Жил да был на белом свете парень – истинный чудак,
Денег не копил в секрете, в общем, делал все не так.
И не так он мысли строил, и не так дела вершил,
Жизнью был всегда доволен и словцом людей смешил.
От рожденья Филимоном его надо б величать,
В соответствии с законом, с документом, где печать.
Но поскольку не имел он особняк с автомобилем,
То друзья, с кем песни пел он, его звали просто Филей.
А под ручку с ним повсюду ходил верный пес Давид,
Да! Забавно было людям наблюдать их за странный вид.
А еще он балалайку залихватскую имел,
И с Давидом во все горло бесшабашно песни пел.
Сразу веселели люди, отходила скука прочь,
В плясках расцветали будни, не казалась мрачной ночь.
Но однажды в мозг закралась мысль мудреная одна,
Мир познать, печаль да радость, жизнь испробовать сполна.
Прочь гоня свои сомненья, чтобы мысль зря не спугнуть,
Филя, взяв с собой печенье, с балалайкой в дальний путь
Глазом не моргнув, пустился… Так нам сказка говорит,
Толком даже не побрился…, с ним, конечно, пес Давид.
Вот идут тропою пешей, песнь горланя во все горло,
Облака летят неспешно, на душе легко и вольно…
Ветер теребит по вихрам, травостой как шелк атласный,
Птичье пенье в небе синем, что тут скажешь… жизнь прекрасна!
Только впереди болото, что-то темное маячит…
Там сидит, ссутулясь, кто-то и навзрыд прегорько плачет…
Подошли они поближе…Там огромнейший детина
С головою ярко-рыжей, весь зарос болотной тиной.
– Ты чего болото мочишь прегорючими слезами?
Выбирайся! А захочешь, можем взять…Айда за нами!
– Я услышал ваше пенье, вы везучие… поете….
А вот я тут на коленях прозябаю жизнь в болоте…
– Так давай же выбирайся, с нами по пути, быть может,
Вот рука моя, цепляйся, мы со псом тебе поможем!
– Нет, я здесь сидеть обязан, не могу пойти с тобою,
Словом клятвы крепко связан, и живу теперь с бедою.
Филя молвит: «Так и что же! слово глупое – тюрьма ли?
Жизнь под глупость класть дороже, чтоб потом жалеть в печали…
С клятвой нужно осторожно, не великая заслуга…
Извинись, понять все можно… И пошли, нам будешь другом.
– Извиняться? Что вы, что вы! Нет такой у Нас привычки
Короли не пустословы, лучше посижу в водичке…
И взмахнув главою гордо, с кочки он смахнул лягушку,
И присел, с мха взяв корону и надвинув на макушку…
– Ты король? а как, скажи-ка, ты в болоте очутился?
– Я ушел от королевы, потому что оскорбился!
Назвала меня бесстыдно «глупым трусом», разве можно
Королю такие вещи говорить в глаза безбожно?
К ней теперь уж не вернусь я, пусть теперь в печали плачет,
Лучше в тине захлебнусь я, вот такой я гордый значит!
– Ну, зачем топиться в тине? Посмотри, как мир прекрасен!
Не найдешь ведь на картине красоты такой!
– Опасен! Мир опасен! Перемены могут привести к невзгодам!
Ведь бывают злые ветры, ураганы, непогоды!
Нет, судьба такая значит, рок такой, будь он не ладен!
– Так всю жизнь свою проплачешь, вылезай, тебе шанс даден..
Шанс-то шанс, а вдруг там будет еще хуже, чем в болоте,
Вдруг ваш путь мне будет труден, и с хозяйкой дружим вроде…
Подивился Филя парню:
– А кому ты словом должен? Кто тебя так задурманил?
Чьи тебя тут держат вожжи?
Тут король прегорько всхлипнул:
– Я хозяйке обещался, что меня тут кормит рыбкой по утрам…
Так что прощайте!
–Кто хозяйка то?
Вдруг видят, прискакала злая жаба…
Вот кого он мог обидеть! Смотрит в оба кровожадно!
–Вы идите! Я останусь! Мне приятней тут, в болоте!
Кочка главная – моя тут! Мне привычней жить в дремоте…
И лягушек хор вечерний слух хвальбою услаждает!
Думаю, чудесней жизни в мире просто не бывает!»
Пораженный переменой Филя шел в молчанье хмуром,
Отгоняя мух толстенных, сзади плелся пес понуро…
Парень вымолвил: «Что скажешь? Разве можно жить вот так?
Разве нас с тобой привяжешь?»
Пес прогавкал: «Он дурак!»
Филя, подмигнув, добавил: «А …еще он глупый трус,
Сам себе преград наставил и сидит в болоте пусть!»
И от сердца рассмеявшись, словно сбросив груз ненужный,
Филя с псом в обнимку взявшись зашагали дальше дружно.
Вот приходят в ближний город, на базар заходят шумный,
Тут о ценах громко спорят с видом праведным и умным.
В руки взявши балалайку, дав по струнам что есть мочи,
Фил запел свою «цыганку», да про черны ее очи…
Рынок сразу обернулся, посмотрел слегка с опаской,
Засмеялся, встрепенулся и пошла шальная пляска!
Девки шали развернули, парни их схватили с силой,
Закрутили, притянули… Эх, гуляй, моя Россия!
Фил довольный представленьем с псом пошел вдоль по базару,
Видят, поп стоит степенный, короб рядышком с товаром.
Посмотрел на Филю косо, молвил: «Дам совет для счастья,
Чтобы не было вопросов, чтобы жизнь текла прекрасно…
Даже три я дам совета, ну, а ты неси коробку,
Но учти, посуда эта дорогая… Будь, брат, ловким..»
Фил подумал: «Три совета от священника, быть может,
Пригодятся в жизни этой, вдруг мне к счастью путь проложат!»
И коробку взяв с посудой закряхтел сначала тяжко,
Да, тащить такую трудно… претяжелая поклажка!
Все ж пошел, слегка качаясь под нагрузкою отважно,
Рядом поп шел беспечально с видом гордым, с видом важным.
И при каждом шаге Фила, он смотрел на груз тревожно,
Повторяя то и дело: «Осторожно! Осторожно!» .
– Ты прошел уж треть дороги, дам совет тебе я первый:
Быть богатым, верь, намного лучше, чем босым и бедным».
Фил качнулся вдруг под грузом, но поправил свою ногу…
«Осторожней, не арбуз ведь, да смотри-ка на дорогу»
Вот проходят дальше, Фил уж изнемог под тяжкой ношей…
«Вот совет второй…, как видишь, я даю совет хороший…
Чем больным быть и увечным лучше быть, поверь, здоровым»
Фил опять качнулся, встречный отбежал, а поп тут снова:
«Ты неси-ка осторожно, ведь посуда дорогая»
И смотрел весьма тревожно, вслед за Филей поспевая.
–Уф, …донес …тебя качает? На финал – совет хороший:
Простофили лишь таскают за совет чужие ноши…
Поп советом стал доволен, Фил широко улыбнулся,
Руки отпустил он вольно, груз упал, груз навернулся…
Дзинь, дзинь, дзинь, тарелки пели песнь прощальную со звоном,
Поп стоял, глазам не веря, подкрепляя песню стоном …
Со словами «Как? О, Боже!!!…» Он глядел со ртом открытым:
«Дам тебе совет я тоже, ты хотел быть самым хитрым?
Захотелось в рай проехать на горбу чужом с ухмылкой?
Горб чужой порой с успехом может обернуться пыткой…
Отвернувшись от святоши, что стоял с открытым ртом,
Фил с Давидом вдаль без ноши побрели опять вдвоем.
Шли в раздумье по дороге, пес вилял своим хвостом,
Фил изрек, глядя под ноги, разговаривая с псом:
«Вид порой такой хороший для доверчивых сердец,
И под ризою святоши может спрятаться подлец.»
Потянуло морским бризом, в облаках пробился лучик,
В поднебесье темно-сизом встали дождевые тучи.
Дождь закапал чаще, чаще, гром сверкает и грохочет,
Ливень льет животворящий, подставляй ладонь, пусть мочит!
Слышат свист знакомой песни где-то сзади раздается,
