Изящный небольшой драккар с разноцветным сине-зеленым парусом и эмблемой ворона на нём шёл первым, ритмично подаваясь вперёд от каждого нового слаженного всплеска вёсел. За ним клином шли ещё два, большие, пузатые и далеко не такие поворотливые. Словно поджарая гончая на охоте вела за собой двух мощных, суровых волкодавов. Фьорд постепенно сужался, петляя сквозь нависающие над заливом горы и ведя мореплавателей в Кархен, столицу пятого, самого большого острова Семи островов варравов.
Шли быстро, но с опаской...
Суровая зима лишь недавно начала отступать, и ледяные торосы то тут, то там отрываясь от берега, дрейфовали по узкому заливу, грозя распороть обшивку лодок и отправить их на дно за считанные минуты. На носу каждого драккара стояло по два воина с длинными гарпунами, чтобы в случае чего отталкивать опасный лёд.
Обычно так рано ещё никто в море не выходил, но тут был особый случай.
Надвигалась война. Развязанная прошлой осенью, всю зиму она никак не могла вылиться в полноценный конфликт из-за невозможности повздорившим островитянам доплыть друг до друга армиями. Зима - время затишья, спячки, договоров и подготовки к решающему броску. Да и один Ордин знает, кто доживет до весны в этих суровых, неприветливых краях. Мороз и голод чистят ряды живых часто сильнее любой бойни.
Но вот солнце стало задерживаться на небосклоне всё дольше, фьорды и белоснежные покровы островов таять, а значит дальше было ждать нельзя. Три дня назад Бьорку Хотборку, ярлу Унсгарда, донесли, что к конунгу из Толхейма выдвинулись пять драккаров, забитых воинами, а из Крейта ещё три. Несложно было догадаться, что произойдёт, когда вся эта армия воссоединится на Ансборде. Они двинутся на него, чтобы раздавить непокорный Унсгард в назидание всем остальным. А заодно и прибрать себе богатый остров.
Но Бьорк не собирался просто ждать мощную флотилию, собранную с трёх островов. За долгую тёмную зиму он успел переманить на свою сторону четыре других острова. И, посоветовавшись, ярлы решили разделиться. Основная масса воинов встретит конунга в Унсгарде. Бьорк же поведет самых рисковых в Ансборд, который в этот момент останется без конунга, и захватит его, отрезая войску противника путь к дому. С собой Бьорк взял лишь лучших воинов, проверенных в долгих совместных походах. А за его легким маневренным драккаром сейчас плыли две гораздо более тяжелые лодки с воинами из Хельмута и из Кансберга, которых выделил Хотборку ярл Маккин. Осталось забрать людей Кархета, и они готовы выдвигаться на Ансборд, который скоро останется без конунга и половины своей армии, четырьмя кораблями.
Бьорк поежился под ледяным порывом ветра и поправил тяжелую шкуру на плечах, посильнее кутаясь. Прищурившись, бросил взгляд на клонящееся к горизонту оранжевое солнце и снова опустил глаза на уже до болезненных искр сверкающую сталь боевого топора. Но заняться было всё равно больше нечем, так что Хотборк провёл по лезвию точилом ещё и ещё, находя в этом нудном занятии странное успокоение. Внутри дребезжало от нехорошего, волнительного предчувствия. А когда ты идешь воевать, ты становишься до глупого суеверен…
Может и не вернется он больше на Унсгард. Может поэтому так щемит в груди...Сгущающиеся сумерки, окрашивающие скалистые берега фьорда в масляный черный и бордовым залившие небо лишь усугубляли это тоскливое ощущение. Где-то на берегу в лесах выли волки. И хотелось вторить им, запрокинув голову. На драккаре стояла непривычная тишина, его собратья по оружию тоже притихли, проникаясь багровым закатом и думая, похоже, как и он, о том, увидят ли они родной остров и свои семьи ещё хоть когда-нибудь.
Бьорк криво улыбнулся про себя. Ну хоть об этом ему беспокоиться не стоит. Его женушка, если он подохнет, только выдохнет наверно с облегчением.
- Сверкает уже, ярл. Хорош… - хмыкнул Колин, его лучший лазутчик, хельмутовец.
Парень опустился рядом на мешки с зерном, на которых устроился Хотборк, и с любопытством покосился на своего ярла.
- Острее будет, - хмыкнул Бьорк тихо, чуть подвигаясь на мешке и давая Колину устроиться поудобней.
- Сейчас приплывем уже, - мальчишка сощурился, вглядываясь вдаль и приставляя ладонь ко лбу, - Во-о-он, видишь ту сосну, будто висящую над склоном?
- Да, и как только держится, - пробормотал Бьорк, которому лень было поддерживать разговор.
-Вот за этим утесом сразу и бухта, - улыбнулся парень, - Ждут уж нас поди. Выстроились.
- Холод собачий, я б дома сидел, - хмыкнул на это Хотборк, но на утес с сосной, за которым загибался извилистый фьорд, всё-таки взглянул ещё раз, уже внимательней.
Сердце тревожно ёкнуло. Ощущение, что надвигается что-то на него, лишь усилилось от мысли, что вот сейчас они приплывут. Так странно…
-Ты же недавно только у Кархета был, да, Колин? – рассеянно спросил Бьорк, вглядываясь в черный силуэт повисшей над пропастью сосны.
- Да, с неделю как пробивались на Унсгард из Кархена через ледяной шторм. Думали, что уж и не доплывем, - хмыкнул Колин, посильнее кутаясь в меховой плащ и вытягивая перед собой отсиженные ноги, - Если б Вейла Кархета не сказала, что путь нам открыт, так мы бы может и не решились сами в море выходить.
Рука Бьорка на секунду замерла с точилом над топором.
-Вейла? - Хотборк бросил на парня быстрый взгляд и отвернулся, вновь водя точилом по сверкающему лезвию, - Ещё осенью у Кархета не было Вейлы…
- Да, она молодая совсем, - пожал плечами Колин, не замечая, как застыло маской лицо у его собеседника, - Только ранней весной на Кархен приплыла. Хорошая…Знаешь, из тех, что, даже если люб тебе кто, а эту всё равно разложить хочется…
Колин мечтательно присвистнул, прикрыв глаза. На что Хотборк лишь язвительно буркнул.
-Ведьмы все такие, пока до седин не доживут. На то они и ведьмы, чтоб тебе хотелось…
-Это да, - добродушно согласился Колин, следя за солнцем, уже скатившимся почти за прибрежную скалу.
- Но все ж не дураки –боятся. А эту, поговаривают, ярл всё-таки подмял под себя. Да он и сам не скрывает. Даже на пиру, когда мы сидели, Кархет- старик её то за ручку возьмёт, то по волосам погладит, то на ухо пошепчет что-то. И это при жене. Не рассуждал бы так здраво – я бы подумал, что он уже её раб – трэлл…
Бьорк опять застыл, крепче сжимая топор. Вскинул взгляд на кровавое солнце в небе и ровным, будто высушенным голосом спросил.
- Да? А зовут её как? Ведьму…
- Вроде Хель.
Успокоиться после слов Колина, хотя бы с виду, стоило Хотборку неимоверных усилий. Внутри клокотало всё, рвало на части. Так, что и точило пришлось с досадой отложить, чтобы ненароком не проехаться по дрожащим от бурлящего гнева пальцам.
