Меня похитили на второй неделе лета. И правильно сделали. Лето все равно не задалось. Сначала мы собрались в велопоход, но остались дома из-за маленького дождика. Потом хотели поехать в лес с палатками, но у папы возникла срочная работа. «Чудесный семейный отдых», – так папа обещал оба раза. Нас с сестрой никто даже не спрашивал, чего мы на самом деле хотим. Впрочем, какая разница. Все равно я им больше не верю.
В тот знойный день мы вчетвером направлялись к бабушке на папиной новой машине. Это был самый неудачный из всех планов на лето (так считали мы с Ванамо). Настроение было плохое, и в машине мы переругались из-за конфет. На правах старшей сестры Ванамо вечно выбирала весь салмиак, хотя знала, что я не ем никаких конфет, кроме салмиачных автомобильчиков. Но ей обязательно надо меня позлить.
– Эй, вы, на заднем сиденье, прекратите нытье! Не то высажу кого-нибудь, не доедем и до пиццерии, – пригрозил папа.
Ванамо показала мне язык с прилипшим автомобильчиком.
– Дети, послушайте отца, – добавила мама, хотя уже никто никого не слушал. Оглянуться на нас мама не могла: ей надо все время смотреть вперед, а то ее сразу укачивает. – Вилья, не бери чужое, это нехорошо.
Ну конечно, опять я виновата.
– Воришка, – поддакнула Ванамо.
– Притворщица, – отпарировала я.
В общем, мы ехали к бабушке, ссорились и вообще не думали ни про каких разбойников.
И тут на нас напали.
Теперь, когда я уже тыщу раз видела, как грабят машины, я могу в деталях рассказать, что происходило в это время в машине разбойников. Машину-жертву (то есть нашу) выследили в бинокль из-за поворота, и разбоймобиль перешел на нападенческую скорость. Над люком в крыше взмыл разбойничий флаг на раскладном древке. Хильда Разбойникова не притормаживая влетела в поворот. В конкурсе на самого сумасшедшего водителя Хильда легко заняла бы первое место. За рулем она обычно сидит в купальнике или в майке, потому что крутит руль всем корпусом, и ей всегда жарко.
Остальные внутри машины были готовы к решительным действиям. Атаман Бешеный Карло уже висел на своем прыгунке, его лихие разбойничьи косички развевались на ветру. Золотко-Пит держался за второй прыгунок и отрабатывал холодящую кровь разбойничью ухмылку.
– Я тоже хочу разбойничать, я уже большой, – ныл Калле. – Я специально наточил нож!
– А, так это ты утащил овощной ножик, – Хильда не отрывала взгляда от дороги.
– Ага, а как придется кричать: «Руки вверх!», тут ты и заревешь. – Хели, несмотря на скорость, невозмутимо красила разноцветным лаком ногти на ногах. Хели – самая опасная и гениальная разбойница в семье, хотя ей всего двенадцать, поэтому ее берут на дело только в чрезвычайных ситуациях, чтобы вышло пострашнее. Хели сидела на заднем сиденье, растопырив пальцы, и ни на секунду не теряла равновесия, хоть машина и подскакивала на ухабах.
– Пофлуфай батяню, батяня лутьфе внает, – сверкнул золотыми клыками Золотко-Пит. Клыков было два, по одному с каждой стороны, и ухмылка напоминала тигриный оскал. – Когда батяня фкавет, фто готов, тогда и будеф готов.
– Небось когда сам на пенсию пойдет, – буркнул Калле.
Карло помахал петлей прямо перед носом Калле:
– Не дождешься, парень! Я НИ-КОГ-ДА не пойду на пенсию! А ну повтори.
Девятилетнему Калле было и страшно, и весело.
– Ты НИ-КОГ-ДА не пойдешь на пенсию. Никогда и ни за что! Окей?
– Я изворотлив, устрашающ и полон сил!
Хильда изящно обогнала наш BMW, перегородила ему дорогу и начала отсчет. Отсчет очень нужен, когда все действуют одновременно.
– Паркинг – есть! Контакт – есть! Пять-четыре-три-два – прыгунки наготове – прыгунки!
На слове «паркинг» раздался визг тормозов, и скорость упала до нуля. Машина встала как вкопанная. На слове «контакт» с дребезжанием распахнулись передние двери. На «пять-четыре-три» Карло и Пит синхронно выстроились в дверях, держась за прыгунки, и приготовились к броску.
– Свидетелей не оставлять! – успела крикнуть Хели, и Бешеный Карло с Питом вылетели из разбоймобиля навстречу машине-жертве. Нашей машине.
Все произошло очень быстро. Кстати, Ванамо решила, что это телепрограмма «Розыгрыш», и страшно расстроилась, когда Бешеный Карло сгреб с заднего сиденья меня и пакет с карамельками:
– Эй, а почему Вилья? Я же фотогеничнее!
Ко мне протянулась огромная волосатая лапа, и я успела схватить только самое ценное – розовую записную книжку, с которой никогда не расставалась.
Сопротивления никто не оказал, так что нашу машину ограбили в мгновение ока. Папа только беспокоился, чтоб ее не поцарапали, а то не будет скидки за безаварийную езду. Далеко не сразу мое семейство осознало, что меня в машине больше нет.
– Ну вот, – Бешеный Карло с довольным видом и добычей плюхнулся обратно в разбоймобиль.
В животе ныло. Никогда не любила прыжки с тарзанкой и подобные аттракционы.
– Прыгунки в машину – р-раз! – скомандовала Хильда. – Двери – два! – Раздалось два хлопка. – Газ – три!
Разбоймобиль с ревом рванулся с места. Я покатилась в чужой машине неизвестно куда. Окончательно и бесповоротно.
– Фалмиафьные автомобильфики, гофпода ховофые, – Золотко бросил пакет на заднее сиденье. – Неплохой у кого-то вкуф.
– А это еще что? – Хели сверкнула глазами в мою сторону.
Вообще-то, когда меня впихнули на заднее сиденье, я пыталась царапаться и кричать. Если тебя похищают, надо поднять хоть какой-то шум! Ни малейшего внимания. Все ощупывали и осматривали награбленное: папины шорты с карманами, зачитанный до дыр атлас-определитель «Ягоды Финляндии», мамин любимый купальник – Хильда немедленно приложила его к себе, – блестящий лак Ванамо и украшения для ногтей – их прихватила Хели. Мамина дорожная аптечка, в которой было всё от гидрокортизоновой мази до крема против морщин. Бедная мама, без этого кортизона она в два счета распухнет от комаров! Из моих вещей ничего не взяли, кроме серой флиски с капюшоном – она пришлась впору Калле.
– Эй вы, – окликнула я.
Мальчишка с любопытством глянул на меня и смущенно отложил флиску. Я сделала вид, что не заметила.
– Эй вы! – снова позвала я.
Разбоймобиль повело в сторону – Хильда, не сбавляя скорости, попыталась посмотреть назад.
– Карло! Что – это – такое? – вопросила она, и в машине сразу стало как в холодильнике.
