У меня зазвонил телефон.– Кто говорит? – Слон
К. Чуковский
– Это МУР? – раздалось в телефоне у Маши
– Нет, это не Мур. Кто вы?
– Я тот, кто вашего знакомого посадил пять минут назад в Скорую помощь. Машина уехала. Я увидел под скамейкой, где он сидел телефон. « МУР» – это первое имя, которое я увидел, похоже, что он звонил вам.
– Спасибо вам. Я уже увидела абонента. Я его знаю. Это Остап Беркин. Что с ним?
– Ногу сильно подвернул, не мог сам встать на ноги.
– Спасибо, – говорила медленно Маша, рассматривая очередной иероглиф в словаре. Сейчас она переводила текст технический с японского языка, напечатанный иероглифами.
– Вам этот телефон завести?
– Была бы рада! Меня легко найти, – говорила она очень равнодушно, потому что была сосредоточена на переводе сложного предложения.
– Мур! Где вы сейчас?
– Мой офис « Катамаран» на первом этаже супермаркета «Аква»
– Я недавно из этого магазина.
– Можете завтра передать телефон, если будете снова в«Акве».
– Да, мне это будет удобно. А в « Катамаране» вы продаете лодки? Я бы у вас тогда купил что-либо для моря.
– Нет. Какие лодки? Название «Катамаран» потому, что мы раньше переводили с двух языков: английского и немецкого языка. А сейчас уже с пяти, но называть его звездой не собираемся, потому, что рядом, в «Морской Звезде» торгуют ластами и лодками. Вот вам и туда.
– Да, я сейчас вспомнил, что « Катамаран» и «Морская Звезда» рядом. Кого в « Катамаране» спросить?
– Марию Ульяновну Розенберг.
– Понятно, почему МУР. Это по первым буквам вашего имени, отчества и фамилии. Вам нужно сменить фамилию. До свидания.
Маша досадовала, что потеряла нить перевода, над которым она работала. Но у нее был свой метод ставить треугольники на полях черновика. Она стала обводить карандашом эти четыре треугольника и снова уловила смысл физического процесса об электролитах. Технический перевод был с японского языка. Она поняла, разницу иероглифов обозначающих кислоту или щелочь. Теперь она занялась переводом самого процесса, но вдруг снова зазвонил телефон.
– Мурка! Ты еще жива моя старушка? Жив и я! Привет, тебе привет. Как тебе удалось уцелеть?
Маша рассердилась на такое бесцеремонное обращение и выключила телефон.
– До каких пор? Не дают работать.
Но скоро Линде пришлось поднять трубку, ей тоже пришлось оторваться от перевода. У нее был немецкий текст.
– Маша. Тебя спрашивает Костя.
Маша встала и пошла к Линде танцующей походкой. У них было так принято: если вставить за чем-то, то двигаться в танце, если не было посетителей в это время. Так было и сейчас. Она взяла трубку, послушала, и Линде сказала:
– Странно, что звонил Костя. Он так давно не звонил.
– Поговори немного.
Маша взяла трубку, где Костя уже пел:
– « Ты еще жива моя старушка? Жив и я! Привет тебе, привет!»
– Привет, Костик, перезвони мне на мой номер, Извини, был разговор с клиентом.
Она отдала телефон Линде, и шла медленно к своему месту, пританцовывая на ходу и даже приседая, взяла свой телефон, включила его, скоро она услышала:
– Ты не обижайся, Мурка. Мы подвисли с ребятами у одного приятеля. Они пели про Мурку, которую боялись урки. А я им сказал, что знаю твой номер. Ты уже меня забыла? Жаль, что ты научила меня переводить, и я не хожу к тебе.
– Костя, я рада. Но ты давно не приходил. Спасибо, что два года назад твоя фирма заказала большой перевод с французского языка, что я купила шикарные сапоги.
– А я знаю про Мурку кое-что, настоящую в кожаной тужурке.
– Будет сочинять. Та Мурка родилась в 1897 году
– Ты, это почему ты это помнишь?
– Профессиональная память. А я вижу, что ты хорошо там гуляешь?
– Повод такой.
– Будь здоров. Пока.
– А поговорить? У меня записаны твои имя, отчество, фамилия по буквам, и кратко – «Катамаран». Вот и получилось: Мур+ Ка
– А «Катамаран», почему сократил до двух букв?
– Люблю краткость.
– Костя, ты смешной парнишка. Спасибо, мне нужно работать.
– За что спасибо?
– Расскажу через два дня.
Маша была рада случайному разговору, который вывел ее из тупости в понимания смысла состава электролита. Как только она положила трубку, то сразу стала быстро набирать текст на русском языке. Дело в том, что пока она танцевала, то правое полушарие мозга, отвечающее за фантазии, дало ей импульс к пониманию процесса в электролите. Она долго корпела над подлежащими и дополнениями, а сказуемое в японском предложении стоит на последнем месте. А тут еще определения, выраженные глаголами.
И только тогда, она когда танцевала, вспомнила, про этот трудный иероглиф, который означал движение с медленным вращением. Она быстро прочла этот иероглиф и поняла, что ионы закручивались не сами по себе, а под воздействием магнита.
Сейчас, когда она села писать, то в работу включилось левое полушарие мозга. Оно уже отвечало за речь и письмо, поэтому Маша сразу набрала целую страницу перевода. Затем уже и вторую. Это уже третья часть текста.
Так она две страницы текста набрала! Это уже две тысячи рублей за день по прейскуранту для японского текста, что висел на стене. Она была довольна результатом и позвонила Косте. Он взял трубку, но просил подождать: отойдет на минутку. Маша в это время, пока Костя отходил, слышала, как компания распевала про Мурку:
«Прибыла в Одессу банда из Ростова
– в банде были урки- шулера»
Костя скоро взял трубку и спросил :
– Ты еще на работе?
– Да. Это так. Много работы.
– Маша, уже поздно. Тебя подвезти?
– Было бы не плохо, но, наверное, ты не в состоянии, я слышу там слишком веселое пение.
– А кто будет развозить людей по домам?
– Ты их водитель?
– Сегодня: да. Так выпал жребий. Но они еще не собираются, и я могу тебя подвезти.
– Я буду рада.
Маша удивилась, этому, и ей захотелось снова сесть за компьютер, и она сразу набрала еще пол страницы перевода. Она поняла, что основными словами перевода были: «разнести по ячейкам корпуса». Это по аналогии слов, услышанных в телефоне: «развести людей по домам».
«Не зря позвонил Костя. Это что-то значит!» – думала она пока пила чай.
Она бы еще сидела над переводом: он так легко пошел, но пришел Костя. Она не видела его два года. Он отрастил бородку, которая шла ему. У него была модная кожаная куртка. Они сели в его машину, где руль был справа. Хорошая японская марка!
Маше очень захотелось потрогать кожаную куртку. Но не щупать же её пальцами, показывая свою меркантильность. Она взяла правой рукой левую руку Кости выше локтя, его рука напряглась, Костя улыбнулся, она видела, что и брови его поднялись вверх. Маше знала этот жест, как радостно приветствие, тогда она стала сжимать его руку, но она напряглась, как шарик.
