Глава 1. О том, что такое разум
Как раскладывать «Солитер», «Свободную ячейку»? Бери да раскладывай. Вы все попробовали, нормально раскладывается. По крайней мере, пока раскладываешь, вообще отлично раскладывается. Более того, здесь же в зале много сообразительных людей, которые много раз раскладывали в том же компьютере или просто так, и у которых очень часто все отлично получается.
Те, кто уже хорошо раскладывают, уже думают, чего они делают, и мы вместе попытаемся сделать из этого некую теорию.
Теорию чего? Можно сказать, теорию разума. Но если мы еще раз повторим, что теория – это в переводе с греческого созерцание, значит это некое созерцание разума.
Разум просто созерцать нельзя. Разум, как вы понимаете, может быть виден только в действии, значит, это созерцание работы разума.
Мы с вами понимаем, что разум работает по-разному. Значит, мы делаем выбор, какую работу разума мы хотели бы созерцать. Можно сказать, хорошую, плохую, еще определение можно придумать… Давайте определимся так: мы смотрим, как разум решает задачи.
Разум – не существующее явление. Все, о чем можно сказать «явление» – это нечто не существующее. Понятно, что все явления – это то, что не существует. Опять мир наизнанку вывернут. Вам кажется, явление – это то, что существует. Например, явление сознания, явление души, душевное явление, как изучает психология. Душевное явление – это что? Память, чувства, восприятие и прочее.
Теперь вдумайтесь, если мы про что-то говорим, что это явление, значит, язык требует понять, явление чего. Значит, сквозь это что-то себя являет. И тогда у нас выбор: либо душевное явление – это нечто самостоятельное, и тогда явление есть, но нет души, либо есть душа, которая являет себя в нем. Тогда это, в чем она явила себя, – лишь тень истинного. Лишь тень того источника, лишь способ источнику показать себя нам.
…
Мы берем с вами разум и глядим на него, и понимаем: сам по себе разум нам созерцать не дано, если он там крепко скрыт. Зато мы можем созерцать его явления, мы можем созерцать его через его работу. И работа эта может быть очень разная, мы можем выбрать, каким способом созерцать разум.
Я вам предлагаю посмотреть на то, как разум решает задачи, потому что разума, как такового, вообще нет, а он сам по себе есть явление чего-то более глубокого. Чего? Как считали мазыки – сознания, которое они воспринимали не так, как наша психология, то есть не как некую деятельность мышления, а как тонкоматериальную среду. Та самая вощеная дощечка Сократа, о которой говорит Платон, к примеру. Она же у Аристотеля потом встречается или Табуля Раса у последующих педагогов. Ребенка называли «чистая доска». По сути, это и есть тонко-материальная среда, в которой что-то может отпечататься, впечатления.
Сознание насыщается впечатлениями. У него есть способность, во-первых, воспринимать впечатления, делая отпечаток внешнего явления, вещи.
Во-вторых, оно может хранить.
В-третьих, поскольку оно живое, не любит, когда ему делают больно, и старается стечь со всего, что может считаться болью, обтечь.
Боль причиняет то, что плотно. Более плотно, чем ты, чем твое сознание, чем сознание само. Эта способность стекать с боли и с плотности, способность получать впечатления из внешнего мира и способность хранить их в виде памяти и определяет исходное понятие того, что такое разум.
Эти три отдельные способности у нас, и складываются в понятие разум. Только мы считаем, что это что-то единое, целое, а на самом деле – это три разных способности, сложившиеся в одну.
Способность сознания как среды, обтекать то, что является помехой на пути твоего выживания, – это главнейшая способность разума. Разум, как они (мазыки – прим. составителя) считали, и рождается как способность сознания обеспечивать выживание человека на этой планете. На любой планете, наверное, если считать, что жизнь есть не только здесь. Но в данном случае на Земле. Способность преодолевать препятствия к выживанию.
Как это делается? В силу того, что мы с вами нарисовали, получается, как бы три возможности обтекать помехи. Первая, как вода, налетев на камушек на своем пути, просто обтекает, столкнувшись с ним, почувствовав его, соприкоснувшись. Это называется стихиальное состояние сознания.
Вторая – налетев на него, сделать с него отпечаток, запомнить и при следующей встрече с подобным уже знать, как надо обтекать. Запомнить как помеху, так и способ, которым удалось ее преодолеть. Если не удалось преодолеть – не запоминается. Почему? Нечему запоминаться, потому что ты погиб. Если тебе удалось преодолеть, несмотря на то, что ты не знал, как избежать этой помехи для жизни, то ты запомнил, и в следующий раз ты уже делаешь так, как запомнил. Это очень короткие образы, короткие впечатления и это самые что ни на есть действия разума в чистом виде.
И третий способ – запомнить несколько случаев, увязать их в большие цепи и действовать впоследствии по образцу. Это разум, превратившийся в мышление.
Нельзя запомнить, как обтекать камни, когда течешь речным потоком по недавно высохшему, а теперь заполняющемуся руслу, потому что каждый камень надо обтекать заново. Можно создать какие-то общие образы: в принципе, это камень, в общем, я знаю, что его надо обтекать или слева, или справа. Но нельзя приложить длинные цепи образов, потому что они точно будут не такие. В прошлый раз ты помнил, что первый камень обтекаем слева, второй камень – справа, а третий, – снова справа. Сейчас камни лягут по-другому, как и карты выпадут. И то, что у вас сейчас будет в раскладе – это тот случайный набор камней на том пути, который вам предстоит преодолеть, а этот набор, который выпал, – есть помеха. Вам нужно разобрать ее и привести к решению.
