«Страх – самое древнее и сильное
из человеческих чувств,
а самый древний
и самый сильный страх – страх неведомого.»
Г.Ф. Лавкрафт
***
Никогда ещё Смольный не был к себе так строг. Каждое движение было вымерено и продумано заранее, ни одного спонтанного вдоха и выдоха. Противогаз слишком сильно шумел, нельзя было ни на мгновение позабыть про скрытую в темноте дремучего леса угрозу.
Деревья росли невероятно близко друг к другу и чтобы пройти, не повредив противогаз, приходилось пригибаться. Иногда ветви деревьев задевали старенький ППМ-88 и рисовали неглубокие следы на черной резине.
– Надо бы доработать противогаз и поставить какую ни будь накладку, иначе его не хватит надолго – проскользнуло в мыслях у майора, хотя в глубине души он понимал, что, скорее всего, этот проклятый лес последнее что он видит.
Кровь каплями скатывалась по свинцовой кольчуге. Рана была не смертельна, но доставляла определенные неудобства: боли уже не было из-за выброса адреналина, но майор опасался, что его мог учуять хищник, а фактор внезапности оставался его единственным преимуществом.
– Если так и дальше пойдет, с левой рукой можно будет попрощаться. Хех… Грёбаный таракан!
Смольный даже не мог представить, откуда взялись эти твари и много ли их тут еще. Буквально час назад он спорил с командиром об опасности выбора, перед которым они оказались.
***
Среди руин каменного строения виднелся костер, и пять человек в черно-красной форме, которые столпились у котелка с кашей. Их одеяние было не совсем простым: помимо ткани форма включала в себя элементы доспехов, а именно, темная свинцовая кольчуга и наплечники были у каждого кто находился у костра, такое сочетание вещей стало уже обыденностью в нынешних обстоятельствах. Помимо брони было ещё несколько атрибутов напоминающих о ушедшей эпохе воинов средневековья: у каждого было холодное оружие, так например, у троих из группы имелись деревянные копья со свинцовыми наконечниками, а двое оставшихся были вооружены двуручным топором и коротким мечем.
Воинов нельзя было отличить по лицу, как собственно и по однообразной форме. Лицо каждого члена отряда было закрыто противогазом, трое из них использовали противогазы старой модели ГП-7, а вот двум другим посчастливилось обладать моделями ППМ-88 с панорамным стеклом – это были обладатель меча капитан Данил Жилин и владелец топора, майор Иван Смольный.
– Нам сюда – сказал капитан, указывая жестом правой руки в направлении сгоревшего леса, в другой руке он держал планшет со старой довоенной картой, на которой виднелись свежие отметки.
От одного взгляда на лес становилось не по себе даже опытным бойцам. Он был настолько густой что, несмотря на последствия сильного пожара, сквозь него невозможно было смотреть дальше шести – семи метров. Группа воинов могла пройти лишь в месте, где в далёкие времена была дорога.
– Капитан… – обратился Смольный к командиру отряда, попутно разглядывая пепелище, некогда бывшее лесом – вы конечно извините, но от этой затеи за версту несёт дерьмом.
– Кхм… Я в отставке уже добрых шестнадцать лет, но чутье мне тоже подсказывает, что лучше обойти это место, например, по вон тому хребту – поддержал майора Егор Петрович, махнув в сторону горной гряды.
– И ты Смола, и ты Кардан видимо совсем параноиками стали, как прочитали те бредни что мы нашли в подвале. – обратился Жилин к отряду – Тот мужик был психом, разве мог нормальный превратить свое жилье в тот ужас что мы видели? Он думал, что те существа разумны, не удивительно, что он спятил после стольких лет в одиночестве. А те твари всего лишь животные, просто продукт мутации!
– Капитан, тебе уже два человека говорят, что это не лучшее решение. И извини, конечно, но кто ты такой, чтоб к нам так обращаться?
– Еще одно слово и я буду считать это неподчинением приказу. Запомни Смола, ты здесь никто, и будешь делать, так как я скажу! Это всех касается! – капитан окинул отряд взглядом – Ясно?!
Парни переглянулись, такое отношение было неприемлемо в данных обстоятельствах, но все промолчали – все понимали, что анархия на задании ни к чему хорошему не приведет. Странный выбор сделало собрание, назначив его командиром отряда, особенно после того странного происшествия.
Это был уже второй подобный выпад Жилина за два дня. Такое не могло пройти бесследно и каждый член отряда твердо усвоил для себя, как относится к ним их новоиспеченный командир.
– Ясно, мудила – проговорил Смола в пол тона.
– Что ты сказал пёс?! Как ты меня назвал?!
Жилин потянулся к ножнам за мечем, но реакция майора не подвела, он сработал на опережение: рывком вытянул большой армейский нож и рванул за спину командира.
– Слушай, ты, кусок дерьма – с призрение прошипел Смольный, прижав свинцовое лезвие к горлу застывшего капитана – все знают про тебя и первый отряд. Ты тут человек новый, а ведёшь себя как ублюдок.
