ГЛАВА 1
Первым признаком пробуждения был вкус колдовского пунша во рту. Малина мешалась со свежестью, а язык, кажется, до сих пор щекотали крошечные пузырьки удачи. М-м-м… Я блаженно потянулась.
Не самое худшее утро после веселой ночи.
В постели было подозрительно тесно, а в мыслях приятно легко. Разве что там уже начинала зреть мечта о кружке ароматного кофе. Она-то и заставила предпринять первую — неудачную — попытку разлепить глаза.
О-у-ф.
Рядом что-то пошевелилось, я явственно ощутила чужой вздох, и по обнаженному бедру скользнула горячая ладонь.
Бесстыдно ощупала другие не менее обнаженные части меня.
Мыслей в голове больше не стало, зато немедленно распахнулись глаза.
И уставились на не более одетого, чем я сама, молодого мужчину, который, похоже, тоже вот только что проснулся и теперь разглядывал меня и пространство вокруг.
Больше все же меня.
Без намека на узнавание. Или я себя накручиваю, но вред ли.
— Ты кто? — обрела я голос.
— А ты? — немного растерянно вернул мне вопрос незнакомец.
Ладонь, вновь оказавшаяся у меня на бедре, теперь ощущалась раскаленной.
Нет же! Я не могла этого сделать!
Даже если бы в мой пунш просочилось чье-нибудь заклинание…
Сдаюсь, если все-таки просочилось, то могла.
Подстегиваемая болезненным осознанием, я молнией вылетела из кровати, одеяло с собой захватила машинально, завернулась в него и только после этого выдавила:
— Злата.
Гость помалкивал, только пялился на меня со смесью восхищения и чего-то такого, от чего становилось неловко и жарко.
Ну и я тоже посмотрела, раз уж пока ничто не отвлекало. Светло-зеленые глаза, в которых под более явными эмоциями застыло растерянное выражение, симпатичное лицо, короткие светлые волосы, тренированное тело с отчетливо выделяющимися мышцами и ровный загар.
Стойкое ощущение волшбы.
И ни грамма узнавания, что обидно.
Я даже за руку себя ущипнула. Могло же так повезти, чтобы это оказался причудливый сон? Могло. Но не повезло. Рука разболелась и украсилась красным пятном, а реальность меняться все не торопилась. И хотела бы я сказать, что меня обожгло воспоминаниями, да только их так и не было. Я даже на самые постыдные была согласна. Но их не было никаких.
— Убирайся, — малодушно велела незнакомцу. — Ночь прошла, магия улетучилась. Всего хорошего!
— Кхм.
Он посмотрел на меня как-то странно и сподобился наконец прикрыться простыней.
Своевременно, ничего не скажешь!
— Как тебя зовут? — обреченно выдавила я и зачем-то проверила, все ли прикрывает одеяло. — И… ты помнишь, что вчера было? Ну, кроме очевидного.
Насчет очевидного тоже оставалось лишь догадываться. У меня все тело ныло, но после танцев с другими ведьмами, попыток избежать порчи, вывести порчу или наслать порчу иногда пару дней вообще встать не можешь. Так что доказательство не засчитано.
— Не помню, — покачал головой голый мужик из моей кровати.
— Тогда возвращаемся к первоначальному плану. — Махнуть рукой не было возможности, приходилось придерживать одеяло, так что я мотнула головой в сторону двери. — Прощай… как там тебя?
Окончание фразы вовсе не было вопросом, я лишь хотела поскорее выпроводить блондинистое явление, но он с еще большей растерянностью произнес:
— Не помню…
— Собственное имя?
Пустота в воспоминаниях начала ощущаться пугающим холодком.
— Злата, я вообще ничего не помню.
Холодок выбрался из мыслей и пополз по коже.
Ведьминская интуиция пробудилась, потянулась и тихонько посулила неприятности.
— Совсем? — Я беспомощно воззрилась на бедствие в простыне.
— Пустота. — Он развел руками.
От страха можно было сдуреть. Тянуло ущипнуть себя еще раз, но…
— Златка! — визгливо заверещали с улицы. — Отравила моего фамильяра, поганка ты эдакая!
Мра-а-ак…
Утро окончательно перестало быть добрым.
— Это кто? — Красавчик в простыне удивленно моргнул.
— Соседка.
Я отбросила одеяло и быстро завернулась в шелковый халат, сунула ноги в тапки и, провожаемая взглядом со странным блеском, пошла на крик.
Прохладный воздух сдул румянец со щек.
Крикливой особе достался взгляд сквозь преграду забора.
— Не спится, Авинья?
— Все ты, подлюка проклятая! — На меня злобно зыркнули темно-карие, почти черные, глаза.
Старая песня. Я давно выучила все претензии наизусть, а ответы на них так и вовсе от зубов отлетали.
— Думаешь, я собственноручно совершаю подкопы под забором и с помощью темных чар заманиваю твоего пса в мой огород? — недобро сощурилась я.
— Насажала у себя пахучих травок, они и заманивают, — скрестила руки на груди непримиримая соседка. — Вот пожалуюсь на тебя страже, в ковен и в Совет! Чтоб знала!
— Что ты настолько слабая ведьма, что не в состоянии воспитать собственного фамильяра? — прошипела я. — Не утруждайся, это всем и так известно.
— Ах ты ж…
Продолжение фразы потерялось где-то внутри голосистой тетки, что уже само по себе странно. Но перекошенное, стремительно краснеющее лицо и округлившиеся в изумлении глаза я сочла своей личной победой. Авинью никогда так быстро угомонить не получалось.
Впрочем, достижение на свой счет я записала рановато.
Знакомое ощущение присутствия дополнила рука, приобнявшая за плечи.
Злость в глазах соседки сменилась жгучим любопытством.
— Ты зачем высунулся? — нашипела я и на безымянного красавчика за компанию.
Проигнорировав мой выпад, он ровным тоном с капелькой превосходства обратился к Авинье:
— Уважаемая, вы бы тут не скандалили, а поправили бы лучше забор и постарались забыть об инциденте. В противном случае Злата оценит ущерб, мы сделаем подсчеты, официально все оформим и отнесем акт куда следует. Кстати, пробуждение от крика нехорошо может сказаться на магии в ближайший день, этот ущерб тоже на вас. Могу процитировать статьи и пункты соответствующих законов, если нужны доказательства.
Авинья моргнула.
Еще раз моргнула.
И, вопреки обыкновению, вопить не стала.
— А ты у нас кто? — вместо этого спросила вполне мирно.
— Ее парень.
Что еще он мог сказать, появившись из моего дома в несусветную рань в таком виде? Ладно, за это не злюсь.
Трудно хоть за что-то злиться, если рядом стоит мужчина прямиком из мечты, еще и защищает, а самая противная ведьма в округе смотрит на нас со смесью любопытства и зависти. Наверняка же всем разболтает! И в отличие от того раза, когда она разнесла, будто я тайно вздыхаю по сыну Верховной, эти слухи хотя бы для самолюбия будут приятны.
— И давно? — не сдавалась соседка.
— Главное, что надолго, — заявил будущий герой ее россказней и обнял меня чуточку крепче.
Подыгрывая, я прижалась к нему теснее и нежно улыбнулась.
Поражаюсь его уверенности. Это ж надо стоять в одной простыне и умудряться еще какие-то правила притягивать.
— В общем, держи своего фамильяра при себе, иначе я правда подумаю об оценке ущерба, — бросила я и увлекла нечаянного защитника к дому. — Идем, милый.
