Уважаемый читатель! Этот роман основан на рассказах моего отца – Николая Степановича Бузулукова, участника Великой Отечественной войны, воевавшего с ноября 1943 года в частях 1-го Украинского фронта. Чтобы подтвердить истории, услышанные когда-то от него, я в течение нескольких лет работал с документами в Центральном архиве Министерства обороны РФ.
Все события в романе максимально сопоставляются с реальными событиями, датами и географическими привязками к местности в тот период.
Материалом для сбора информации послужили не только архивные документы, но и другие официальные источники документально-исторической литературы. Это краткие военно-исторические очерки: «В пламени сражений. Боевой путь 13-й армии»1 и «Выстояли, победили!..»2, а также многие документы и материалы из других ресурсов.
Основные герои, представленные в романе, – люди, принимавшие участие в боевых действиях и других эпизодах, имевших место в жизни моего отца и его друзей. Кроме историй, что происходили с действующими лицами, я частично описал хронологию боевого пути некоторых частей стрелковых дивизий и соединений, входящих в состав 1-го Украинского фронта.
В романе, как в любом литературном произведении, присутствуют вымышленные персонажи и происходят выдуманные события, поэтому фамилии героев, номера воинских частей мною умышленно изменены.
Прошел не один десяток лет после этой войны, на полях жестоких и кровопролитных боев которой остались лежать миллионы советских солдат; их не дождались невесты, матери, отцы и дети, они не смогли им рассказать о себе и не смогли рассказать о том, что им довелось пережить. Я хочу, чтобы мы помнили о них и передавали эту память будущим поколениям.
Сквозняк, тонкими струйками проникающий в тюремный барак, разбудил Дружинина. Пытаясь укрыться от холода, Анатолий стал натягивать на себя тонкое, изрядно потрепанное временем одеяло. Наступало зимнее утро. Так хотелось еще поспать до той минуты, когда прозвучит отвратительная команда «Подъем!», но сон уже улетучился, и мысли как стаи бесчисленных птиц стали кружить, дурманя свежее после сна сознание.
«Письмо! Я же вчера письмо из дома получил…» – вдруг вспомнил Анатолий и сунул руку под подушку, нащупывая конверт. Сестренки обычно писали по очереди. В письмах на жизнь они никогда не жаловались: старались его не расстраивать. Но он-то понимал, как тяжело им сейчас втроем, без него – без мужских рук. В этот раз письмо прислала старшая, Надежда. И Анатолий прошлым вечером, несколько раз перечитывая послание, старался отследить даже не сказанное ею между строк.
«Ничего, семьдесят два дня осталось… А там – свобода! И сюда… я уже больше ни ногой. Угораздило же меня, черт возьми! Целый год жизни – коту под хвост. Война в стране, голод, дома помощь моя как воздух нужна – матери, сестренкам, – а я здесь, в тюрьме. Вот бестолочь!.. – сожалел и корил себя Дружинин за ту нелепую и глупую историю, по которой был осужден и на целый год отправлен в тюремный лагерь. – Ладно, – тяжело вздохнул Анатолий и, поджав ноги плотнее, натянул на себя одеяло, – что теперь сожалеть о чем-то, дело уже сделано. В следующий раз умнее буду. Надя пишет, что работает вместе с Марусей Аржановой и теперь они стали подругами… Помню эту небольшого росточка девчушку – шустрая, такой палец в рот не клади. В жизни Маруся не пропадет. Вот интересно: а какой она будет женой?.. – задумался Анатолий, и на его лице проявилось подобие улыбки. – Может, мне жениться на ней, как освобожусь и когда мне восемнадцать лет исполнится? А что?! Девушка она хорошая, из семьи порядочной. Только вот на год старше меня. И пойдет ли она замуж за тюремщика?! Ну и заварил же я кашу… Хотя весь поселок знает, кто на самом деле виноват, а я так, заодно с Легкодимовым осужден: за то что рядом был. Как теперь Маруся к моей судимости отнесется? Да что Маруся – как ее родители на это дело посмотрят?! Вообще-то, меня после освобождения, скорее всего, в армию призовут. Война идет все-таки. Ладно, поживем – увидим, – поежившись от холода, тяжко вздохнул Анатолий. – Интересно, а что она сейчас делает? Вот бы хоть одним глазком посмотреть, чем они с Надеждой заняты». И Анатолий представил себе свой степной заснеженный край…
А работали девчата на заводе «Маслопром». Подруги доставляли молочную продукцию из колхозных отделений в центральный цех небольшого районного завода. На таких предприятиях трудились в основном женщины. Из-за всеобщей мобилизации мужчин забирали на фронт, а на освободившиеся рабочие места вставали их жены, матери, сестры, взваливая на свои хрупкие плечи всю тяжелую мужскую работу.
Суровая и снежная зима тысяча девятьсот сорок третьего года с сорокоградусными морозами была на втором месяце своей власти. Этим ранним февральским утром Мария со своей напарницей собрались в очередную плановую поездку за продукцией. Запрячь неторопливых быков им взялся помочь пожилой сторож. Мололкин не мог без сожаления смотреть на девчат, которые, с трудом справляясь с такой тяжелой работой, впрягали в ярмо непослушных животных. Неуклюжей, развалистой походкой он всегда подходил к ним и, ворча на быков, помогал. Вот и на этот раз Рувим Захарович не остался в стороне. Со словами «Ну-ка, Надькя, не мешайся, отойди, давай я сам» он отодвинул в сторону Надежду и принялся уверенными движениями управлять животными, запрягая их в широкие сани.
– А ну, давай, лохматый… Давай пошевеливайся, чаво стоишь?! – покрикивал Рувим Захарович, подгоняя белого в черных пятнах быка. – Манькя! Подержи-ка оглоблю! – распоряжался Рувим Захарович, взяв на себя обязанности главного в этом нелегком деле. Вроде бы человек уже и в годах, и не такой подвижный, но в упряжи Мололкин был великим мастером, да и быки как-то слушались и понимали его команды.
– Рувим Захарович, чтоб заноза вставилась, надо быка чуть-чуть назад отогнать, – решила подсказать Надежда, наблюдая за работой старика.
– Не учи безногого хромать, сам вижу, – строго, но без злобы ответил Мололкин и, хлопнув быка по загривку, заставил его сделать шаг назад. – Ну вот так-то дело лучше будет!.. Верши, батькя, – сена вся! – весело добавил он, загоняя в щель занозу. – Быки в упряжке, тяперяча можно и ехать. Манькя!.. На-ка вот, держи налыгач, – по-хозяйски распорядился сторож, кидая Марии поводья.
Девушки поблагодарили старика за помощь, загрузили в сани пустую тару и задолго до восхода солнца тронулись в путь. От выдыхаемого на морозе пара бахромой инея покрылись их старенькие платки и шерсть на мохнатых головах рогатых быков. Слезились глаза, образовавшийся на ресницах ледок склеивал веки. На вдохе студеный воздух обжигал носоглотку, затруднял дыхание.
