Деревня Верхние Кузьминки – это скрытая от всех глухая деревушка возле тайги, где могли спрятаться беглые крепостные. В этой деревушке царил мир, который оберегало главное правило – не вмешиваться в дела соседей. Место само по себе уникально, деревья стояли особняком через почти непроходимые тропы, и можно было выйти к величественному озеру, на берегу которого стояла эта деревенька.
Уже несколько лет на окраине деревни жила местная лекарка Анна, но ввиду то ли своего характера, то ли в пору предрассудков ее звали ведьмой. Местные прибегали к ней за помощью в редких случаях, что несказанно радовало мать-одиночку. У нее было много времени для воспитания ребенка и собирательства целебных трав в лесу. Девушка быстро нашла общий язык с местными жителями, которые искренне не понимали ее желания воспитывать ребенка и жить рядом с людьми, поскольку они осознавали все неприятие магических существ. Но девушка настояла на своем.
Шли годы, ребенок рос, деревня приобрела новые очертания, но отношение к Анне и ее дочке Софии не поменялось. Деревенские дети дразнили белокурую малышку и звали ее нечистью, за что регулярно получали на орехи от родителей. Так как кроме Анны врачевать больных было некому, из-за издевательства сверстников Софа росла нелюдимой, а ее единственными друзьями были кот Василий и домовой Кузя. Они утешали девочку и играли с ней, когда мать уходила за травами.
Анна поздно поужинала, к ней за стол подсел кот Василий:
– Аня, приехать сюда было плохой идеей. Отец ребенка не принял вас, а твоя мама сильно волнуется и уже закидала весь подвал письмами. Кузьме жить негде. Понимаю, поругались вы тогда сильно, но уже семь лет прошло, – произнес фамильяр.
– Может, ты и прав, я поговорю с ней. Но уезжать никуда мы не будем! – сказала Анна, ставя кувшин с молоком на стол.
– Ты не понимаешь, Аня.
Кот вытащил из-за пазухи блюдечко с голубой каемочкой.
– Помнишь, на днях Софа пришла домой в грязном платье и ты еще ее выпорола за это? Она всю ночь на мне рыдала, на, смотри, – сказал фамильяр, активируя заклинание.
На блюдечке появилась хижина кузнеца, а дети волокли сопротивляющуюся девочку за дом. Они бросили Софу в грязь возле металлических стружек. По рукам ребенка текла кровь, и кто-то из детей кинул в Софию камень, после чего они несколько минут издевались над ребенком. Как вдруг из-за забора выпрыгнул огромный черный кот – это был Василий в своем истинном виде, и, увидев агрессивного монстра, дети разбежались кто куда.
Руки Анны тряслись от гнева, блюдце треснуло в руках разгневанной матери.
– Пощады не будет.
Блюдце осыпалось прахом, и черные сгустки начали разрастаться из рук могущественной ведьмы.
– Аня, не смей. Ты же поклялась, когда родила ребенка, что никогда не будешь пользоваться темной магией! – раздался глас вопиющего в пустыне.
Ситуация была практически необратимой, как вдруг из комнаты вышла заспанная Софа:
– Мама, мне сон плохой приснился, – сказала девочка, и волшебство рассеялось.
– Доченька, прости меня. Хочешь, мы уедем отсюда? – начала тараторить Анна, бросившись в объятия дочери.
– А как же деда Леша и дядя Вова? Мне здесь нравится, – сказала Софа, поправляя сорочку.
– Но дети тебя обижают! – произнес Василий.
– Мне все равно на них.
Девушка взяла на руки малышку, отнесла ее в комнату и уложила ребенка в кроватку.
– А что тебе снилось? – спросила заботливая мать, укрывая дочь одеялом.
– Я видела, как красная птица уносит тебя, – сказала София с тревогой, и девушка погладила ребенка по волосам и вышла из комнаты.
– У нее нет сил. Это сон, это просто сон, – повторяла Анна, пытаясь успокоиться.
– Что с тобой? – произнес Василий и приблизился к хозяйке.
– Я забрала ее силы еще при рождении, чтобы она никому не навредила, – произнесла Анна, входя на кухню.
– Я это помню. Малышка чуть не умерла от этой мощи, – сказал фамильяр.
– Я боюсь, что ее сны вещие, – прошептала Анна, выпивая отвар ромашки и валерьяны.
– Этого не может быть! – воскликнул кот. – Я чувствую магию за тысячу верст, и в ней ее нет! – запротестовал он после.
– Лишь бы ты был прав.
Анна вошла в комнату, зелье начало действовать, и она, наконец, смогла уснуть.
Ночь озарилась миллионом огней – вся деревня была в огне. Смерть вошла практически в каждый дом, но настоящая трагедия разразилась за околицей. Анна вынесла дочь и заспанного кота из дома. Девушка вытаскивала из дома свои пожитки, как вдруг не выдержала крыша и упала, похоронив под собой хозяйку дома. Домовой собрал все, что осталось.
Когда последний дом потушили, было собрано народное вече, и на нем были приняты многие решения, как вдруг появился Василий с объявлением о смерти Анны лекарки. Он молил о помощи и просил позаботиться о ребенке.
Все прекрасно понимали, чем обязаны лекарке, ведь многих она вытащила с того света, но никто не вызвался приютить ее дочь. Единственное, что смог сделать совет односельчан, – это дать для ребенка видавшую лучшие времена палатку и немного еды.
Василий был в ярости, он буквально вбежал на поляну:
– Кузя, у тебя остались контакты Яги? – вспылил Василий, а домовой поправил рубаху.
– Что стряслось?
– Посмотри, чем они решили откупиться от малютки! – крикнул Василий, кидая под ноги домового палатку.
– Прости, но не могу. Дома нет, я бессилен.
– Я пошел за помощью, может, Вова нас приютит, пока Ядвига Петровна не приедет, – произнес Василий и осмотрелся: – где Софья?!
Как тут фамильяр краем глаза заметил мелькнувшую фигуру ребенка среди деревьев:
– Леший! Не смей.
Кот сорвался с места в карьер и через несколько минут оказался на маленькой полянке. Леший аккуратно уложил ребенка на мягкую подстилку, в его руках была изумрудная жидкость. Кот прыгнул на хранителя леса, но тот лишь растворился в воздухе. Корни деревьев схватили Василия.
– Не смей, старый дурак, ты же убьешь ее.
– Я знаю, что делаю, – произнес леший, продолжив готовиться к ритуалу.
Кот не терял надежды выпутаться, однако мощные корни все сильнее сковывали его.
Изумрудная жидкость полилась тоненькой струей в рот ребенка. Лес на мгновение замер, вокруг царила гнетущая тишина, как вдруг по лесу прошла мощная волна магии. Подстилка из листьев, которая служила для Софии периной, начала изменяться. Она начала белеть и покрываться золотыми узорами. Василий был в полном изумлении, заметив, что кот больше не пытается нападать, и леший отпустил его.
– Первородная магия – это тебе не хухры-мухры, – произнес леший.
Из леса вышел огромный матерый волк:
– Что здесь происходит, потрудитесь объяснить! Вова!
Это был именно он, в своей второй ипостаси, и он явно был сильно обеспокоен. Жители Волчьей слободы обычно не покидали вверенных им уделов и жили весьма отстраненно. Старичок сел на выращенный им пень.
