Аля
Просыпаюсь от громкого стука двери и тяжелых мужских шагов по палате, которые в какой-то момент останавливаются. Где-то недалеко от меня скрипит половица и я слышу грохот стула рядом с кроватью. Он садится. А это значит, что кто-то намерен дождаться моего пробуждения. Мой воспаленный мозг начинает тихо истерить. Тише, Аля! Тише! Если тебя пока еще не убили, значит твоя смерть никому не нужна.
– Можешь не притворяться. Я вижу, что ты не спишь, – меня заставляет вздрогнуть мужской голос над моей головой. Грудной, с легкой хрипотцой.
Меня морозит от страха. Тело становиться каменным, а сердце ухает внутри. Я боюсь пошевелиться. Меня обдает ледяной волной страха. Перед глазами проносятся картинки вчерашнего вечера. Поджимаю коленки ближе к животу и практически не дышу.
– Повернись ко мне, – велит мне все тот же голос. – Я пришёл поговорить.
Тошнота подступает к горлу, и я с трудом перебарывая свой страх разворачиваюсь к мужчине. В глаза неожиданно бьет резкий свет. Я несколько раз моргаю, чтобы прогнать скачущие яркие пятна. Да. Это он. Его лицо – это последнее, что я запомнила вчера вечером. Когда, в нашем клубе началась перестрелка. И единственное, что я отчетливо запомнила, так это взгляд его стальных глаз, а после жгучий удар в затылок.
– Резко не вставай, – говорит мужчина прямо над ухом.
Осторожно дотрагиваюсь пальцами к затылку и нащупываю огромную гематому. Меня явно вчера приложили чем-то очень тяжёлым. Голова жутко гудит, а тело будто бы налили свинцом. Медленно сажусь на кровати, подтягивая под себя ноги и невинно поднимаю на него глаза. Несколько секунд изучаю его. Внешность очень приятная. Одет дорого и со вкусом. Тело подкачено. Начисто выбрит. Модно подстрижен.
– Кто вы? – с трудом поворачиваю языком. В горле все пересохло.
– Я – Иван, – ровно отвечает он.
– А тебя как зовут? – прожигает меня строгим взглядом.
Конец ознакомительного фрагмента
Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна - то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.
Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.
В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») — идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»
– Аля, – выдавливаю из себя. – Александра, – исправляюсь. Мне кажется, что полное имя звучит как-то солиднее.
– Так, что ты помнишь, Александра со вчерашнего вечера? – мужчина хмуриться и слегка подаётся вперед.
– Ничего, – хриплю я.
– Врешь? – его глаза пытливо прищуриваются, а на лице проскальзывает сомнение.
– Нет, – медленно поворачиваю головой. Я не в силах делать резкие движения.
Конечно, вру. Мне вообще лучше навсегда стереть из памяти вчерашний вечер в клубе. Я помню, как к директору нашего клуба пришел посетитель. Мы столкнулись с ним в узком коридоре, когда я относила кофе в кабинет. Я видела, как этот мужчина вошел в помещение, но не видела, как вышел оттуда. После был резкий хлопок, а затем, спустя минут десять, крик кого-то из персонала, что хозяин мертв. Жалко. Хороший был мужик. Премии всегда выписывал. Никогда не приставала и не унижал своих сотрудниц.
– По глазам вижу, что врешь, – раздражается он, а я практически не дышу. Липкое чувство страха ползет вдоль моего позвоночника. Я молча смотрю в глаза мужчине. Не знаю, как себя правильно вести и что ему можно при этом говорить. Мне не хочется оказаться сейчас на месте Рафаэля Мирабовича. Чтобы мои мозги были разбрызганы по белому кафелю больничной палаты.
– Ладно. Я могу допустить, что у тебя кратковременная потеря памяти из-за черепно-мозговой травмы, – откидывается на спинку деревянного стула и вальяжно забрасывает ногу на ногу. – На будущее советую не врать мне. Любая ложь с твоей стороны будет чревато последствиями, – голос понижается до угрожающего.
В ответ я лишь шокировано киваю.
В палате снова хлопает входная дверь и из-за спины Ивана появляется пожилой доктор: – Как вы себя чувствуете, голубушка? – интересуется он, поправляя на носу большие квадратные очки. Я перевожу взгляд с доктора на Ивана, который внимательно наблюдает за мной.
– Не очень, – отвечаю едва слышно и робко поглядываю на мужчину.
– Это понятно, – складывает руки на животе. – У вас сотрясение, голубушка.
– Афанасий Петрович, пациентка транспортабельная? – поднимется на ноги Иван.
–Вполне, – отвечает доктор. – Правда, ей необходимо соблюдать постельный режим и принимать пройти курс лечения.
– Я могу ее забрать? – интересуется мужчина. – Все-таки дома и стены лечат.
– Если у вас, Иван Николаевич, есть кому делать ей уколы, и вы сможете организовать ей полный покой.
– О, насчет покоя – это я гарантирую, – он достает конверт из внутреннего кармана пиджака и просовывает его доктору. Тот в свою очередь незаметно берет его и прячет в карман.
– Тогда я скажу медсестре, чтобы принесла ее вещи.
– Я никуда не поеду! – мой голос ломается, и я буквально вскрикиваю.
Иван поворачивается к врачу: – Она на слегка не в себе, после случившегося.
– Понимаю, понимаю, – качает головой доктор. – Вы, кстати, заявление писать будете, на того мерзавца, который напал на девушку в темном переулке?
– Обязательно, – наиграно отвечает Иван. – Мы его сегодня домой пригласим.
Доктор выходит, и мы снова остаемся только вдвоём.
– Я с вами никуда не поеду, – ползу по подушке вверх и вжимаюсь спиной в холодную стену.
– Поедешь, – властно заявляет он. Его голос звучит подчиняющее. Мужчина скользит по мне взглядом и расстегивает верхнюю пуговицу пиджака, и я четко вижу очертания кобуры с пистолетом. – И сделаешь это добровольно. Иначе…
– Что, иначе? – сглатываю и поднимаю на него глаза. Мое бедное сердце колотиться, ломая ребра изнутри.
– Иначе, я найду способ сделать это принудительно, – резким, неожиданным рывком он откидывает больничное одеяло в сторону.
– Вы не посмеете, – говорю с надрывом.
– Еще как посмею, – грозно рычит он.
Белая дверь распахивается и в палату влетает медсестра: – Ваши вещи, – кладет передо мной пакет с рабочей униформой и загадочно стреляет взглядом в Ивана.
– Переодевайся, – велит он.
– Выйдите за дверь, – затравлено смотрю на него.
