...И тогда я сделал непростительную глупость. Он так непосредственно протянул мне связку, что я инстинктивно вытянул руку, чтобы ее забрать. Удар в бок я пропустил - их молчаливый главарь, все-таки улучил момент и саданул меня кулаком под ребро. У меня перехватило дыхание - в кулаке ударившего находился кастет! От увечья спасло лишь то, что удар пришелся в пояс, в который Ната ради украшенья вшила костяные пластинки. Не давая мне опомниться, он снова поднял руку, и чей-то неуверенный возглас заставил его на миг задержаться.
- Эй, вы что творите?
...Говорят, время, дорога и заботы лечат все. Я слышал это не раз, когда на душе становилось особенно тяжело, и глаз переставал радоваться тому, что, просто, живешь… Но, проходило время, хватало забот, дороги не кончались - а иные раны так и остались навсегда незаживающей болью. И, дотрагиваться до них не следовало никогда, иначе, даже в разгар самого буйного веселья, скорбные морщины внезапно начинали стягивать кожу на лице, превращая его в маску печали.
...И тогда я сделал непростительную глупость. Он так непосредственно протянул мне связку, что я инстинктивно вытянул руку, чтобы ее забрать. Удар в бок я пропустил - их молчаливый главарь, все-таки улучил момент и саданул меня кулаком под ребро. У меня перехватило дыхание - в кулаке ударившего находился кастет! От увечья спасло лишь то, что удар пришелся в пояс, в который Ната ради украшенья вшила костяные пластинки. Не давая мне опомниться, он снова поднял руку, и чей-то неуверенный возглас заставил его на миг задержаться.
- Эй, вы что творите?
...Раздался жуткий крик - один из зэков упал на землю, с оторванной напрочь, рукой! Черная тень быстро развернулась, и, словно встала на дыбы - мы ужаснулись! Существо напоминало нечто, вроде гигантской сколопендры - скорпиона, с множеством крючкообразных ножек, вывернутых во все стороны, выпуклыми глазами и двумя страшными клешнями, росшими возле самой головы. Оно резко металось, без рычания и без шипения, вообще, беззвучно. И от этого, становилось еще страшнее… Какая-то древняя, давно исчезнувшая сила, появилась вновь на свет, и теперь, уверенно и жестоко, утверждала свое право на существование. Еще один из пришлых, закричав, схватился за бок - клешня этого насекомого-зверя, молниеносным движением распорола его до ребер! Следующий рывок отхватил голову уголовника – кровавый ошметок отлетел прямо в нашу яму, шлепнув Элину по лицу. Вздрогнув, она непроизвольно спустила тетиву. Стрела попала в один из множества глаз чудовища, что вызвало у него новый прилив ярости. Оно взвилось в высоту и сбило с ног двоих оставшихся…
- Зачем? - вырвалось у Наты.
...Самка, которую мне хотелось разорвать, подчинилась... Бесподобные, манящие и доступные ягодицы приподнялись навстречу, и я, вконец дурея от стремления немедленно взять ее этим образом, схватился за талию девушки. Девушки? Кто это? Как? Что-то произошло в этот момент - я словно оказался в ином месте, и иным человеком… Человеком ли? Жажда крови, насилия, вовсе не присущая мне раньше, перевесила все! Я не хотел, не мог быть ласковым и нежным… Было только одно желание - войти в нее с силой, заставить кричать от боли и унижения, и, услышав мольбы о пощаде, получить от этого желаемое успокоение!
...Высокий и широкоплечий Бес злобно посмотрел на кузнеца - тот успел в схватке заехать ему в нос, отчего тот разнесся не меньше, чем у самого Стопаря.
- Давай, старик, топчи дорогу к своим бабам. Не то… - он показал длинное, остро заточенное лезвие.
- Шел бы ты, знаешь куда? Придурок…
Бес сплюнул на землю, возле себя, и сквозь зубы негромко произнес:
- Ты, тля вшивая, будешь нам пургу гнать - сядешь голой жопой на...
Договорить он не успел. Бандит, неосторожно приблизился к силачу на расстояние удара, и Стопарь, не размахиваясь, быстро и точно двинул вперед своим здоровенным кулачищем. Бес согнулся в три погибели и, хватая воздух ртом, повалился на землю. Мгновенно замелькали ножи и стальные прутья, а кое-кто приподнял и нацелил на нас самострелы…
... - Ничего ты не понял. Потому, что Стара - не Старица. Я перестала ею быть, когда Медведь сделал меня женщиной. Он не дождался, пока я вырасту - его плоть требовала женщину. А наше знание передавалось только девушкам, не познавшим мужчин. И до того, как они сами выбирали себе спутника. Но мне-то, все равно не суждено было его иметь - выбора… Однако, кое-что я смогла запомнить - мое умение осталось при мне! - она сердито взмахнула посохом. - Слушай! Твой путь - путь всех людей долины. Тебе придется это принять, иначе они погибнут, как погибли все те, кто жил здесь до нас. Ты пришел оттуда, где остались миллионы. Ты не забыл об этом? И ты носишь знак зверя на своих плечах…
...Что-то резко кольнуло меня в грудь - предчувствие чего-то необъяснимого и пугающего, очень древнего, вдруг стало исходить от разрисованного мрачными красками, индейца! Сова склонился над Натой и дотронулся до нее посохом, который, неведомо откуда, появился в его руке.
- Хэй! Йе-хо! Верь Великому Небу! Верь Земле!
Я прошептал:
- Верю... Спаси Нату...
...Хладнокровие, а вместе с ним и какое-то спокойствие, до сих пор позволявшее мне контролировать ситуацию, вдруг ушло… Вся ненависть, скопившаяся за эти страшные недели крови и насилия, выплеснулась наружу. Я почти мгновенно вырвал правую руку из захвата, перехватил кисть у самого бандита, а второй, просто вырвал сук и отбросил его в сторону. Циклоп, с изумлением и яростью раскрыл рот - он не мог поверить, что кто-то, едва ли не вдвое меньше, способен одолеть его в рукопашной! Но я не оставил ему времени на раздумья - сам ухватил за ворот куртки и резко рванул через себя. Ната показывала кое-что, когда учила Системе, да и Череп не терял времени зря - а я старался быть способным учеником! Но Циклоп не зря получил свое зловещее прозвище - огромный как бык, сильный, как наш кузнец, он считался одним из самых опасных боевиков. И сейчас, когда увидел свой приговор в моих полубезумных глазах, защищал свою жизнь с яростью обреченного. Мы сцепились, как два остервеневших зверя. В ход шло все: камни, песок, зубы! Он вновь подмял меня под себя, превозмогая своим весом и физической силой, а я, ухватив его за горло, рванул в сторону, а пальцами другой руки, ударил, что есть силы, по глазам.
- Он мой!
Я еще раз отстранил Ульдэ, спустившуюся вниз и готовую пронзить его стрелой в упор. Ослепший на какое-то время, от удара, Циклоп поднимался на одно колено - я с размаху опустил ему на голову его же сук…
...Я подсунул под нее руки и поднялся с колен - Чайка оказалась чуть тяжелее Элины.
