Два неуверенных стука в дверь… Я стою и прислушиваюсь, есть ли за ней намёки на то, что мне сейчас откроют. Внутри груди ощущаю щекотливое напряжение. Это два смешанных чувства пытаются поделить место в ней: волнение и тревога. Подъезд пропитан октябрьским холодом, просочившимся сквозь приоткрытое окно между лестничными пролётами этажа. Кожа покрывается мурашками, ведь я стою перед дверью в лёгкой одежде и домашних тапках.
Спустя несколько секунд совершаю вторую попытку. На этот раз стучу уверенней. Прислушиваюсь. Два щелчка замка, и он мне открывает.
– Боже мой! Кого я вижу! Даша, …это ты?! – слышу удивленный возглас.
Моё волнение и тревога при виде его тут же с бешеной скоростью проходит по всему телу, от груди до пят, и испаряется где-то под ногами. От счастья у меня на глазах выступают слезы, пытаюсь их сдержать в ту же секунду. Кидаюсь к нему на шею, крепко-крепко обнимаю, он обнимает меня в ответ. Сжимает так сильно, что становится трудно дышать. В тот же миг чувствую, как мои ноги отрываются от земли, и я уже парю в воздухе.
– Хватит! Хватит! – смеюсь. – Перестань меня кружить! Сейчас же поставь обратно! – говорю, продолжая смеяться громко.
– Сейчас от моего смеха в подъезд повыскакивают соседи с любопытными лицами, – говорю сквозь смех и пытаюсь отдышаться.
Андрей хватает меня за руку и со словами «тогда скорее заходи» тянет к себе в квартиру.
И вот мы уже сидим на кухне, попиваем горячий кофе, смотрим друг на друга и расплываемся в улыбке. Нависает неловкое минутное молчание. Неловкое оно оттого, что мы так давно не виделись, не общались так тепло, как в былые добрые времена.
– Как дела? – синхронно задаём вопрос и одновременно посмеиваемся то ли от глупости, то ли от неловкости.
Успокаиваясь от смеха, Андрей меняется в лице и с задумчивостью в глазах задаёт вновь вопрос:
– Как твои дела, Даш?
Вот сейчас я вижу всю серьёзность в его выражении, но насколько бы не был мне близок этот человек по духу, я не готова сейчас говорить о тех событиях в моей жизни, которые заставили вернуться в родной дом.
Андрей, безусловно и бесспорно, для меня родной человек. Он моя отдушина, моя опора и плечо поддержки в нужный для меня момент. Я никогда не имела брата по крови, но обрела его по духу. Андрей старше меня на три года, но, по моим ощущениям, намного больше. Меня всегда поражала его сдержанность и воспитанность. Он с детства был рассудительным, заботливым, с взрослым взглядом на происходящее вокруг. В детстве я не понимала, почему он такой, но, взрослея, я стала ощущать всю глубину его душевной раны, той жуткой боли, с которой ему пришлось жить. Всему виной послужила трагедия, по исходу которой отец Андрея рано ушёл из жизни. Ему ничего не оставалось, как быстро повзрослеть и занять главенство в семье. На его тогда ещё совсем хрупких, подростковых плечах осталась горем убитая мама и младший братик Данилка.
С Андреем мы были неразлучными друзьями много-много лет с самого нашего первого знакомства, но позже всё изменилось. Я повзрослела, уехала в другой город получать высшее образование, а дальше так сложились обстоятельства: я была вынуждена оборвать нашу крепкую связь. От общения остались лишь редкие сообщения с короткими поздравлениями в дни рождения. Андрей в первое время пытался поддерживать связь, звонил, но я не могла себе позволить того же. Сейчас признаюсь себе в том, что это одна из самых больших глупостей, что я совершила.
Первые шесть лет своей жизни я прожила в доме, расположенном в частном секторе нашего провинциального городка. Помню разговоры матери и отца о перспективах переезда в центральный район города, где по близости есть вся необходимая для комфортного проживания инфраструктура. Родителям нужно было определять меня в школу, а в центральном районе города, как раз неподалёку от нашего нового дома, находилась школа под номером 21. У неё был хороший статус, таким он и остался по настоящее время. Моим родителям хотелось, чтобы я окончила школу, которая даст мне хорошее образование и после выпуска из которой, передо мной открылись бы двери в лучшие вузы. Наверное, родители верили в меня и желали лучшего для дочери. Тогда они могли, и сделали всё для того, чтобы я оказалась на обучении именно в этой школе.
Я как сейчас помню то весеннее утро: ледяной ветер пронизывал насквозь, а небо неприветливо хмурилось нам. Наверно, тогда я не осознавала всего происходящего на все сто, но я запомнила тот день именно таким, каким он был. Все потому, что мне было грустно так же, как и небу. Я понимала, что больше не вернусь в свой детский сад и уже завтра не увижу своих первых друзей и любимую воспитательницу.
Когда мои родители и пара наёмных грузчиков бегали, как муравьишки, от грузовой машины к квартире, и так из раза в раз, я стояла в новом подъезде на площадке около нашей открытой двери. Из соседней квартиры вышел высокий мужчина. Он был худощавого телосложения, с вытянутым лицом и угольно-тёмными глазами. Следом за ним вышел мальчик: это был Андрей. Отец Андрея поприветствовал моих родителей, а потом чуть склонился ко мне и спросил, как меня зовут. Я скромно и еле слышно ответила ему: «Даша». Он улыбнулся и приветливо сказал: «Здравствуй, Даша!» – и продолжил, обращаясь к мальчику, – «Андрей, поздоровайся с Дашей». Андрей, тоже смущаясь, протянул мне руку с фразой: «Привет! Меня Андрей зовут…» Это была наша первая встреча с ним.
