В первый раз в первый класс
В 2008 году я пошел в школу. Мне тогда было ровно семь лет, как и всем первоклассникам. Как я уже говорил, отправился я не в обычную школу, а в школу для детей со слабым зрением, а также для полностью незрячих детей. Но учились у нас не только незрячие и слабовидящие, но и дети с самыми разными заболеваниями.
Хорошо помню 1 сентября. Стояла настоящая питерская осень: холод пробирал до костей! Мы с моими родителями у памятника К. К. Гроту (именно там обычно и проходит линейка ко дню знаний) тряслись от холода. На линейке произносил речь наш директор, Мухин Алексей Викторович, пели старшеклассники… Словом, это была такая же линейка, как во всех школах. Потом нас повели в наш класс.
Такие разные одноклассники…
Не успел я еще прийти в школу, а у меня уже был лучший друг, который и до сих пор остается моим лучшим другом – Дима Б. С ним познакомились еще в подготовительной группе детского сада и за последний год сдружились. Я сидел на последней парте, а Дима передо мной.
Первую нашу учительницу звали Анна Владимировна.
Мы начали представляться. Представилась сначала Анна Владимировна, потом начали представляться мы. Все шло, в принципе, хорошо, пока очередь не дошла до одного мальчика, сидящего на предпоследней парте у окна. Он был единственным незрячим среди нас. Когда его спросили, как его зовут, он начал смеяться, по сути, без причины, и сквозь смех выдавил: «Кирилл В. Ч.». Когда его спросили, почему он смеется, он отвечал, что он просто веселый! Для первого класса это было еще более или менее допустимо, но дальше…
Итак, Кирилл все время смеялся, но была и другая крайность: училась у нас еще одна девочка, которая ну никак не хотела называть свое имя. С трудом Анне Владимировне удалось выяснить через родителей, что зовут ее Света Б.
Нас было человек двенадцать, но к концу начальной школы осталось восемь. Кто-то ушел на надомное обучение по разным причинам (надомное обучение – это когда ты числишься в классе, но на уроки не ходишь со всеми, а приезжаешь в школу и занимаешься один на один с учителем по индивидуальной программе). Кто-то (обычно, так оно и бывало) уходил на надомное из-за плохой учёбы или малой способности к социализации. Но был у нас еще один пацан, который, наоборот, ушел на надомное из-за того, что был слишком умным. Он за год осваивал программу двух лет!
В общем, начали мы учиться. О том, чему и как нас учили, я расскажу чуть позже, а пока хотелось бы остановиться на том, что мы делали на переменах. Если не считать Свету, в классе у нас было всего две девочки: Арина И. и Лиза. Б. Они были и остаются лучшими подругами и постоянно проводили время вместе. Плохо помню уж, чем они занимались, но наверняка это были детские девчачьи игрушки типа кукол, школы, доктора и т. п.
Вообще мы в классе сами разделились по двое, по трое. Помню двух одноклассников: Максим М. и Никита Д. Они, в основном, как бешеные, носились по коридорам и играли в «Наруто».
Кирилл на переменах сидел в коридоре, все время отчего-то смеялся, раскачивался взад-вперед, подергивал руками и т. п. Он вообще был немного психически ослаблен.
Был еще один у нас парень: Витя А. В первом классе он все время «катал нас на метро»: бегал по коридору, изображал едущий в метро поезд и говорил: «Осторожно, двери закрываются! Следующая станция…».
А я? Мы с Димой были еще теми отбитыми! Только познакомившись с новыми одноклассниками, мы думали, почему у них такие имена, например: Арина – потому что она орет, Максим – потому что он делает максимум, и т. п. Но самая жуть была в наших… как бы это назвать-то… в общем, мы просто несли ахинею из набора отдельных фраз. Даже стыдно и смешно вспоминать, что это было. С одной стороны, – бред собачий, но, в то же время, вспоминаешь и покатываешься со смеху! И эти фразы мы из перемены в перемену долдонили!
