Сказ о богатыре Славиче и Алёне Микуличне
Всё поле было усеяно черепами. Кто мимо проезжал, невольно думал о баталии, что здесь произошла. Удивляло только одно – глазницы всех черепов были направлены в одну сторону, словно пришедших сюда скосила неведомая сила. На самом деле неведомой эта сила была только для проезжающих. В округе же было известно, чья это работа. Пока богатырь Славич был в дозоре, люди могли спать спокойно. Ох, и не нравилось же это завоевателям, а поделать ничего не могли. Славич добросовестно исполнял свои обязанности и от работы не отлынивал, охраняя зорким глазом рубеж, где пролегала граница между отечеством и иноземцами. Решили тогда иноземцы на хитрость пойти, не силою воина одолеть. Обратились они к колдунье, золотом её щедро наградили, да ещё столько же пообещали, когда дело своё сделает: добра молодца изведёт. Та за работу и принялась: зелья в котёл набросала, образ богатыря там увидала. Смотрела, всматривалась, поняла, что не одолеть того и заговором, сама сила небес его охраняет-оберегает, здесь надо как-то по-другому действовать. Думала-думала и придумала.
Оборотилась колдунья девицей молодою, разбитною да лукавою. Получилась девица – на лицо писаная красавица, а то, что сердце ядом полно, так этого не видно сразу, в сердце же не каждый заглядывать будет. Так и Славич подвоха-то и не заметил. Глаз у девицы шустрый, на речь она бойка, фигурою ладна, то-то богатырю и приглянулась. В сердце к нему змеёй заползла, там и обосновалась. Начала из богатыря силу тянуть – вытягивать, так, по-тихому, незаметно. Время идёт – Славич силу теряет, с каждым днём, словно на глазах тает. Из бодрого молодца, удалью славшегося, в сухого старика превращается. Да и думы его так скрутило, что кроме девицы и мыслить ни о чём больше не желает. Приуныли люди. Поняли, что не долго им осталось мирным небом наслаждаться.
Там же, рядом, жила себе тихо да ладно Алёна Микулична, на глаза без особой надобности не показывалась, разговоры лишние не разговаривала. Видел её Славич пару раз, да внимания не обратил, а она его запомнила, в сердце образ бережно хранила, на других парней не смотрела. Огорчилась очень, что у Славича невеста появилась, в глазах печаль да тоска, но приняла весть такую, как есть. Теперь же, когда слухи до неё дошли, что Славича силы покинули, решила Алёна на невесту его взглянуть, странным ей это показалось. Подошла она к реке, когда колдунья за водой пришла, и увидела в чистых водах настоящий облик злодейки, но никому о том не сказала, а начала думать, как Славича спасти. Против колдовской силы такая же колдовская сила нужна, а Алёна Микулична колдовством не владела, хоть и слышала, что бабушки её чем-то таким занимались.
Пошла она в чащу леса к бабке-ведунье за советом. К бабушке той многие ходили, когда кто заболел или скотину подлечить.
– Здравствуй, бабушка, помоги, – молвила Алёна, переступив порог дома.
– Помогу, коль смогу, девица, – приветливо ответила та, внимательно осмотрев Алёну с ног до головы.
Рассказала она, что её привело, и совет выслушала.
А совет был таков. Как луна округлит бока, сорвать в лесу цветок болиголов. Н следующий день надо этим цветком по глазам богатыря провести, чтобы морок с него спал, чтобы он всё в истинном свете увидел. А колдунье, если мешать будет, в глаза пыль бросить из чертополоха, её это отвлечёт на время, и поможет своё дело сделать.
Поблагодарила Алёна бабушку и домой отправилась. Дождалась полной луны, нашла цветок указанный и на следующий день к Славичу в гости пожаловала.
Колдунья её сначала пускать не хотела, дорогу преградила, но Алёна совет ведуньи помня, бросила ей в глаза пыль чертополоха, та и ойкнуть не успела, присела только, глазища свои трёт и ругается на чём свет стоит. А Алёна Микулична быстро к лавке подошла, где Славич сидел, еле голову держал и по глазам его цветком провела. У него как пелена с глаз спала. Смотрит, рядом с ним девица-красавица, а в углу бабка дряхлая скрючилась. Тут он и понял, что одурманили его, колдунью выгнал, Алёне в ноги поклонился. Здоровье его быстро на лад пошло и свадьбу в скорости сыграли. Славич с Алёной друг на друга не налюбуются, ведунью добрым словом вспоминают.
Только захотелось Алёне самой бабушку поблагодарить, подарок ей отнести за помощь оказанную. Вот она по знакомой дорожке в лес и отправилась. Встретила её ведунья на пороге, ждала словно. За подарок поблагодарила сердечно, а на слова о помощи рассмеялась звонко, заливисто, как девица молодая.
– Неужто ты думаешь, что только в цветах дело? Вон их сколько по всему лесу да по полям разбросано! Все они, что ль волшебные? Сила волшебная, колдовская в тебе, от предков твоих даденная, дремала. Вот ты её и пробудила, через заботу о ближнем, через желание помочь, через любовь в сердце. Преемница моя будешь! Уж я в этом разбираюсь.
Сказала так ведунья и исчезла, растворилась, вроде её не было вовсе. А перед тем, как исчезнуть, дотронулась до руки гостьи и передала ей разом все свои знания. Алёна поняла, что каждому своя сила дадена: одному, как Славичу – видимая, чтобы землю от врагов защищать, другому – невидимая, чтобы равновесие между добром и злом в природе сохранять. С тем домой и вернулась, мужу помогать и своё дело исполнять, ведуньей завещанное. И пока Славич и Алёна силой владеют, живут люди спокойно, каждому дню радуются.
В одном царстве, в одной деревеньке был Источник с живой водой. Кто из него напьётся – силы вдвое прибавит, здоровье своё поправит. Целебная вода, значит людям радость. Узнал об этом злой волшебник и решил живое мёртвым сделать (на то он и злой, чтобы горе да злобу вокруг сеять). Обернулся вороном, прилетел к источнику, да и заколдовал его. Вода, как ключом била, так и застыла полупрозрачным камнем. Очень люди от этого расстроились. Где теперь силу брать? Пытались они отогреть замёрзший источник: и шубами его укрывали, и костры вокруг разводили, но толку нет.
А на краю деревни жила девушка – внешности не примечательной. Не одна жила, а с отцом, но без матери. Отец был нрава горячего, пил да гулял. Девицу держал за прислугу, но та не жаловалась. Души она была необыкновенной, доброты невиданной. Как только узнала эта девушка, что Источник замёрз, льдом обернулся, тотчас поспешила к нему. Знала она силу живой воды, знала какая то людям помощь, потому огорчилась, опечалилась. Корила себя, что когда матушка умирала, мала ещё была, да не могла принести той воды. Неужели теперь все люди лишатся чудодейственного снадобья?
