1. Пролог
Алексей
День сегодня выдался суматошным: проблемы в спорткомплексе, путаница в документации, несколько встреч с утра. Хотя, если говорить начистоту, из колеи меня больше всего выбила вчерашняя истерика Юли. Она до сих пор не выходила из головы. Я все время мысленно возвращался к нашей ссоре. Не перегнул ли я палку? Услышала бы Юля меня, если бы я был не столько категоричен? Часть меня рвалась домой, чтобы посмотреть как там жена, поговорить с ней спокойно, успокоить. Я осаждал себя, потому что знал, по-хорошему в этом вопросе с Юлей нельзя. Уже пробовал — не слышит, только давит и давит, стремясь, во что бы то ни стало, добиться своего.
Лучше всего переждать, дать ей время смириться с моим решением и уже вечером постараться поговорить еще раз. Именно с этими мыслями я и ехал в ресторан, чтобы пообедать, но на полпути к нему мне позвонили из клиники. Я думал, чтобы уточнить что-то по поводу моего вчерашнего запроса, но все оказалось еще запутаннее. Девушка-администратор не смогла мне объяснить причину необходимости моего личного появления в клинике, но очень просила выделить на это время в моем графике.
Пришлось жертвовать обедом и ехать решать вопросы еще и там.
Пока Митя вез меня в центр города, где находилась одна из ведущих клиник по репродуктологии, я устало просматривал результаты своих парней. Скоро открытие сезона и многим нужно подтянуть хвосты. Что-то за лето мои хоккеисты расслабились. Я устало потер шею. Она все еще побаливала из-за неудобной позы, в которой я спал этой ночью. Все-таки диван в зале – не самое лучшее место для полноценного сна.
– Сейчас бы в душ и смыть с себя эту жару, эту городскую суету и все проблемы заодно, – подумал я, откладывая планшет и прикрывая глаза. Нет, спать не хотелось, просто навалилась какая-то усталость, замотанность, что ли.
Последние два года казались затянувшимся кошмаром. Четыре попытки ЭКО, две удачные, два выкидыша и разбитая на куски Юлька, которая мечтала родить ребенка. Несмотря ни на что, вопреки всему, и плевать на цену, которую нужно будет заплатить. Конечно, речь шла не о деньгах, их в нашей семье достаточно. Жена поставила на кон иное: свое здоровье, наш брак.
Я так не мог. Смотреть на мучения любимой женщины, сдерживать ярость, когда она вела себя, как истеричка, заниматься сексом по графику – все это стало невыносимым. Дошло до абсурда – я не хотел возвращаться домой после работы. В то уютное место, в которое мы вложили столько любви, тепла, сил.
Да что дом? Я больше не хотел свою жену! Стройную, сексуальную блондинку, которую провожали взглядом многие. Они бы мечтали оказаться на моем месте в супружеской кровати, а я избегал близости. Почему?
Потому что та Юлька, которая вскружила мне голову, давно спряталась в этой вечно недовольной, незнакомой мне женщине. Я забыл, как она смеется, давно не видел ее танцующей, а ведь раньше она любила включить зажигательную музыку и, вырисовывая незамысловатые движения бедрами, готовить нам ужин.
Я улыбнулся, вспомнив, как жена тайком занималась стрип-пластикой, чтобы на мой день рождения устроить мега-шоу. Да, моя Юлька не побоялась снять вип-комнату в клубе и станцевать для меня приват! Какой горячий секс у нас был тогда, какими жадными мы были когда-то…
На телефоне заиграла мелодия, которую я поставил на жену. Мой тяжелый вздох разнесся по всему салону, я устало потер глаза, перед тем как ответить. Тяжело угадать, что тебя ждет: слезы, крики, мольба или ласковая, мурлыкающая кошечка.
– Да, Юль.
– Не делай этого, Леш, пожалуйста, – опять тот же разговор.
Разве мы все еще вчера не обсудили?
– Юль, это нужно прекратить, понимаешь?
Я старался говорить спокойно. Доводы приводить уже и не пытался. Смысл? Меня никто не слышал или просто не хотел считаться с моим мнением.
– Нет, пожалуйста, еще один раз, последний!
– Он уже был, этот последний раз!
Восемь месяцев назад я поддался на уговоры. Дал надежду и себе, и Юле. Только хуже стало.
– Леш, не лишай меня этого, я не смогу так…
Всхлипы жены вызывали уже не жалость, а злость.
– Хватит, Юль! – не сдержавшись, прикрикнул я. – Все зашло слишком далеко, ты не видишь границ, не замечаешь, во что превращаешь наш брак. Мы с тобой уже не можем находиться в одной комнате больше нескольких минут без ссор. Все. Я принял решение и ничто не заставит меня его изменить.
– Ты меня не любишь! У тебя ведь уже другая, да?
Юля заплакала навзрыд.
– Не говори ерунды, – я устал оправдываться и успокаивать жену. – Все, мне пора на встречу.
– Ненавижу тебя! – сказала любимая супруга, и я сбросил вызов, прекрасная зная, что ожидает меня дальше.
Сколько раз я уже стойко выслушивал подобное, успокаивая себя, что ей тяжелее? Сбился со счета. Безусловно, Юля переживает трагедию глубже, чем я. Ведь страдает и ее тело, не только душа. Я понимаю, что мне следует быть мягче с ней, терпеливее. Просто с каждым разом делать это все сложнее.
– Алексей Николаевич, мы приехали.
Я огляделся по сторонам. Точно, Митя припарковался рядом со входом.
– Да, спасибо.
Прохлада машины сменилась изнывающей жарой августа, хорошо, что до клиники пара шагов. В кабинете главврача работал кондиционер, но мне было жарко и душно.
– Как такое возможно? Что значит, весь мой биоматериал использован?
Я смотрел в упор на мужчину с легкой сединой на висках и пытался осознать услышанное. Это что, шутка такая неудачная?
– Произошла досадная ошибка, — собеседник тщательно подбирал слова. — Среди клиентов клиники оказался ваш однофамилец. Он должен был стать донором, как и вы восемь месяцев назад. Более того, процедура ЭКО обеих женщин проходила в один день. Медсестра допустила халатность и передала ваш материал для оплодотворения обеих яйцеклеток.
Руки сжались в кулаки сами. Значит, из-за невнимательности какой-то медсестры моя сперма оплодотворила чужую женщину? Наш малыш погиб, а тот, другой?
– Поэтому мы не можем уничтожить то, чего и так больше нет. Клиника готова нести ответственность и выплатить вам штраф. Наши юристы подготовят мировое соглашение.
Я усмехнулся, конечно, мировое соглашение. Только деньги меня не интересуют.
– Скажите, каков результат второй процедуры? Женщина беременна?
Врач побледнел и сложил пальцы в замок.
– Простите, но я не вправе разглашать эту информацию, — твердо произнес доктор явно заученную фразу.
– Если вы предоставите мне данные женщины и информацию по ее беременности, я не стану выдвигать претензии клинике.
– Никаких, – твердо добавил я.
Мое предложение явно было слишком заманчивым для оппонента, но он все же побоялся принимать решение единолично:
– Я должен переговорить с нашими юристами.
– У вас есть пятнадцать минут, – встав со стула, я покинул кабинет.
