Галина Замай - Нарика и Серая пыль

Нарика лежала в кровати и, повернув голову, смотрела в окно. С улицы доносился стрекот кузнечиков, еле слышно возились по окну ветви яблони.

Небо за окном все еще было темным, не считая россыпи звезд над лесом, но вскоре нежный белый свет озарил половицы – всходила Нерида.

Девушка откинула одеяло и встала с кровати, стянула ночную сорочку и надела приталенное платье с широким, до колен, подолом и пуговицами.

Поверх она накинула короткий плащ с капюшоном и перекинула через плечо сумку.

– Ах да, – шепнула она себе, – флейта!

Она взяла со стола маленькую деревянную окарину на кожаном шнурке, повесила ее на шею и вышла из комнаты. На цыпочках прошла мимо спальни родителей, сбежала по лестнице на первый этаж, пересекла кухню и, обув высокие ботинки на шнурках, вышла за дверь.

В небе сияло две ночных спутницы Ойны. Большая красная Тенида в виде полумесяца – покровительница Теней и Тварей, и круглая белая Нерида, благоволящая людям. Утром обе они исчезнут, а их место займет яркое дневное светило – Ифус.

Нарика быстро прошла лес, следующий за ним цветочный луг и обогнула глубокий овраг, заросший репьем и колючками. Когда она вышла на поляну небо заволкло облаками, резко стемнело и впереди заухали совы.

Нарика не оглядывалась и не думала, она быстро шла вперед по узкой, едва заметной тропе, до тех пор, пока перед ней не показалася еще один лес. Не такой знакомый и добрый, со свежим запахом хвои, что рос вокруг города, а трухлявый и поломанный, насквозь пропахший гнилью и сыростью. Между деревьями торчали почерневшие коряги или рос низкий кустарник.

Она прекрасно знала дорогу и поэтому без сомнений двинулась дальше между широкими замшелыми стволами. Вскоре запахло свежестью, и сквозь деревья стал виден высокий лесной водопад. Слева и справа от него возвышались крутые откосы, поросшие короткой травой и рыжими, как огонь, цветами.

Нарика посмотрела на небо. Нерида и Тенида всходили все выше и были почти рядом, но красная спутница поднималась заметно быстрей и вскоре догнала белую. Тогда огнецветы стали один за другим раскрывать бутоны, и деревья озарились теплым оранжевым светом, идущим от их пылающих сердцевинок. Нарика вскарабкалась на откос и начала аккуратно срезать цветы у самого основания. В ее руках они не гасли, а продолжали мерцать, кидая теплые отсветы на лицо, руки и волосы.

Собрав букет, она хотела спускаться вниз, но вдруг услышала за спиной низкий протяжный гул. Она убрала цветы в сумку и, напряженно вглядываясь в листву, шагнула назад.

Темнота среди деревьев сгустилась и превратилась в темный женский силуэт. Нарика нащупала на груди флейту и поднесла к губам, но внезапный хриплый голос не дал начать игру:

– Я так давно не видела тебя, дитя! Не торопись убегать! И знай, флейта тебе не поможет – ведь я же не Тень.

Женщина вышла на поляну, подставляя ночному свету серое, похожее на человеческое лицо. Черные волосы, сотканные из тысяч пылинок, танцевали над ее головой, словно пламя, а подол длинного платья кружился как вихрь.

Нарика продолжила отходить к водопаду, а женщина плавно, словно паря над землей, последовала за ней.

– Ты очень повзрослела, – хрипло прошептала она.

Нарика знала, нельзя показывать страх, а то можно навлечь беду, поэтому она скрыла волнение и громко спросила.

– Кто ты?

Глаза женщины сверкнули синим пламенем.

– Разве ты не помнишь меня? Разве ты не видела меня во снах?

– Нет. Я тебя не помню и никогда не видела, – неуверенно протянула Нарика.

К горлу подступила тошнота. В детстве ее часто мучали кошмары и сейчас она вспомнила это серое злое лицо.

Женщина рассмеялась и прошелестела.

– Врешь! Все врешь. Ты меня видела и помнишь! И зря ты гуляешь так близко к Нехоженным землям. Люди меня еще не победили!

Из-за ее спины поползли клубы Серой пыли, а из них стали выглядывать темные, покрытые чешуей морды с круглыми глазами, в которых горело синее пламя.

Горло свело и захотелось сухо и безудержно кашлять, как это бывало всегда, когда она встречалась с Пылью, но нельзя было терять ни минуты. Она зажала рот рукой, пока частички черноты не попали в легкие, спрыгнула с откоса и покатилась по траве и камням. Резкая боль пронзила тело. Нарика ухватилась рукой за камни, но они посыпались вниз, увлекая ее за собой все быстрее, а из поцарапанного запястья потекла кровь.

Мшистая земля приняла мягко и упруго.

Нарика с трудом поднялась на ноги и посмотрела наверх, но никого не увидела. Только неподвижные клубы Серой пыли висели над деревьями.

Когда Нарика подошла к дому, Ифус уже окрасил небо у горизонта нежным розовым светом.

Она поднялась по деревянным ступеням, потянула на себя дверную ручку и тихо переступила через порог.

Но родители уже проснулись: мать ходила по кухне из угла в угол, а отец возился у печи. Увидев дочь, Алай воскликнул:

– Воротилась! Мать вся уже извелась.

Милиса обернулась и сдвинула светлые брови над серыми, потемневшими от злости глазами.

– Ну?! И где тебя недобрые носили на этот раз?

В ответ Нарика не смогла произнести ни слова и только тихо всхлипнула.