– Адель, пожалуйста…
– Нет, систер. Я побуду дома еще три часа и ни минутой больше. Клянусь, уже чувствую себя Вином Дизелем, даже лысеть начала. А мне всего-то восемнадцать.
На ворчание в трубке стараюсь не обращать внимания. Адель всегда такая. Колючая и прямолинейная. Моя полная противоположность.
– Я куплю те кроссовки, – уговариваю. – Помнишь, ты на прошлой неделе заглядывалась?
– Ой, мамочки, это которые разноцветные? Найковские? – заинтересованно спрашивает она.
Вот хитрюга!
– Да, господи, хоть какие, – раздраженно отвечаю, поворачивая на Ленинградский проспект.
По сентябрьским пробкам Москва в этом году побила свой же рекорд. Кажется, круче уже некуда, но этот город каждый раз превосходит сам себя. И я вместе с ним. Только, к сожалению, мое достижение заключается в мелких опозданиях и срывах деловых встреч.
– Если я не буду посещать мероприятия студклуба, у меня не будет друзей в колледже, – снова причитает моя младшая сестра.
– У тебя не будет друзей в колледже, потому что ты ужасная зануда, Дель.
– Ну спасибочки. Ох уж этот семейный абьюз. Безжалостный и беспощадный. Я думала ты должна меня уговаривать, а ты обзываешься, Тайка.
Вздыхаю устало, притормаживая.
– Прости, мой хороший, – виновато тяну и тут же ударяю по клаксону, коротко бибикая впереди стоящему «Форду» и обращаясь к нему: – Ты там в телефоне сидишь, да? Сколько можно? Только остановятся на светофоре, сразу ленту проверяют. Что за…
– И кто из нас зануда, Миссис Совершенство? – заливисто смеется Адель.
Каждый раз, когда слышу это прозвище, я впадаю в ужасный ступор. Все потому, что мое зависшее в воздухе семейное положение меня… тревожит.
Выбираясь из плотного потока машин, наконец-то паркуюсь возле нужного мне ресторана. Широкая входная группа украшена зелеными кустами в клумбах из ротанга. Пригнувшись, сверяю название, которое отправил Макс в рабочий чат с вывеской над стеклянной дверью. Кажется, здесь.
– В общем, у нас сейчас последняя встреча на сегодня, и я сразу домой. Быстрее ветра, – обещаю. – Опоздаю максимум на полчаса. Задержись, пожалуйста.
– Скину тебе ссылку на кроссовки, – деловито отвечает Адель. – Тридцать седьмой с половиной. Быстрая доставка.
– Ладно.
– И силиконовые шнурки.
– Не наглей.
– Ладно-ладно, я должна была попытаться. Шнурки сама себе куплю. Так уж и быть.
– Ведите себя хорошо, – с нежностью произношу.
– Все будет чикибамбони. Тай, не нагнетай, – смеется с собственного каламбура.
Улыбнувшись своему отражению в лобовом стекле, прячу телефон в объемную кожаную сумку. Провожу ладонями по чуть помявшейся деловой серой юбке и поправляю воротничок белоснежной рубашки.
Перед встречей с новыми субподрядчиками переживаю. Уже, конечно, не так, как в первый раз, но отголоски страха быть непринятой в серьезном, состоящем практически из одних мужчин строительном сообществе, еще возникают.
Пока иду по асфальту, радуюсь тому, как весело стучат набойки на шпильках. После полутора лет, проведенных в кедах, этот звук ощущается приятно, а заинтересованный взгляд молодого мужчины, с которым я сталкиваюсь у входа, и вовсе льстит, не скрою.
– Вас ожидают? – спрашивает услужливая девушка-администратор.
– Да, – вежливо киваю. – Но сначала зайду в уборную.
– Конечно, по коридору и направо.
– Спасибо, – подмигиваю ей.
Распечатав упаковку с прозрачными чулками, скидываю узкую туфлю и задираю юбку.
– Ой, – смущенно улыбаюсь симпатичной блондинке, которая выходит из кабинки. – Простите, пожалуйста.
– Ничего страшного, – по-простому отвечает она и включает воду.
– Дресс-код, – закатывая глаза, объясняю, быстро справляясь с чулками и возвращая тесную юбку до приличной длины.
– Понимаю.
Девушка приподнимает платье, и я вижу кружево, облегающее стройную загорелую ногу.
– Подруга по несчастью, – смеюсь и дружелюбно представляюсь: – Тая.
– Алиса, – отвечает она, чуть хмурясь.
– Классное имя, – хвалю и показываю большой палец. – Мое любимое.
– А твое – мое нелюбимое.
Теперь обе заливисто смеемся. Что ж. Бывает.
Уборную моя новая «подруга по несчастью» покидает первой. А я, выкинув упаковку в урну, подхватываю сумку, тяжелую от папок с чертежами, и стремительно направляюсь в сторону зала.
На входе в него слышу, как за спиной знакомый голос произносит мое имя:
– Та-я?..
Резко оборачиваюсь и замираю. Прошлое никогда не стучится.
– Мир?
– Тая? Ты… как здесь оказалась? – с удивлением спрашивает Мирон Громов, муж моей школьной подруги Мии.
– Я? Здесь? По работе, – растерянно отвечаю.
Подаюсь вперед и позволяю Громову поцеловать воздух, прижавшись щекой к моей щеке. Смотрим друг на друга немного ошалело.
– Твою мать, Тая, – с досадой выдает Мирон. – Только не говори, что дизайнер, которого мы полчаса ждем, – это ты?
– Наверное… я, – слабо произношу.
Всего на секунду позволяю себе выдохнуть, перезапустить мысли в голове и… оборачиваюсь.
Нет, нет и нет.
Клокочущее сердце верно указывает путь. Всегда. Туда, где сразу же, даже не обводя взглядом светлый зал, я метко нахожу внушительную фигуру своего мужа.
Мужа. Почти по всем параметрам бывшего, но только не на бумаге…
…Моя свадьба была волшебной.
Не только потому, что я выходила замуж за любимого мужчину. Нет. В настоящие крещенские морозы в прекрасном загородном отеле собрались лишь самые близкие. Позволить себе пышное торжество мы не могли, ведь всего два месяца назад умер мой папа, но и того, что было, мне хватило.
Хватило, чтобы почувствовать себя самой счастливой невестой на свете. Несмотря на холод, было… жарко. От любви. Правда, это чувство было недолгим.
И снова холод…
Таисия Соболева (Валеева)
– А вот и Таисия, – встречает Макс, поднимаясь.
Пока мой босс практически так же, как только что Мирон, целует мою правую щеку, я перевожу дух. Кстати, эта московская мода на «чмоки» даже с малознакомыми людьми мне не очень нравится.
– Добрый день, – здороваюсь сразу со всеми, не глядя ни на кого конкретно. – Я прошу прощения, на дорогах пробки.
Над столом повисает неловкая тишина, которую я заполняю стуком своих папок. Просто поверить не могу, что сейчас мне придется обсуждать проект с тем, от которого я все это время так успешно скрывалась. Странно, что Макс не предупредил.
– Мы пока обсудили инженерный план и сметы, согласованные с городом. Все в порядке. Не переживай, – успокаивает он и указывает на стул рядом с собой.
– Вот и отлично, – приветливо улыбаюсь. Поправив юбку, сажусь и смотрю снизу вверх на Мирона, игнорируя Соболева. – Как дела у Мии?
Абсолютно не изменившийся Громов откашливается, с опаской поглядывает в сторону Вани и тяжело вздыхает. Тоже садится за стол, сбоку от меня.
