Николай Добронравов - Надежда – мой компас земной

Надежда – мой компас земной
Название: Надежда – мой компас земной
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серия: Любимые поэты
ISBN: Нет данных
Год: 2021
О чем книга "Надежда – мой компас земной"

Кто не знает и не любит песни «Русский вальс», «Беловежская пуща», «Как молоды мы были», «Птица счастья», «Я не могу иначе»! Этот ряд можно продолжать бесконечно, и с каждым следующим названием перед глазами людей старшего поколения будут возникать ностальгические картины прошлого, а молодое поколение, не задумываясь, продолжит цитировать дальше, потому что и сегодня стихи и песни Николая Добронравова звучат по радио и телевидению.

Эта книга – сборник стихотворений настоящего народного поэта, искренне рассказавшего в ней и о себе, и о своей стране, выделив важные вехи ее истории.

Бесплатно читать онлайн Надежда – мой компас земной


© Н.Н. Добронравов, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2021

Русский вальс

Время

Времени нечеткий негатив.
Но Пегас по-прежнему ретив.
Люди на свету или впотьмах, –
время проявляется в стихах.
Наши боль, и мужество, и страх, –
время выражается в стихах.
Велика поэтами Россия.
Велика поэтому Россия.

Зачарованная даль

Нас осталось так немного.
Нас еще томит печаль.
Заповедная дорога,
Зачарованная даль…
Здесь до боли все знакомо.
Здесь родные берега.
И ведет дорога к дому
Сквозь невзгоды и века…
У родимого порога
Снова вишни зацветут…
Здесь все лучшее от Бога.
Здесь меня, как Бога, ждут.
Снова музыка воскреснет.
Оживет лесной рояль…
И воскреснет наша песня –
Зачарованная даль.
Дом родной – края лесные.
Путь домой – и свет, и грусть…
Заповедная Россия,
Зачарованная Русь.

Родная сторона

Здесь, как и встарь, – фасады в три окна…
На всех оконцах – ставеньки резные.
А на опушке ягоды лесные.
Еще жива родная сторона.
Над крышами – сиреневый дымок.
У палисада юные березы.
А ранним утром так прозрачны росы…
И небосвод по-прежнему высок.
Еще слышны здесь птичьи голоса.
Еще буренка топчется на взгорье.
И кур крадет из ближнего подворья
из леса забежавшая лиса.
Но сколько здесь уродливых пеньков!
Беспутной жизни множество отметин…
Ручной пилой отрезаны столетья
от нынешних компьютерных годов.
Перевелись и редкие стада.
Стареют и оставшиеся козы.
Разогнаны колхозы и совхозы,
и заплясала в поле лебеда!
Уже подгнили лодки у реки.
В седых сараях притупились косы.
Уже невнятный голос тепловоза
все хуже слышат наши старики.
Не то чтоб нынче бесполезен труд,
а просто здесь крестьянину не светит…
Рванувшие на заработки дети
уже подарков предкам не несут.
Они в недальнем городе живут.
Претит им быт бессмысленный и древний…
Они все точно знают про деревню:
Там не везет! И внуков не везут.
… Но есть один оставшийся родник в лесу.
    В глуши.
        И все ему неймется.
Он, словно сердце слабенькое, бьется,
он к факту вырожденья не привык.
Земля людей оттуда не видна.
Он просто дышит воздухом и волей.
Он хочет к свету вырваться – не боле…
Еще жива родная сторона?

Меж Арбатом и Тверской

Путь земной мой только начат.
Жизнь пока что налегке.
От площадки от Собачьей
жили мы невдалеке.
Двор наш узок был и гулок.
Подворотен волшебство.
Трубниковский переулок –
гавань детства моего.
В той эпохе домуслимовой,
в страшный год тридцать восьмой
возле лавки керосиновой
я стоял на Поварской.
И с наполненным бидончиком
я домой к себе бежал,
в кухню, к примусу с поддончиком,
в свой родной полуподвал.
Рядом был Союз писателей,
тут он был, на Поварской.
И тогда уже не ладили
гении между собой.
Молодые все, да ранние…
Был Корней еще не стар.
И просящий подаяния
чуть подвыпивший Гайдар.
А когда бежал из школы,
как всегда – к себе в подвал,
дядю Степу Михалкова
на углу я повстречал.
И чуть-чуть уже кумекая,
пристрастившийся читать,
прибегал в библиотеку я
с другом книги выбирать.
Мы любуемся обложками.
Постигаем Имена.
Всех путевыми дорожками
нас вела Читай-страна.
После школы были вузы.
Даже два. Театр. Эфир.
Я в юнцах на сцене ТЮЗа
был хорош вполне и мил…
Много ль надо человеку,
что в те годы возникал?
Я свою библиотеку
по крупицам собирал.
С детства рифмой звонкой ранен,
собирал не все подряд.
Блок, Крученых, Северянин
до сих пор в шкафу стоят.
И все чаще в эту пору
те стихи я вспоминал,
что в трамваях, в коридорах
между делом сочинял.
Но в начале литработы
стал я сразу понимать:
стих – забава.
Надо что-то
посерьезней сочинять.
К нашей пьесе самой первой
долго шли с Сережей мы.
Наконец, сбылась премьера
с режиссером Деммени.
Это было в Ленинграде.
А в Москве уже потом
стали пьесы наши ставить
в каждом клубе городском.
Я к писательству де юре
был тогда еще в пути.
Был тогда в литературе,
как в театре – травести.
Правда, книги издавались –
проза, сказки для детей.
А стихи… Те оставались
страстью тайною моей.
Ах, тогда, в шестидесятых,
моден был нелегкий труд.
Сколько фильмов было снято
тех, что до сих пор живут.
Сколько песен было спето
тех, что в сердце мы храним.
Был лучом любви и света
ослепительный Муслим!
Я как будто бы очнулся.
Мир открылся мне иной…
Робко к песне прикоснулся,
к песне детской, озорной.
Оказался не статистом
я на песенной стезе.
Стал поэтом и артистом
я в те годы в ДЗЗе[1].
Появлялся в альманахах…
Первый сборник… И второй…
Стал входить почти без страха
я в СП на Поварской.
На судьбу свою не сетовал,
средь великих – не изгой.
Как внимательно беседовал
Юрий Трифонов со мной!
Здесь встречался я с элитою.
И меня без лишних слов
привечали знаменитые
Смеляков, Гамзатов, Львов!
Ах, с годами все отчетливей
свет и тени прошлых лет!
Громы-звоны не умолкли
поражений и побед.
Пусть за дальними широтами
необъятная земля,
за Никитскими воротами
состоялась жизнь моя.
Пусть изъезжено немало,
но они навек со мной –
эти несколько кварталов
меж Арбатом и Тверской.
Этот малый круг московский –
центр земли в моей судьбе.
Переулок Трубниковский,
низко кланяюсь тебе!
Годы детства. Песни ранние.
Все я в сердце берегу.
… Снова с площади Восстания
я с бидончиком бегу.
Но в эпохе постмуслимовой
на родной, на Поварской
нету лавки керосиновой
и СП – полупустой…
Жизнь повсюду стала круче.
В ЦДЛ одна беда:
рестораны стали лучше,
книги хуже, чем еда.

«Я не плыл по Венеции в венценосной гондоле…»

Я не плыл по Венеции в венценосной гондоле.
И салонно в Салониках я в порту не скучал.
Ранним Римом раним я. И Боливией болен.
И гостиница в Ницце снится мне по ночам.
В наше время парижи и доступней и ближе,
сто туристских круизов разгоняют печаль.
Что поделаешь, – жаль, что я не был в Париже,
что, полжизни прожив, не видал Этуаль,
что индейца с мачете я не встречу под вечер,
не впишусь элегантно в экзотичный экспресс
где-нибудь в Эльдорадо, что со мной не щебечут
на борту «Каравеллы» королевы небес.
… Зато я помню первые бомбежки,
как шли мы парами с учителем в подвал,
и корешок мой – Щепетов Сережка –
мне полкусочка черного отдал.
Что говорить: «Я это не забуду!» –
и стоит ли те беды ворошить…
Но это все не выдумка, не чудо,
а чудо то, что мы остались жить,
что мирным небом с той поры мы дышим,
что сильный вправе забывать о зле.
А тот солдат, что спас Россию, выше
всех Триумфальных арок на земле…

Русский вальс

Песня-печаль. Дальняя даль.
Лица людей простые…
Вера моя, совесть моя,
Песня моя – Россия.
Время дает горестный бал
В Зимнем дворце тоски.
Я прохожу в мраморный зал
Белой твоей пурги.
Жизнь моя – Русь. Горе и грусть.
Звезды твои седые…
Издалека я возвращусь
Песней твоей, Россия.
Все позабыв и не скорбя,
Можно прожить вдали…
Но без тебя, но без тебя
Нет у меня любви.
Вешних лугов, праведных слов
Буду беречь ростки я.
Вера моя, удаль моя,
Песня моя – Россия.
Время дает горестный бал
В Зимнем дворце тоски.
Я прохожу в мраморный зал
Белой твоей пурги.
Русский вальс – трепетный круг солнца и вьюг.

С этой книгой читают
Стихотворения К. Симонова «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…», «Майор привез мальчишку на лафете…», «Жди меня, и я вернусь…», ставшие гимном всех подруг, жен, матерей советских воинов, знает и любит не одно поколение читателей.Великая Отечественная война на протяжении многих лет оставалась его главной темой. Симонов одним из первых отправился на фронт в качестве корреспондента, а затем и участника военных событий и дошел до Берлина. Всё, что
«Погода в доме», «Черное и белое», «Подорожник», «Провинциалка»… Автор этих и других замечательных песен – выдающийся поэт Михаил Танич. Он прошел непростой жизненный путь: рано лишился родителей, участвовал в боях, где был несколько раз ранен, по доносу попал в лагеря. Но с какими бы трудностями ему не приходилось сталкиваться, он не переставал писать стихи. Многие его произведения известны в исполнении Иосифа Кобзона, Аллы Пугачевой, Ларисы Дол
Поэт, прозаик, литературный критик, военный корреспондент – Евгений Долматовский обладал истинно многогранным талантом. Его лирика пропитана тонкими чувствами, одухотворенностью. Непосредственность и живость интонаций – характерные черты поэзии Долматовского. На его стихи, которые любили все, были написаны популярные песни. Они звучали во многих домах нашей страны практически ежедневно и стали поистине народными для многих поколений.Вспомним прек
«Где есть любовь, там есть и жизнь» – именно так можно описать сильнейшее чувство, сопровождающее человечество на протяжении столетий. Тревожа сердца поэтов, любовь рождает прекрасные стихотворения, наполненные нежностью, теплом и окрыляющей свободой. Она не ведает границ времени и пространства, проходя сквозь эпохи и неизменно оставаясь центральным мотивом творчества.В составе этого сборника – самые глубокие и проникновенные строчки о любви: «Мы
Кто не знает песен «До свиданья, Москва!», «Главное, ребята, сердцем не стареть», «Надежда», «Птица счастья», «Мелодия», «Беловежская пуща»!..Песни на стихи Николая Добронравова поют по всему миру. Их сделали знаменитыми Муслим Магомаев, Майя Кристалинская, Анна Герман, Валентина Толкунова, Иосиф Кобзон, Лев Лещенко… и конечно, музыка Александры Пахмутовой.Не одно поколение людей выросло на стихах поэта. Сегодня его строчки часто цитируют, даже н
Не одному поколению людей хорошо известны строчки: «Главное ребята сердцем не стареть», «Трус не играет в хоккей», «Орлята учатся летать», «Надежда – мой компас земной», «Ты моя мелодия», «Как молоды мы были», «Птица счастья завтрашнего дня». И этот ряд можно продолжать бесконечно. Стихи Николая Добронравова в исполнении известных эстрадных певцов Муслима Магомаева, Майи Кристалинской, Анны Герман, Иосифа Кобзона, Валентины Толкуновой, Эдиты Пьех
Кто не знает песен «Как молоды мы были», «Я не могу иначе…», «Надежда», «Птица счастья», «Мелодия», «Беловежская пуща», «Русский вальс»!..Песни на стихи Николая Добронравова поют по всему миру. Их сделали знаменитыми Муслим Магомаев, Майя Кристалинская, Анна Герман, Валентина Толкунова, Иосиф Кобзон, Лев Лещенко… и конечно, музыка Александры Пахмутовой.Не одно поколение людей выросло на стихах поэта. Сегодня его строчки часто цитируют, даже не за
Кто не знает песен «Как молоды мы были», «Я не могу иначе…», «Надежда», «Птица счастья», «Мелодия», «Беловежская пуща», «Русский вальс»!..Песни на стихи Николая Добронравова поют по всему миру. Их сделали знаменитыми Муслим Магомаев, Майя Кристалинская, Анна Герман, Валентина Толкунова, Иосиф Кобзон, Лев Лещенко… и конечно, музыка Александры Пахмутовой.Не одно поколение людей выросло на стихах поэта. Сегодня его строчки часто цитируют, даже не за
В книге представлены избранные стихи современного петербургского поэта Юлии Дунаевой.
"Капель мыслей" это сбор мыслей-капель в металлическом ведре. Оны были пойманы под крышами домов, туч и облаков, и в перегонках ручьев. Капли звенят и блистают для тебя, читатель.
Сколько тайн сохраняет история нашего мира? А вот узнать хотя бы малую часть поможет этот чудесный подбор загадок. Разные времена здесь вспоминаются, палитра событий очень большая! А любая из миниатюр может «притянуть» ваше внимание, вызовет желание рассмотреть новость гораздо глубже и полюбить замечательную науку «историю»!
Эти стихи были написаны в школьные годы и являются первой осмысленной попыткой поэтического взгляда на сложный и противоречивый мир.
Конечно, это не мемуары. И не документальная книга. Многое додумано, многое придумано, много не описано. Где-то прихвастнул, где-то стыдливо умолчал.Конечно, это не исповедь. Нет покаяния, нет признания грехов и ошибок.И все-таки, все-таки… По большому счету это история семьи, которая прожила половину жизни в Советском союзе, а вторую половину – в Российской Федерации.
Подписывая брачный договор, Оливия даже не подозревала, как над ней жестоко подшутит судьба, решив, наверное, свести в могилу. Или же, наоборот, подарит шанс отомстить своему злейшему врагу за содеянное, превратив его жизнь в кошмар? Вот только и ее супруг не лыком шит. Без боя он точно не сдастся… От любви до ненависти всего один шаг, а сколько шагов в обратную сторону? Или же не стоит и пытаться их делать?
Я ничегошеньки не смыслю в магии! Правда-правда! Откуда у меня чары в кармане? Понятия не имею, о чём вы говорите! Ах, вы видите меня насквозь? Тогда попробуйте догнать, господин дракон, а для начала познакомьтесь вот с этой железной палкой!Таисия Мишкина – профессиональная расхитительница сокровищниц. Однажды её компания расхитителей взялась за кражу амулета из сокровищницы императора-дракона – и девушка попала. В загребущие драконьи лапы. На от
Эта книга честно открывает внутренний мир автора и соединяет невидимое с видимым. Здесь вы не найдете сухих инструкций, как нужно поступать, чтобы быть хорошей мамой или женой. Все очень индивидуально. Каждая история трепетно раскрывает обычные человеческие страхи, переживания и боли.Приемные родители узнают себя и своих детей в этой книге, а также найдут много полезных рекомендаций и поддержку.Однако эта книга не только для приемных родителей. О