1. Глава 1
Обожглась? Бывает. Подуешь на пальцы...
Пройдет. Ты ж знаешь, ходят по миру страдальцы.
Ты среди них.. Обожглась. Но это ведь ничего.
Счастья ждала. Всё оттого...
Ясмин
Выхожу из кабинета врача на подгибающихся ногах. Помню каждое её слово. Лучше бы забыла... Рука привычно ложится на округлившийся живот. Что мне делать?!
В сумочке разрывается телефон, но никакого желания отвечать на звонок у меня нет.
Разве может случится что-то более плохое, чем уже произошло?
Телефон не замолкает.
Достаю из сумки и жму кнопку, не глядя. Мне, наверное, уже все равно...
-Ясмин, Вы почему в суд не пришли?
Суд... Да... Сегодня же заседание. Я забыла совсем. Моего ответа, впрочем, никто не дожидается. Мужской голос продолжает торопливо:
-Хотя это уже и не важно. Его выпустили. Слышите? Вам надо как можно быстрее уехать из города.
-Вы же мне обещали! - шепчу.
И сбрасываю вызов.
Так ли это важно на самом деле? Я не могу никуда уехать. Здесь единственное место, где уровень врачей позволит справиться с недугом. И есть призрачная надежда, что в том благотворительном фонде, о котором мне только что рассказывала мой лечащий врач, и карточку с адресом которого я судорожно сжимаю в руке, меня сочтут достойной помощи. И не дадут умереть. Ни мне, ни моей дочери.
За последние полгода я кем только не стала - и фаталистом, и циником, и философом. Но так хочется просто жить... Иметь право дышать и ждать утро нового дня. Ведь мы с моим нерожденным ребенком ничего плохого никому не сделали. За что же это всё нам?!
Я оглядываюсь по сторонам, но никого не вижу. А где же? Неужели всё?! Так быстро крысы бегут с тонущего корабля... Я не удивляюсь.
Я совершенно дезориентирована разговором с врачом. Нет, даже не так. Я уничтожена. И что делать дальше я не знаю, И надо ли что-то делать. Может, мне стоит смириться. И умереть.
Тут же чувствую яростный пинок по ребрам. Милана со мной не согласна. Вот так... Я уже имя ей выбрала. Пригодится ли оно ей.
Бреду по коридору. Абсолютно потерянная и несчастная. Но ребенок пинается снова, как будто напоминая мне, что пока мы обе живы и должны жить, потому что жизнь - это бесценный дар, который дается высшими силами человеку. И отказаться от него мы не имеем права.
На первом этаже меня окликают.
-Ясь, - он подходит ко мне. Большой, сильный мужчина, который поддерживал меня всё это время. Майор Артаев, - Охрану сняли.
Его голос звучит виновато. Он отводит глаза.
А я не знаю, что ему сказать.
-Я поняла. Мне генерал Соколов звонил.
Сжимает челюсти. Злится. Я успела его хорошо изучить. Ему совестно за то, что так всё происходит. Но вместе с тем я понимаю, что в нем говорит личная заинтересованность. В подтверждение этому он перехватывает мою ладонь.
-Ясь, давай я тебя спрячу? Он не найдет. Клянусь тебе.
Мотаю головой. Нет, не надо мне этого. У него семья, двое сыновей. И я, зависшая между жизнью и смертью. совсем не в тему.
-Глеб, ты почему с остальными не уехал?
-Ясь! - глаза вспыхивают обидой. А я ведь ему не двала повода. Никакого. После случившегося меня лечили только женщины. Я не хотела, чтобы до меня мужчины дотрагивались.
-Езжай, Глеб, - снова мотаю головой.
-Не сходи с ума! - громко и резко говорит он и начинает тянуть меня с собой.
Почему они всегда решают за нас?! Почему?
-Пусти! - твердо цежу сквозь зубы, - На нас смотрят! Ты в полиции работаешь или где?
Он разворачивается. В глазах отчаяние и жалость. Не хочу, чтобы меня жалели. Не хочу...
-Я себе не прощу, если Шахов с тобой что-то сделает. А он сделает! Информаторы в СИЗО говорили, что он...
Замечает, что мне становится дурно и обрывает сам себя.
-Ясь, я смогу тебе помочь... Поверь мне...
Я никому не верю. Сколько раз за эти полгода мне лгали, не пересчитать. Правильность поговорки: "С сильным не дерись, с богатым не судись", я полностью прочувствовала на себе.
-Я не могу никуда уехать, - говорю размеренно и монотонно, - Через пару дней мне должны делать переливание крови. Там сложная процедура, которая называется иначе. Если её не сделать, то, скорее всего, начнется маточное кровотечение.
Глеб бледнеет. Он в курсе моих проблем со здоровьем. Знает, насколько всё серьезно.
-А как же теперь?
Жму плечом. Я не знаю, как. На самом деле всё еще серьезней. На эту процедуру очередь, делать её надо платно. Сумма... Короче, у меня нет таких денег.
Безвыходность моего положения чудовищна.
-Давай я тебе помогу, - в очередной раз предлагает Глеб.
Не отвяжется.
-Ты ни на что не можешь рассчитывать, - предупреждаю его сразу.
Смотрит серьезно.
-Я знаю.
-Вот и хорошо.
-Квартиру служебную освободить надо, - говорит.
-Быстро. Его величество Шахов из суда еще не успел выйти, а меня со всех сторон обложили.
- Давай хоть в гостиницу тебя перевезу,- предлагает вновь свою помощь.
С недавних пор у меня стойкая нелюбовь к гостиницам.
-Или куда-то еще тебя пристрою.
Снова звонит мой сотовый. Отвечаю, потому что это лечащий врач.
-Ясмин Михайловна, я договорилась. Вас завтра ждут в том фонде, о котором мы разговаривали. В 9.30. Не опаздывайте.
-Хорошо. Спасибо Вам огромное, - благодарю я, начиная надеяться. Пусть самую малость. Так тяжело без надежды.
Мне хочется лечь. Я уже готова устроиться в парке на лавке, но еще нужно забрать вещи и найти какое-то жилье. И я иду с Глебом. Потом буду разбираться с его отношением ко мне. Если потом для меня наступит.
-На моей поедем. Она там за углом, - мы идем к его автомобилю, который стоит в уединенном месте, - Служебные уже... Уехали.
Я слишком задумываюсь и пропускаю момент, когда к нам подбегают несколько очень крепких мужчин. Глеб пытается отбиться. Мне же зажимают рот и затаскивают в салон черного внедорожника. С переднего пассажирского сидения ко мне поворачивается мужчина. Я его знаю. Это друг Шахова - Никита Абрамов. Он приходил ко мне, когда мне еще не выделили охрану, угрожал.
-Привет, красавица! Соскучилась? Я ж тебе обещал, что мы еще встретимся. А я всегда держу слово. Поехали покатаемся. Наш общий друг сегодня из тюрьмы вышел, куда ты его упекла. У вас будет незабываемая встреча. Он тоже скучал.
Я с ненавистью смотрю в холеное лицо. Что ж они уроды такие? Всё же есть у них. Живи и радуйся. Откуда столько желания унижать и причинять боль?
А потом я замечаю разорванный рукав блузки. И глубокий порез на руке, из которого сочится кровь. Я ведь пробовала вырываться.
-Пожалуйста, вызовите скорую! - прошу я, стараясь не дать волю слезам.
-Перебьешься. Выруби ее.
Мне наносят удар в основание шеи. И я теряю сознание.
2. Глава 2
Клим
Выхожу из здания суда после того, как меня освободили. Служба безопасности отогнала журналистов и теперь я могу беспрепятственно пройти в свою машину. Полгода в тюремных застенках, а чувство, что отмотал приличный срок.
