{"Шепчут камни пескам, шепчут пески ключам, шепчут ключи ветрам, будто каплет из бессмертной головы Медузы чудесная кровь. Та, что каплет оттуда, где левый глаз, – во спасение людям. Та, что каплет оттуда, где правый глаз, – людям на гибель".}
{(Сказание о титаниде Горгоне Медузе)}
ГЛАВА 1
Темны закоулки души…
Лучше туда не заглядывать. Но уж если заглянул, будь готов встретиться с любой причудою или кошмаром.
Темные дела не любят света. Они предпочитают тишину, сумерки и укромность. Где посторонний взгляд или постороннее ухо не могут нарушить их зловещую тайну.
Двое негромко разговаривали под покровом тенистого дерева. На небо вышла луна, посеребрила листву и песчаную тропинку, петляющую в траве.
– Вот, держите… – произнес первый голос.
Второй голос – более низкий и грубоватый, спросил:
– Что там?
– Потом посмотрите. Я тороплюсь…
– Ладно, давайте. Потом, так потом.
– Вот деньги.
Бумажный сверток, извлеченный из кармана легкого плаща, перекочевал из одних рук в другие.
– Здесь половина суммы, – пояснил первый голос. – Сделаете все, как договорились, получите остальное. Не вздумайте обмануть меня! Я проверю.
– Не сомневайтесь, – обиженно протянул второй. – Мне обманывать не резон. Я дорожу доверием клиентов.
– Надеюсь…
– Дельце-то ваше больно щекотливое.
– Зато простое. И оплата соответствует. Или вам мало?
– Нет… нет! Достаточно. Это ведь только аванс.
– Разумеется, – недовольно бросил первый. – Когда ждать результата?
– То, что зависит от меня, будет исполнено завтра же. Погоду обещают хорошую, безветренную. Думаю, ничего непредвиденного не случится.
– Но вы понимаете, что мне необходимо убедиться в исполнении. А это потребует времени.
– Сколько? – насторожился второй голос.
– Как карта ляжет…
– А если все сорвется не по моей вине?
– Не сорвется!
– В жизни всякое бывает…
В кустах у тропинки раздалась приглушенная возня, и голоса смолкли.
– Там кто-то есть! – после долгой паузы прошептал первый голос. – Нас подслушивают!
– Это суслики… или мыши. У вас будут еще какие-нибудь пожелания, уточнения?
– Нет. Мы все обсудили. Со вчерашнего дня ничего не изменилось. Надеюсь, вы справитесь.
Они постояли минуту, прислушиваясь к шорохам и заунывному пению сверчков, приглядываясь к очертаниям черных теней.
– Никого здесь нет, – успокоительно произнес грубоватый голос. – Можно расходиться.
– Тогда до встречи… – небрежно бросил первый.
Один из собеседников повернулся и зашагал по тропинке к видневшейся в лунном свете аллее. Другой постоял немного, задумавшись, и медленно двинулся в противоположную сторону.
Они не подозревали, что пару минут назад заключили сделку со смертью, и с этого мгновения жить им оставалось считанные дни…
* * *
Глория шла по самому краю обрыва, часто останавливаясь, как будто искала какое-то только ей известное место. Лавров, отдуваясь, тащился сзади. Ему было жарко. Солнце палило нещадно, несмотря на то, что до полудня еще было далеко.
– Ну и пекло! – недовольно буркнул он.
– Надо было надеть панаму, – не оборачиваясь, заметила Глория.
Сама она оделась подобающим образом – в легкие льняные брюки, блузку с длинными рукавами, широкополую шляпу, – и чувствовала себя прекрасно. Зато Лавров в одних белых фасонистых шортах изнывал от жары, понимая, что солнечные ожоги ему обеспечены.
Внизу обрыва плескалось море. Волны накатывали на берег, оставляя на песке клочья пены. Спуск был слишком крутым, а узкую полоску суши непрерывно лизал прибой.
– Ты хочешь спуститься к воде? – уныло спросил Лавров.
Перспектива загорать на мокром песке без шезлонга или хотя бы надувного матраца не привлекала его.
– Какой загар? – поймала его мысли Глория. – Мы вчера приехали, нам нельзя перегреваться.
– По-моему, я уже горю.
– Всему виной твое упрямство, – не дала себя разжалобить она. – Не послушался моего совета, – терпи.
Лавров терпел. Он не ожидал, что с раннего утра здесь уже печет. Это все-таки не Африка… и не Турция. Черт! Кожа будет слезать лоскутами. Паршиво в первый же день обгореть и испортить себе отпуск. Хорошо, что он захватил с собой средство от ожогов.
Спутница снова угадала его мысли.
– Привык отдыхать если не в Тунисе, то в Египте… вот и забыл, какой у нас на юге климат.
– Забыл, – покаянно признал он. – Я вообще-то ненавижу поджариваться на пляже до «аппетитной» корочки. Или тупо плавать до буйка и обратно.
– Зачем же тогда летаешь к морю?
– Я нырять люблю.
– С маской и ластами?
– С аквалангом.
– Ах, да! – язвительно усмехнулась Глория. – Ты у нас дайвер со стажем! Я запамятовала.
– Не вижу в этом ничего предосудительного, – разозлился Лавров. – Дайвинг…
– …нынче в моде! – подхватила она и рассмеялась.
– Кстати, стоит попробовать, – подавив вспышку раздражения, предложил он. – Очень интересно. Под водой красиво… особенно в Красном море. Можно увидеть кораллы и разных рыбешек. В Черном видимость похуже, но тоже ничего.
– Неужели, у тебя есть сертификат?
– Конечно, есть. Я погружался больше двадцати раз.
– Поразительно! Оказывается, я не все о тебе знаю.
– Это легко исправить.
– Надеешься отыскать затонувший испанский галеон с грузом сокровищ?
– Вовсе нет. Я не кладоискатель, если ты успела заметить. Но поднять со дна обломок древней амфоры – настоящий кайф.
– Так за чем же дело стало? По-моему, дайв-клубы есть повсюду. Бери оборудование напрокат, нанимай инструктора и ныряй, сколько влезет.
– А ты будешь в это время скучать?
– Я найду себе занятие…
Лавров насупился. Какое «занятие» она имеет в виду? Флирт с местными богатеями? Впрочем, у них свой круг. Да и отдыхают они по большей части в других местах. Это Глорию вдруг понесло в захолустную Тамань. Интересно, зачем?
Он не осмеливался задать ей этот вопрос, радуясь хотя бы тому, что она разрешила ему сопровождать себя. Могла уехать и даже ручкой не помахать. А тут заранее вызвала его в свою резиденцию в Черном Логе и предложила провести отпуск вместе. Лавров задохнулся от счастья, а потом сообразил, что Колбин вряд ли его отпустит. Глории-то все равно, – она Колбину не подчиняется. Она – совладелица бизнеса. А Лавров служит у них в компании начальником охраны.
Глория глазом не моргнула, когда он высказал ей свои опасения: «Я человек подневольный…»
«Ты мне нужен, – решительно заявила она. – Разве не твоя обязанность охранять меня на отдыхе?»
«Моя, но…»
«Никаких «но». Ты едешь или нет?»
«Разумеется, еду!»
Мог ли он ответить иначе? В конце концов, Колбин не имеет права его уволить без согласия Глории. А если уволит… плевать! Что он, работы себе не найдет?
«Станешь моим помощником на окладе с премиальными, – улыбалась она. – Премиальные – в зависимости от гонорара, который платит клиент».
Клиенты платили ей щедро. В этом Лавров имел повод убедиться, помогая Глории в расследовании запутанных преступлений. Он уже успел обвыкнуться в роли частного сыщика. Как бывший опер, он отлично знал, с чего начинать и как собирать информацию. Но выводы, – причем совершенно парадоксальные, – делала Глория.
