.
– С чего ты вообще взяла, что внешность имеет значение? – фыркнула подруга, откинув в сторону учебник.
– Ой, Лиз, перечисли мне блондинов, которые были в твоём вкусе? – поднесла я палец к подбородку, создав вид, словно мысленно пересчитываю их количество, – ах, да, таких не было.
– Мне нравится Том Харди, – воскликнула она в свою защиту.
– У него русые волосы, – напомнила я, иронично подняв бровь.
– Ну и что? Это ведь можно считать за светлый оттенок волос. И ещё у него зелёные глаза.
– Но ты всё равно предпочитаешь брюнетов с карими глазами.
– Не правда, – поморщилась Лизи, – я предпочитаю мужественность, а не обвёртку.
– Ставлю на кон всё что угодно, но твоим мужем будет именно брюнет с карими глазами.
– Это бред, – вздохнула Лизи, вернув внимание к учебнику. Но я знаю, что, правда, на моей стороне.
Подруга никогда не интересовалась блондинами, ей они кажутся смазливыми и легкомысленными. Вряд ли парня можно оценить по таким глупым внешним критериям, но именно их – Лизи обходит стороной. В будущем я мысленно отсалютую себе пять, если окажусь права. И не забуду припомнить свои слова ей.
Меня перестало волновать пребывание на поле ровно тогда, когда Том и его друг закинули рюкзаки на плечи и удалились в другую сторону. Лизи, итак, известно, зачем мы тут, по этой причине, я забрала учебник из её рук и пихнула его в сумку подруги:
