1
– Я хочу поступить на журфак!
Ольга мысленно выдохнула. Свершилось! Она озвучила это! Словно скинула тяжкий груз.
Мамина рука с вилкой замерла на полпути, а взгляд казался затуманенным тенью непонимания, будто услышала какое-то незнакомое слово.
– Куда? На журфак?
– Ну да.
Интонация, с которой Антонина Сергеевна переспросила дочку, выражала смесь разочарования и неодобрения. Сидевший за смежной стороной стола папа оторвался от еды и поочередно посмотрел на обеих.
– А позволь тебя спросить, что ты там забыла? – в голосе мамы явно угадывались саркастические нотки.
Ольга немного опешила от вопроса.
– То есть как что!? Вообще-то там учат на журналиста.
– И ты, разумеется, считаешь, что это нормальная, серьезная профессия?
– А чем она хуже других?
– Я не сказала, что она хуже. Но и стабильной ее не назовешь. Да и поступают туда люди, наделенные творческими способностями… А у тебя этого нет.
Антонина Сергеевна говорила ровным, без эмоций, голосом, как врач с больным, когда тот объясняет необходимость предложенного лечения. Ольга как чувствовала, что на сегодняшнем ужине всплывет вопрос поступления. Не то, чтобы боялась говорить об этом. Скорее интуитивно угадывала, что ее намерения не вызовут восторг у родителей.
– Ты полагаешь, я совсем дура, не способная поступить туда?! – девушка ощутила, что начинает закипать от обидных маминых намеков.
– А ты полагаешь, что ты супер талантливый ребенок!? – возразила мама. – У тебя нет ничего из того, что требуется журналисту! Ты конкурс туда видела? Как ты его собралась проходить, если даже школьные сочинения писала на твердую тройку?!
Ольга беспомощно посмотрела на отца. Но тот сделал вид, что увлечен чаем. Он снова занял позицию невмешательства и от этого стало обидно вдвойне.
– Так что не дури, дочь, – продолжила тем временем Антонина Сергеевна. – После выпускных бери документы и подавай в экономический.
– Туда, где Павлик учится?
– Да, туда, где твой брат.
Старший брат Паша заканчивал в универе уже третий курс и даже несколько раз проконсультировал мелких бизнесменов по экономическим вопросам. Разумеется, не бесплатно. Чему мама была очень рада.
– Там есть шанс поступить на бюджет и получать стипендию. Пора уже учиться обеспечивать себя самой, мы не собираемся содержать тебя еще несколько лет и ждать, когда ты станешь великим журналистом с баснословными гонорарами. Паша уже, между прочим, вовсю зарабатывает помимо стипендии, а не клянчит у родителей.
Последний аргумент прозвучал, как упрек. От обиды на глазах появились слезы. Ольга выскочила из-за стола и скрылась в ванной.
– Может не стоило так жестко? – наконец подал голос Василий Дмитриевич.
– Пусть привыкает принимать взрослые решения, исходя не только из своих эгоистических побуждений, – возразила Антонина Сергеевна. – Ну какой из нее журналист!? Смех да и только!
Позже, когда Ольга легла спать, в ее комнату вошел отец. Присев на край кровати, он сказал:
– Послушай, зайка. Ты на маму не обижайся, но рациональное зерно в ее словах есть. Журналистика – профессия не стабильная. Совсем не факт, что ты сразу попадешь в хорошую газету. Даже скорее всего это будет какая-нибудь маленькая местная газетенка с очень маленькой зарплатой. И совсем нет гарантии, что их гонорары будут покрывать твои потребности.
Девушка приподнялась на кровати и оперлась на локоть.
– Папа, почему ты всегда на ее стороне?
– Я не всегда на ее стороне. Но мама более опытная в жизненных вопросах, по сравнению с тобой, поэтому она старается уберечь тебя от явных ошибок. И в этом я с ней согласен. Все-таки экономист – более востребованная профессия, которая всегда прокормит. Подумай об этом.
Он дружески похлопал дочку по плечу и покинул комнату.
Полночи Ольга проплакала в подушку, не понимая почему родители не дают ни единого шанса доказать, что ее выбор – это не ошибка. Но к утру она смирилась с маминым ультиматумом. Без поддержки родителей ей не справиться. А поддержка возможна лишь в случае принятия их варианта.
Через неделю после состоявшегося разговора Ольга сдала выпускные экзамены в школе, а спустя еще пару недель подала документы в университет на экономический факультет и успешно прошла вступительные испытания.
2
Скука смертная! Подходил к концу первый семестр первого курса… Многие подружки, поступившие туда, куда хотели, рассказывали Ольге, что в институте время летит незаметно, интересно, насыщенно. Но ей не верилось в это. Словно не про нее это было.
С самого первого дня учеба превратилась в неприятную повинность. Лекции не вызывали интереса, хотя в школе занятия на уроках приносили определенное удовольствие. Педагоги казались неубедительными, несмотря на то, что на экономическом преподавательский состав считался одним из сильнейших в университете. Все эти схемы, графики, цифры ввергали в уныние… Зато мама была довольна, что дочка вняла ее словам и поступила туда, куда нужно. Не один раз девушка становилась свидетелем, когда родительница горделиво рассказывала родственникам или знакомым, какие умные у нее дети, учатся на экономическом…
Единственный предмет, который затрагивал девушку, являлся литературой. Только на нем ей не хотелось, чтобы лекция поскорее закончилась. Ольге нравилось анализировать прочитанные произведения, разбирать текст на элементы, а наибольший интерес проявлялся, когда нужно было самой что-то написать на основе прочитанного. Эссе, реферат, доклад… Не имело значения. Мир букв и слов манил и притягивал…
3
– И не забывайте, что эссе по теме нужно сдать до конца недели! – подытожил свою лекцию препод по литературе.
Аудитория пришла в движение. Кто-то, как спринтер, уже рванул к выходу, кто-то собирал конспекты и неспешно направлялся туда же… Ольга оказалась в числе последних, поскольку отвечала на смс брата, полученную во время лекции.
– Оленька, задержитесь на минутку, – услышала она, когда проходила мимо преподавателя.
– Да, Борис Сергеевич?!
– Уделите несколько минут вашего драгоценного времени…
Девушка подошла к преподавателю. Тот стоял у кафедры и кивал последним выходящим студентам.
– Вы что-то хотели? – спросила Ольга.
– Да, Оля, хотел задать один нескромный вопрос, – в глазах Бориса Сергеевича был заметен неподдельный интерес.
– Какой?
– Не напрягайтесь вы так, ничего крамольного.
Девушка почувствовала, что щеки слегка зарумянились. Она, конечно, слышала, что некоторые преподаватели флиртуют со студентками. И если ответить взаимностью, то можно не знать проблем в учебе. Но Борис Сергеевич не оставлял впечатления стареющего ловеласа. В общем-то стареющим его сложно было назвать. Слегка за пятьдесят, чуть полноватый, что впрочем не вызывало антипатии. Да и не клеился он к подопечным. По крайней мере его имя в сплетнях такого толка никогда не фигурировало.
