Я сидела, и бессмысленным взглядом смотрела в окно кареты. Голова покачивалась в такт движения. Кристаллы медленно мигали, показывая уровень самодвижущейся магии в них. Я же тихо закипала от гнева и злости. Целую неделю я безрезультатно пыталась переубедить отца, что отбор королевских невест не самая хорошая идея. Но тут неожиданно на его сторону стала маменька, некогда первая красавица Империи и невеста самого Короля.
Против двойной силы родительских нравоучений я устоять уже не смогла, и меня все же засунули в вычурную черную карету с платиновыми декорами по резным пузатеньким бокам. На все мои увещевания, что я прекрасно доберусь в седле, уже согласна была даже на дамское, мне было высказано только презрительное фи.
Видите ли, благородные Виконтессы не ездят верхом на смотр невест. Мама резко оживилась и пришла в движение, переполошив весь наш уютный дом. Такого представления я еще не видела: когда суровые детины, под два метра ростом и бандитской наружности, таскают тюки с тканями, шляпные коробки и стойки с готовыми платьями. Весь женский коллектив, даже беременный и раненый, собрался в парадной гостиной, и внимательно наблюдал за сборами.
Мужская часть гильдии тихо и по стеночке перебиралась подальше от разбушевавшегося женского царства. От количества собранных в дорогу нарядов меня начинало мутить. Почему нельзя носить обычные брюки и рубашку. Я хоть и родилась в придворной семье, но там ни разу не была. И ко двору представлена не была. Наша семья считалась затворниками. Но в тоже время никто не мог взять в толк, откуда такие роскошные экипажи и наряды у моей матушки.
Та же, словно намеренно на ежегодном посещении храма Малка, наряжалась во все лучшее сразу. Нет, не так, она целый год готовилась к этому дню, и шила наряд, заказывала украшения, шляпку и обувь на умопомрачительной шпильке. Мне потребовалось почти полгода, чтобы научиться на них нормально держаться. Но тут не спас даже отец, мама выдрессировала истинную леди придворного наполнения. Я умела не только метать ножи и убивать прикосновением отравленной перчатки, но и танцевать все танцы всех сезонов и всех раутов, сносно музицировала на волшебной арфе, и вышивала гладью. Только я в самом страшном сне не могла представить, что все эти навыки мне потребуются в моей криминальной жизни.
И вот я отсиживаю свою пятую точку на мягкой подушке кареты, которую за неделю собрали наши мастера, и дико злилась. На себя, на отца, на мать, и вообще на весь двор разом. На кой-мне вообще сдался этот отпуск, три месяца, проведенные взаперти, уже показались мне адом на земле, а тут еще и это. Два месяца, потраченные в пустую, и если я вылечу намеренно, меня дома ждет головомойка, у отца полно шпионов, а матушке тут же поведают кумушки по переписке.
Связной экран вспыхнул, и показал входящий вызов от мамы, разговаривать не хотелось, но махнув рукой сдвинула кнопку на прием. Белый туман медленно заклубился, разворачивая перед моим носом экран связного пространства.
— Милая, — на лице Виконтессы светилась улыбка, — будь добра, поправь шляпку, тебе осталось всего полчаса пути. И прикажи олухам, что тебя охраняют, поглубже спрятать лица, могут узнать. Опозорятся, лично выпорю, и муженек не спасет их от расправы.
— Маменька, не волнуйся, ближайшие двадцать минут мне не потребуется ни первое ни второе из твоего списка, — закатила я темные глаза, — мы еще даже лес не покинули.
— Поэтому я и переживаю, — сурово сдвинулись светлые брови, — слишком долго вы едете. Словно лес не желает вас выпускать из своего покрова.
— Нам же лучше, — отмахнулась я, — в лесу мы сильнее, чем на городской площади. Если даже другие наемники нападут, вряд ли рискнут связываться с наследницей нашей семейки.
— Тревожно мне, — темно-ореховые глаза плеснули паникой.
— А я говорила глупая затея, — понурила накрученную для прически голову.
— Милая, именно на таком празднике я и повстречала твоего папу, — секунда, и ее глаза заволокло пеленой любви и нежности.
— А мне там кого искать прикажешь? — капризно надула губки.
— Будущего мужа, — мелодично пропела маменька.
— Боже упаси от такого счастья, — перекрестилась, и отдала молитву Малка.
— Дочка, носик-то не вороти, — погрозили мне наманикюренным пальчиком.
— Мам, мне и без мужиков проблем хватает, — прикрыла я глаза, — из-за одного уже еду на дурацкий отбор никому не нужных невест.
— Но, но, — поцокала мама языком, — не руби с плеча, любовь всегда приходит к нам нежданно и негаданно. Я тоже собиралась замуж за нынешнего Короля, а вышла за твоего отца.
— Ты искала любовь, — скривилась я, — а я ищу работу.
— Не зарекайся, — погрозили мне кулаком.
— Все, мамуль, мы покидаем лес, — я помахала родительнице рукой.
— До вечера, — улыбнулись алые губы первой красавицы Королевства.
— Отключаюсь, — и движением руки сбросила входящий вызов со стационарного кристалла.
Переведя дыхание, посмотрела на светлеющую кромку леса. Мы приближались к заградительным стенам королевского дворца. Сопровождающие меня наемники напряглись, поглубже закутавшись в темные плащи. Шляпы скрывали лица, словно они обычная личная гвардия, сопровождающая наследницу родовитой семьи.
Но я чувствовала, что с каждым новым шагом в груди поднималась тревога, а под кожей начали пробегать мелкие разряды заградительной магии. Такая концентрация могла говорить только о серьезном расходе магии. И для чего, спрашивается, такая безрассудная энергетическая отдача?
Обвела взглядом белоснежную кладку, и не поверила собственным глазам: то там, то тут пробегали защитные вязи, искрящиеся не хуже праздничных иллюминаций. Похоже работали несколько разных магов, раз такие пересечения. Меня аж передернуло от такого количества магии. Я конечно не была чувствительна к ее проявлениям, благо выросла в доме, в котором их было предостаточно, но даже меня начинало ломать и коробить.
Сглотнув вязкую слюну, еще раз помолилась и махнула рукой, заставляя карету двигаться в сторону огромных ворот через ров. Медленно и торжественно мы приближались к стражникам. Я уже хотела вылезти из окна и крикнуть, но тут один из сопровождающих меня наемников покинул нашу компанию и направился к страже. Перекинувшись парой фраз, он вернулся к нам.
— Миледи, — как-то неуверенно отозвался, не привыкший к этикету мужчина, — дальше вам придется двигаться одной.
— Что такое? — я осторожно перешла на магическое зрение.
— Всем сопровождающим запрещено вступать в город, — тихо пояснили мне.
— Что-то еще? — я вздрогнула, наткнувшись на полную боевую амуницию стражи.
— Они сказали, — махнул он за спину, — что как только все участницы прибудут, на два месяца ворота окажутся закрытыми. И никто не сможет попасть за крепостные стены.
