Роман
Редко члены одной семьи вырастают под одной и той же крышей.
Ричард Бах
Истину невозможно постичь, не воплотив ее в дела твоей жизни.
Пол Феррини
17.10.2005. Понедельник.
Это был удивительно длинный день. Да, моя нынешняя жизнь может считаться как день за десять… Почти без преувеличения.
В это утро всё происходило, как обычно.
Не успела я нажать на кнопку звонка, как мне открыли – я знала, конечно, о системе видеонаблюдения за домом.
Не успела шагнуть за порог, как с лестницы кубарем слетело моё чадо.
Не успела протянуть к нему руки, чтобы предотвратить возможное падение нас обоих, как он затормозил в полуметре и поднял на меня глаза. И, как и прежде – вот уже на протяжении нескольких дней – я заметила признаки адекватности в его взгляде…
Нет, мой воспитанник вовсе не дебил. Это умный и отзывчивый подросток, прямодушный и романтичный, но совершенно… совершенно невоспитанный! Хотя… я давно не употребляю этого термина. Мальчишка просто запущен как личность. И это не редкость, увы. Порой забота взрослых сводится лишь к рачению о плоти своих чад: покормить, одеть… если денег достаточно, купить всего, чего желается – развлекайся сам, а у нас хлопот полон рот.
У Егора для развлечений есть всё, что только можно помыслить. А любимое занятие его – компьютерные стрелялки и примитивные киношки с теми же стрелялками-взрывалками. Я не раз наблюдала выражение его лица, когда он следил за происходящим на экране разбрызгиванием пуль, мозгов и крови – это был экстаз, упоение. Однажды он перехватил мой взгляд, и мне показалось, смутился. Чудовище смутилось!.. Он натянул на лицо маску циничной отстранённости и уставился в экран, но сразу – не прошло и полминуты – отключил видеосистему со словами «я уже видел эту фигню».
Для него не существует авторитетов – ну, разве что отец, да и то по вполне понятным причинам. Учителя и школа – это что-то неудобно-нудное, как осенний дождь, который невозможно отменить, остаётся лишь переждать его с наименьшими потерями. И парень приспособился получать удовольствие от перемен между уроками, когда можно всласть набегаться по двору или широким школьным коридорам, поболтать со сверстниками на животрепещущие темы, ну и позаигрывать с девчонками – каким-то новым, своеобразным, не тем, что в мои времена, способом.
Но при всём этом, засыпает он до сих пор с любимым плюшевым белым слоником. Как-то случайно я стала свидетелем их прощания перед уходом в школу: Егор что-то нашептал слонику под напрочь облысевшее ухо, поцеловал в замусоленный кончик хобота и посадил на подушку… Зовут слоника Бóка. На мой вопрос: «что это за такое необычное имя?» – Егор опустил взгляд и ответил, что имена бывают разные, и Бóка – это просто Бóка.
Правда, ещё Егор любит рисовать. Но я ничего пока не видела из его рисунков – альбом он прячет.
Конечно, к настоящему моменту я вполне знала и понимала этого ребёнка: раскусила я его сразу, с первых наших встреч… Впрочем, тут и раскусывать-то нечего – картина не нова для меня, опыт работы с детьми я имела довольно богатый и среди обычных детей безошибочно узнавала детей вот таких. Таких, к которым относился Егор.
Так вот, сегодня всё происходило как обычно. Мы с парнем вышли на крыльцо, подъехал наш школьный автобус – так я называю огромный чёрный джип с затемнёнными задними стёклами, – мой кавалер раскрыл передо мной дверь и подал руку. Это входило в нашу с ним программу воспитания галантности и хороших манер, и он делал успехи – я говорила, что подросток оказался любопытным и восприимчивым. Потом он, как обычно, закинул свой рюкзак на переднее сиденье и устроился рядом со мной.
Тут я заметила, что водитель у нас новый.
Задавать вопросы кому бы то ни было в этом доме, в этом семействе, не принято – всё необходимое вам сообщали немедля – поэтому я лишь поздоровалась, и в ответ услышала:
– Доброе утро. – Водитель повернулся к нам, и я увидела его лицо.
Парень выразил свои чувства более бурно:
– У-у, Энди! Привет! Долго же тебя не было! Расскажешь, как оно там?
– Привет, Егор. Расскажу.
Энди протянул раскрытую ладонь, и мой кавалер громко хлопнул об неё своей пятернёй, начинающей уже превращаться в красивую по-настоящему мужскую кисть… Вот только… да, с этим работать придётся долго.
– Джентльмен должен представить своих товарищей друг другу, если они не знакомы между собой. – Сказала я моему подопечному мягко.
– А, да!.. – Он почесал чуб, вспоминая, кого кому прежде нужно представлять. – Марина Андреевна, это Энди… э-э… то есть, Андрей… ой, как там тебя?..
– Можно просто Андрей. – Сказал с улыбкой водитель.
Мой подросток добросовестно довёл своё дело до конца:
– Ну, да… Андрей, а это моя воспитательница, Марина Андреевна.
– Можно просто Марина. – Сказала я.
Мы пожали друг другу руки, а наш парень облегчённо вздохнул и откинулся на высокую спинку с чувством исполненного долга.
Машина тронулась. Мы больше не разговаривали, поскольку Егор сразу вставил в уши две серебристых фасолины и уставился в окно.
Я тоже смотрела в окно, в проём передних сидений, на дорогу, которая была очень хороша теперь – на пике зрелой осени.
Ещё не поредевшие заметно зелёные кроны тополей слегка припорошены тусклым зыбким золотом. Поля, мелькающие между стволами, где-то перепаханы и сочно бархатисты, а где-то усыпаны мохнатыми валиками скрученного в рулоны сена – густого зеленовато-охристого цвета, того же что и плюшевая стерня, распростёртая под ними. Безоблачная синева, венчающая всю эту осеннюю буколику, коварно обещает тепло, если не зной – в такие утра не мешает свериться с уличным термометром, чтобы не промахнуться с одёжкой…
Иногда я будто невзначай поглядывала в зеркало заднего вида, но ни разу не встретилась со взглядом водителя. Да, водители – впрочем, как и весь персонал в доме – знают своё дело крепко, и положиться на них можно во всех смыслах.
Я езжу этой дорогой вот уже второй месяц – с первого сентября. Всё происходит так, как происходит сейчас: Егор слушает свою музыку, потом он отдаёт мне плеер, телефон и отправляется в школу; если у меня есть уроки, я иду с ним, если нет, то бывает по-разному – в зависимости от того, сколько у меня времени до окончания занятий подопечного. А это, в свою очередь, зависит от того, есть ли, например, физвоспитание или музыка: Егор посещает не все уроки, развитие сына по некоторым предметам его папа обеспечивает иным образом.
