Пыль плясала в воздухе, она густым слоем лежала на тенте, на кабине машины, в кузове и забивалась, казалось, всюду: под берет, в складки камуфляжа, обувь, за шиворот. И все тело начинало нестерпимо чесаться. Пыль мелкой пудрой залепляла рот, нос и глаза. Она, смешиваясь с потом, неприятно текла по спине восковой массой. Сергей вздохнул и протер ладонью автомат, бережно прижатый к груди, не забыв поправить кусочек медицинского бинта, которым у него и его товарищей было принято заматывать дуло оружия, чтобы грязь не попадала в ствол. Многие из парней оказались дальновиднее и надели на голову черные маски, предназначенные для спецопераций, и теперь только вертели по сторонам головами, не замечая дискомфорта.
«Урал» надсадно засипел движком и медленно поехал юзом. Машина дернулась и остановилась. Вся колонна встала. Машины, держа дистанцию, ютились вдоль серпантина. Сергей смотрел из кузова автомобиля, как молодой рыжий водитель, плюясь и чертыхаясь, бестолково почесывая затылок пятерней, выскочил из кабины и, пробежав вдоль борта, снял с фаркопа пустое ведро. Затем водитель открыл капот и, пожимая плечами, стал наблюдать за дымящимся двигателем.
– Военный, у тебя вода-то есть с собой? Движок запорешь, – из кузова «Урала» на водителя насмешливо смотрел кареглазый Игорь Воеводин.
Пацан-водитель, вжав шею в плечи, отрицательно покачал головой.
– Понятно, смотри – враг не дремлет. Из-за тебя попадем под молотки, – продолжал Воеводин.
Водитель, чуть не плача, переводил взгляд с одного лица на другое. Ему совсем не хотелось попадать под молотки. Но лица парней в камуфляжах источали равнодушие.
– Ладно, не пугай пацана, – включился в разговор командир взвода, лейтенант Иван Андреев, – на, налей в систему, через пятнадцать минут Толстой-Юрт. Там зальешь воды во всю тару, какая есть. Понял? – сказал он, протягивая водителю канистру с водой.
Водитель, подпрыгнув кочетом, кинулся исполнять команду. Вылив в движок всю канистру, он, виновато глядя на Воеводина, доложил лейтенанту: «Все, товарищ лейтенант, можем ехать».
Андреев, убедившись, что все нормально, встал в кузове в полный рост и показал движением руки: «Все в порядке. Можем продолжать движение». Вообще-то у каждого старшего машины были радиостанции, но при движении в колонне ими не пользовались, доверяя больше дедовскому способу, потому что «духи» прослушивали радиоэфир и пасли все воинские колонны.
Караван, подняв облако пыли, снова тронулся в путь.
Всего полчаса назад колонна вышла из Ханкалы на Моздок, и вот непредвиденная остановка. Сколько еще их будет? Одному Богу известно.
Сергей отвинтил крышечку фляжки и сделал пару глотков. Теплая вода неприятно защипала горло, и возникло такое впечатление, будто глотнул подогретого подсолнечного масла. «Да, – подумал Сергей, – Восток – дело тонкое. Прав был товарищ Сухов».
Сергей закрыл глаза, уставшие от постоянного прищуривания, и воспоминания старой черно-белой кинолентой понеслись перед его глазами…
Кто-то громко под ухом Сергея сказал: «Толстой-Юрт». Он открыл глаза. В кузове во весь рост стоял Андреев. Распорядившись насчет дисциплины и выставив двух бойцов в боевое охранение колонны, он громко сказал:
– Стоянка пятнадцать минут, можно покурить и оправиться, – и уже тихонько Сергею: – Серый, ты посмотри тут. Я в кабину пересаживаюсь. Водитель дюже молодой, боюсь, что-нибудь наворочает.
Сергей утвердительно кивнул головой, встал, разминая ноги и осматриваясь по сторонам. Толстой-Юрт – село небольшое, как будто вымерло, только недалеко в поле паслись отары овец. Ничем Толстой-Юрт не был примечателен, разве вот только тем, что он являл собой родину Аслана Масхадова.
Молодой водитель, которого звали просто Сашка, научившись на своих ошибках, мухой метался между машиной и колодцем. Не набрал воды он разве что в рот.
Сергей смотрел, как Игорь Воеводин, сидя на борту кузова, продолжал издеваться над водителем Сашкой.
– А ты знаешь, – проникновенно говорил он Сашке, – что, если ты чего-нибудь накосячишь, наш командир может дать команду тебя расстрелять?
– Как расстрелять? – хлопая белесыми ресницами, отвечал Сашка. – Я же свой.
– Свой-то свой, да только мы с тобой на войне, дружище, прикажет – расстреляют. По законам военного времени. Только я в тебя нипочем стрелять не стану. Я к тебе привык.
– Да я здесь затем же, зачем и вы! – чуть не плача, умолял его Сашка.
– Я все понимаю! – поймав водителя на крючок и улыбаясь одними глазами, продолжал Воеводин. – Но у нас отряд милиции особого – понимаешь? – особого назначения. Мы тут знаешь какие серьезные задачи выполняли? А ты! Водила из мобильного отряда, да тут вашего брата знаешь сколько? Плюнь – и в водилу попадешь. Одним больше, одним меньше. Какая разница? Никто даже не заметит. Спишут на боевые.
Ребята в кузове посмеивались, пряча улыбки в воротники, но тут раздалась спасительная для Сашки команда: «По машинам!» Водитель, выдохнув, кинулся в кабину и завел движок.
Караван, подняв облако пыли, вновь отправился в путь.
Сергей повторно отвинтил крышечку и глотнул из фляжки. Нет, это невыносимо. Ощущение было таким, как будто выпил расплавленного сапожного клея.
– Товарищ капитан, глотни свеженькой. Только сейчас набрал, – Сергею протягивал баклажку с водой молоденький сержант Петька Кулемин.
Сергей глотнул прохладной влаги, и, как обычно, тут же его поры раскрылись, и по лицу, по телу предательскими струйками потек едкий соленый пот. Сергей благодарно кивнул Кулемину, еще раз вспомнив героя фильма «Белое солнце пустыни»…
Двигатель зачихал по-стариковски, машина начала дергаться рывками. Сергей приоткрыл сначала правый, затем левый глаз. На него недоуменно смотрел сержант.
– Обычное дело, – ответил Сергей на его немой вопрос.
– Чего? – не расслышал тот.
– Я говорю – обычное дело: движку кислорода не хватает. Перевал.
– А, понятно, – закивал в ответ Кулемин, – та-арищ капитан, может, водички прохладненькой? Осталась еще!
Сергей отмахнулся, облизал сухие губы и вновь задремал, кивая непослушной головой…
Поезд с омоновцами пришел тогда не в Липецк, а почему-то в Грязи. Бородатая, грязная, вооруженная орда, выскочив на перрон, открыла огонь в воздух из всех видов оружия, причем в ход шли не только ракетницы и сигнальные мины, но и стрелковое оружие. Местные жители, видимо решившие, что война докатилась и до их маленького городка, кинулись в разные стороны, давя и калеча друг друга.
– Там вас, это, к трубочке зовут. Вы уж подойдите, будьте добреньки, товарищ командир, – дергая полковника Атаманова, командира отряда, за рукав и заглядывая ему в глаза, почти в самое ухо прокричал путевой обходчик в помятой куртке.
