Екатерина Гликен - Не стоило и начинать, или В общем все умерли

Не стоило и начинать, или В общем все умерли
Название: Не стоило и начинать, или В общем все умерли
Автор:
Жанры: Общая психология | Состояния и явления психики
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2023
О чем книга "Не стоило и начинать, или В общем все умерли"

Житейские истории в простом и личном изложении, насыщенные большими трагедиями маленьких людей.Содержит нецензурную брань.

Бесплатно читать онлайн Не стоило и начинать, или В общем все умерли


Дракон приземлился на поле,

Сложно считать, что ты спишь…

Хотя сон был свойственен этому веку

Из песен БГ


Бывают дни

Валерий Галактионович с самого утра сегодня был крайне бледен. Впрочем, это нисколько его не портило. Напротив, восковая белизна его высокого надменного лба обнаруживала в нем сегодня фигуру незаурядную и глубокомысленную, в противоположность всегдашнему амплуа стареющего бабника.

Валерий Галактионович сегодня с самого утра был не только бледен, но и холоден. Новый с иголочки костюм, ослепительно белая рубашка… Он был настолько холоден, что, если бы он забыл в нагрудном кармашке шариковую ручку, можно было бы не беспокоиться, что она растечется от тепла и обнаружит себя некрасивым чернильным пятном в области впалой груди Валерия Галактионовича, как это постоянно случалось раньше.

Даже осанка Валерия Галактионовича сегодня была особенно восхитительной. Сегодня с самого утра Валерий Галактионович предстал перед всеми с по-гимнастически распрямленными плечами, во фрунт. В другие дни, он бы побоялся так выпрямить позвоночник: подобная дерзость могла бы отозваться острой болью. Но сегодня Валерий Галактионович не боялся ничего. Бывают такие дни в жизни человека, когда ему больше нечего бояться.

Сегодня с самого утра Валерия Галактионовича, почувствовав в нем разительную перемену, окружали дамы. Каждая немного склоняла перед ним голову, как будто в знак почтения, никто не хихикал за его спиной.

С самого утра Валерию Галактионовичу несли цветы. С самого утра Валерия Галактионовича хвалили за все мыслимые и немыслимые заслуги.

Бывают дни.

С самого утра Валерий Галактионович был мертв

Глупая история

Николай Иванович любил сидеть, поджав под себя ноги.

Это очень раздражало Веру Петровну, и она неоднократно высказывала ему свои претензии.

Николай Иванович Веру Петровну любил, но ног с дивана не убирал.

Характер Николай Иванович от природы имел мягкий, даже слишком мягкий, домашние звали его не иначе, как «Коленькой», причем даже при посторонних. Если случалось, к примеру, друзьям или сослуживцам Николая Ивановича прийти к ним в дом, из кухни непременно высовывалась кудрявая голова Веры Петровны с этим неприличным «Коленька».

Николай Иванович каждый раз искренне краснел перед сослуживцами, ведь они могли решить, что он «баба» и «каблук». А ведь этого никак нельзя было допустить.

Поэтому Николай Иванович вздыхал и шел с коллегами, исступленно напивался до поросячьего визга, не потому что любил это дело, но, чтобы все видели, что в он в доме хозяин и никто ему не указ, и вернется он домой когда и каким захочет.

Вера Петровна была умная женщина, два высших образования, но такой пустяк понять не могла. Ведь именно из-за ее «Коленьки» Николай Иванович, прораб и вообще мастер на все руки, должен был оправдываться перед всем миром и доказывать, что он не нюня.

Вера Петровна обижалась на мужа за пьянство. Вера Петровна даже искренне завидовала подругам, мужья которых пили «по чуть-чуть». Как человек, склонный к самообразованию, Вера Петровна изучила массу книг по семейной психологии, купила кружевное белье и научилась готовить всевозможную бешамель.

В одном журнале Вера Петровна вычитала, что мужчины немного сродни собакам, и их полагается дрессировать. «Должен быть какой-то каприз в женщине, – поучала статья, – и надо заставить выполнить мужчину самый глупый каприз, тогда он покорится и станет доверчив».

На женских форумах сообщали о всевозможных капризах, вроде платьев и духов, но Вера Петровна была человеком образованным. Она понимала, что если и добьется норковой шубы, то покупка будет осуществлена из ее семейного бюджета, поэтому она сама же и будет потом сидеть несколько месяцев на хлебе и воде.

Выход нашелся сам собой – делом всей жизни Веры Петровны теперь стала необходимость заставить Коленьку не поджимать под себя ноги.

Николай Иванович не заметил перемен в жене, разве только одну: раньше он терпел только её «Коленька» при сослуживцах и гостях, в ресторанах и магазинах, теперь к этому добавилось маниакально-настойчивое «убери ноги с дивана».

Николай Иванович, всю жизнь боявшийся прослыть подкаблучником, перепугался не на шутку, ведь если он даст слабину и согласится убрать ноги с дивана, последние бастионы его мужской свободы и независимости падут.

Поэтому, хоть Николай Иванович и очень любил жену, но ноги с дивана не убирал.

Вера Петровна сердилась, ругалась, умоляла и плакала. Муж не сдавался, посиделки его с друзьями стали чаще. К ним прибавилось теперь и еще одно: раньше он пил, чтобы доказать друзьям, что не каблук, теперь он пил, чтобы доказать себе то же самое.

По утрам к похмельному запаху изо рта примешивался сжигающий внутренности стыд от того, что он, Николай Иванович, так дурно поступает с своей женой. Глубокие внутренние монологи Николая Ивановича стали продолжительнее, большею частью теперь они были посвящены выяснению того, кто все-таки виноват в том, что он вчера напился. Вывод был сух и ясен: Вера Петровна и виновата со своим «Коленькой».

Николай Иванович даже пробовал побить Веру Петровну за то, что она довела его до такой жизни. Однако не смог: то ли воспитание, то ли любовь к жене не дали ему этого сделать. После такой провальной попытки Николай Иванович навсегда потерял к себе уважение. И запил окончательно и бесповоротно, навсегда, без внутренних диалогов и стыда.

Характер Николая Ивановича был мягкий, а сердце хрупкое. Через неделю Николая Ивановича не стало.

Безутешная вдова заказала на похороны венок с надписью «Любимому Коленьке»


Да, будьте счастливы вы, наконец!

Дни рассыпались как бусины из дешёвого ожерелья. Лёгкие, как будто пластмассовые, они моментально закатывались в разные уголки памяти.

Она пыталась собрать их воедино и нанизать на личную нить временной последовательности. Отыскивать их в тумане сознания становилось все тяжелее и мучительнее. И тем тяжелее, что находились они в совершенном беспорядке и беспрестанно путались.

Один Она нашла прямо за ножкой низенькой табуретки. Короткое воспоминание. Ножка табурета, на ней большая терка для шинковки капусты. Мамины руки. Мама показывает:

– Вот морковки столько, сколько рука захватит. Кидаешь и мнешь.

Руки у мамы были разные. Ногти не росли почему-то никогда. Были мягкими и быстро ломались. На правой руке они всегда были треугольными, а на левой – закругленными. Позже, когда Она сама квасила капусту, Она постоянно видела эти мамины руки, «сколько захватит».

Она посмотрела на свои. Её руки были другими. Почему-то ногти резко очерчивались грязной черной каёмкой. Почему? Может быть, Она что-то копала в саду? Может, у Нее есть сад? Да, наверно! У Нее определенно есть сад и Она что-то там сажает. Что? Морковь? Она завертела головой, оглядываясь по сторонам, желая отыскать хоть маленький огородик, хотя бы на окне. Но не нашла ровным счетом ничего.


С этой книгой читают
Вечные вопросы человеческого существования в простом и личном изложении.Содержит нецензурную брань.
Дисклеймер: автор не пытается никого оскорбить. Произведение не пытается никого оскорбить. Все герои вымышлены, и, если есть сходство с реальными, то это – случайность. Здесь написано мнение одного конкретного человека, уверенного в возможности познать непознаваемое.Совместно с Роланом М.
Нам часто кажется, что страдаем только мы, остальные просто живут. Вокруг нас проходят сотни людей ежедневно. И каждый несет в себе свою собственную боль и трагедию. Но это далеко не так. Заглянем к ним в душу?Дисклеймер: автор не пытается никого оскорбить. Произведение не пытается никого оскорбить. Все герои вымышлены, и, если есть сходство с реальными, то это – случайность.
Каждый день и каждую ночь тысячи маршруток и автобусов перевозит миллионы пассажиров. Люди заходят внутрь салонов, таща за собой туда свои боль и обиды, радости и проклятия. Кто-то остается в маршрутках навечно. Что вас ждет в общественном транспорте. Поверьте, не только риск заразиться банальным ОРВИ, там бывает что-то и пострашнее… Какой попутчик сидит рядом с вами сейчас? Легкая страшилка на ночь из тех, что рассказывают в летних лагерях.
Я творение Бога, низвергнутое на Землю за грехи именно для земной жизни… Прими и полюби себя таким, какой ты есть! Благодарю всех, кто развивается и делает этот мир лучше.
В книге описаны полностью авторские техники, основанные на психологическом концепте «Возможное Я» Хейзел Маркус. Доступно, с примерами, изложены инструменты самопроектирования, преодоления прокрастинации, психологического кризиса и депрессии.Для широкого круга взрослой аудитории, интересующейся практической психологией. Пособие станет отличным пополнением копилки инструментов психологов, бизнес-тренеров, коучей.
Первый выпуск серии «HelPsy» я решил посвятить проблеме стресса, так как эта тема одна из наиболее часто встречающихся в жизни любого человека.Именно сейчас 34% населения СНГ испытывает стресс – постоянно! Эти цифры говорят нам о том, что треть людей в этих странах испытывает дискомфорт, мешающий им нормально жить, функционировать и развиваться в обществе.Именно поэтому цель этой книги – помочь страдающему от чрезмерного стресса человеку справить
Эта книга приглашает читателя совершить литературное путешествие и заново открыть для себя три основополагающих элемента человеческой природы.«Три кольца» – настоящая стрела света, пронизывающая самое сердце тьмы. Она будет полезна искателям, которые чувствуют, что что-то не так: каким бы «завершённым» мир ни казался, они продолжают ощущать пустоту внутри.Автор этой книги остается неизвестным: истинный её автор безличен, он – чистое вдохновение,
Это первая книга стихотворений Людмилы Херсонской – поэта и переводчика. Она живет и работает в Одессе, стихи пишет давно, а вот публиковаться стала лишь в последние пару лет. Тем не менее стихи Херсонской – неожиданные, негладкие, обладающие «способностью бросать читателя в дополнительное измерение» (П. Сорокин), – сразу нашли благодарного читателя.
«Поэзия Ояра Вациетиса (Ojārs Vācietis, 1933–1983) – это проекция общего поэтического процесса с пятидесятых по восьмидесятые годы. Трудно сказать, насколько Вациетис улавливал и исполнял продиктованную временем необходимость, насколько – сам порождал этот процесс, ведя за собой почти всех поэтов этого периода» (Г. Берелис). «Не я придумал поэзию, это она придумала меня» (О. Вациетис). «Улдис Берзиньш, скажем, историк, а Янис Рокпелнис – музыкант
Сборник рассказов "Красноярск 2045", что стал одним из самых значимых эпизодов в жизни и творчестве Тимура Агаева! Перестрелки, интриги, да и различного рода выживание прилагаются. Содержит нецензурную брань.
Не ходи в ту избушку, там живет ведьма! Да только кто верит в эти бабушкины сказки?Не бери ничего из рук старухи, это опасно! А что делать, если яблоко будто само скользнуло в мои ладошки?И вот уже моя жизнь полна странностей, а таинственный незнакомец, который называет себя моим куратором, дает непростые задания и делает предложения, от которых никак не откажешься. И, черт возьми, ну почему он такой привлекательный?