1. Пролог
Два здоровяка на входе смотрят на меня настороженно. Но когда я сообщаю им по какому поводу и к кому я пришел, пропускают. Видимо их предупредили.
Вхожу и практически сразу в полумраке оказываюсь. Непривычно. На улице еще светлый весенний день, а в помещении темень. Стою на месте некоторое время, не дойдя до барной стойки пары шагов, чтобы дать глазам привыкнуть к освещению.
Зал забит людьми почти под чистую, свободных столиков мало. Играет тихая, ненавязчивая музыка. Живая, на сцене у противоположной стены музыканты сидят и даже микрофон на стойке имеется.
Неспеша оглядываюсь, желая подметить что за контингент в самом пафосном заведении города тусуется. Дорого-богато тут, и обстановка и шмотки на отдыхающих. Да и цены, я слышал, тут заоблачные.
По своей воле, просто отдохнуть, сюда я бы не пришел. Да и не пропустили бы меня, скорее всего.
Смотрю на часы на запястье, раритетные, от деда достались, ни за что не променяю их на современный аксессуар, хоть мне и дарили такие на работе. Так и лежат себе в коробке, и ведь не передаришь их никому, они с памятной гравировкой. Ну так вот, стрелки часов показывают время – без десяти шесть. Леха велел ждать его в восемнадцать ноль-ноль у барной стойки. Я имею привычку приходить раньше, а вот мой друг детства никогда пунктуальностью не отличался, однако, по факту сегодняшняя встреча не с ним назначена, Лёшка просто обещал помочь, выступив организатором.
Опять оглядываюсь – Лехи по близости не наблюдается. Зато у барной стойки стул освобождается. Думаю, подойти и присесть, дождаться в более удобном положении, но здесь меня как будто в плечо кто-то толкает, заставляя перевести взгляд.
По дорожке, что ведет из центра зала, от сцены, между рядами столов, девушка идет. Нет, даже не идет, пишет. А я буквально рот открываю и, твою мать, читаю.
Эффектная брюнетка с ногами от ушей. Может ноги такими лишь кажутся, и все дело в высоченных каблуках, ну и в платье, точнее в его разрезах. Они до талии почти. Все приглядываюсь, и как озабоченный пацан пытаюсь понять – а есть ли под этим платьем белье?
Платье чёрное, в блестяшках, переливается. "Опасность", – пульсирует в голове. Нет, не от самой девушки опасность исходит, а от ее образа. Слишком уж сексуально. Мужики смотрят на нее похотливо. Да так, что невольно прикрыть и защитить девчонку хочется.
Девушка доходит до барной стойки, плавно опускается округлыми ягодицами на стул и тянется вперед, к бармену, почти ложась грудью на стойку. А грудь там не маленькая.
Бармен ей улыбается и наливает в высокий бокал шампанского. Девушка кокетливо глоток делает, и у них с барменом завязывается разговор. Видимо настолько важный, что парень какое-то время других клиентов игнорирует. А я понимаю, что брюнетка далеко не простая клиентка.
Все глаз от нее отвести не могу. Красивая, настолько, что нереальной кажется.
– Темыч, привет, – слышу рядом голос Лехи и перевожу на него взгляд, – пойдем, хозяин готов принять.
Иду за Лешкой вдоль барной стойки, все поглядывая на брюнетку. Когда мы оказываемся в узком коридоре подсобных помещений, где непривычно тихо, Леха говорит:
– Тебе вообще повезло, что он согласился с тобой лично поговорить. Если бы не я и не твое прошлое – хрен бы ты сюда попал.
Согласно киваю, при этом продолжая про девушку в черном думать. И все-таки не сдерживаюсь, спрашиваю:
– Слушай, а что это за девочка с барменом сейчас общалась? Темноволосая, в черном платье. Работает здесь?
– Ага, работает, – фыркает Леха, а потом тише добавляет: – В ее сторону вообще не смотри. Это девочка хозяина.
2. Глава 1. Артем
Артем
Лейтович Йонас Томасович – именно его Леха называет хозяином. И именно он сейчас сидит передо мной.
Несколько секунд мы молча разглядываем друг друга, не знаю, что видит он, а я вижу деньги и власть. И что из этого больше – вопрос.
О негласном хозяине города я знаю довольно много. И от Лехи, что работает на него уже несколько лет и из уст народа – слухами, как известно, земля полнится.
Взгляд у него, как мне и сказали, суровый, смотрит внимательно, исподлобья, глаза серые, слегка мутные. Волосы на голове отсутствуют, лысина блестит как лакированный пол под нашими ногами.
– Артем Боев, – задумчиво произносит Йонас мое имя, наконец закончив меня рассматривать и переводя взгляд на стопку бумаг, что лежат перед ним столе. – Фамилия говорящая.
Он говорит на чисто русском, ни намёка на акцент. И вроде тон не враждебный, но мне все равно немного не комфортно. Но я этого не показываю.
– Значит, закончил местную Академию и уехал по контракту на север? – спрашивает, а я киваю. – Сколько лет там провел?
– Пять.
– В каких войсках служил?
– В ракетных, – отвечаю быстро и чётко, как будто отчитываюсь перед генералом.
– За кнопочку отвечал? – фыркает Йонас.
– Отвечал за боевую подготовку призывников.
Лейтович сдвигает густые брови, снова смотрит в бумаги.
– Почему не продлил контракт, не остался?
– Потому что понял, что это не мое.
– Тебе потребовалось пять лет в Академии и пять лет на севере, чтобы это понять?
– Мне потребовался всего лишь год на севере, но разорвать контракт я не имел право. Большее сказать не могу. О нашей бравой армии, точнее об ее некоторых представителях, можно говорить только хорошее.
Он снова фыркает, пристально меня рассматривая.
– Но до капитана ты дослужился.
– Я привык делать максимум того, на что способен, – отвечаю не без усмешки. – На самом деле в воинской части произошло небольшое ЧП, мне удалось его ликвидировать, за что я и получил внеочередное звание.
– Похвально, – кивает Йонас, – я сам служил, а потом остался в своей части. Но не долго. Так что армейскую кухню тоже знаю и снаружи и изнутри.
Делаю вид, что приятно удивлён. Но разумеется про это слышал.
Во время еще советского союза Лейтовича призвали отдать долг большой родине и попал он в наш славный город. У нас довольно крупная воинская часть при Военной Академии, которую я и закончил. Ну так вот, отслужил Йонас и остался здесь. Старшиной был, ну а потом кривая повела его в другую сторону.
– Почему ко мне пришел?
– Я вернулся домой четыре месяца назад, – вздыхаю, – естественно первым делом пошел работу искать. В Академию заглянул. Там мне предложили в аспирантуру пойти и преподавателем стать. Но педагог из меня точно бы вышел никудышный. Потом по друзьям походил. С теми, с кем я учился в военке, встретиться не удалось – жизнь, а точнее распределение, их раскидала по разным уголкам нашей страны. Друзья детства тоже ничем не помогли. Пошел на биржу труда, и там мне целых два варианта предложили: охранник в продуктовом и водитель такси.
