Лола настороженно шагнула в темноту. Сердце стучало в висках, заглушая внутренний голос, твердивший слово «дура», а пальцы сводило от остервенения, с которым они сжимали коллекционный топорик – тот, что Лола сняла со стены в прихожей. Она нашла его на ощупь, ведь это ее отец привез трофей дяде Игорю из рейса. Лола завидовала, что ей не подарили такой же, и каждый раз, приходя в гости, просила хотя бы его подержать. Да-да. Конечно, она будет осторожна и не поранится…
Сейчас она точно знала, где он висит, и могла бы найти даже с закрытыми глазами. Впрочем, в таких потьмах и глаза закрывать было лишним.
«Дядя Игорь! Ты дома?», – прозвучала в голове фраза, которую она первым делом выкринула бы, зайдя в дом, раньше… но не сейчас.
Лола, едва дыша, прислушивалась к тишине. Она сняла обувь и крошечными шагами двинулась в сторону спальни, что казалось логичнее всего. Ведь в такое время все нормальные люди спят. Если бы только она нашла дядю Игоря похрапывающим в собственной кровати…
Лола выставила левую руку перед собой и шла вперед, преодолевая искушение поддаться панике. В прихожей не было видно и слабого лучика света. Ни светильника, ни ночника, ни мерцания экрана телевизора из гостиной. Только красный глаз лампочки домофона следил за ней от входа.
Лола приложилась ухом к двери спальни. Храпа не слышно. Она осторожно открыла и уже почти обрадовалась. На кровать у окна падал слабый лунный свет и кое-что удалось разглядеть. Какое-то возвышение. Увы, подойдя ближе, она поняла, что это лишь скомканное одеяло. Лола ощупала постель. Белье оказалось совсем холодным. И пленительная версия, что он только вышел в туалет или попить воды, отпала сама собой.
Пустой дом спал, убаюканный звенящей тишиной, измотанный, лишенный человеческого тепла. Даже пряный аромат летней ночи, преследовавший ее от двери, смешался с сырым, затхлым запахом беды.
Ни звука шагов, ни журчания воды в раковине, ни шкворчания масла на сковородке. Ровным счетом ничего, способного дать призрачную надежду на присутствие живого человека.
В короткий срок Лола научилась делать выводы, не глядя и не спрашивая, потому что хотела выжить. Она была почти уверена, что хозяина дома нет. Вероятно, к лучшему. Страшно было представить, кто теперь здесь хозяин.
И все же нужно убедиться, что гостиная пуста.
Как только она шагнула внутрь, холодная вода из растекшейся по полу лужи коснулась стоп, отчего Лола поежилась. Носки пропитались влагой, мокрая ткань неприятно облепила ноги.
Лола оглядела комнату, насколько это было возможно в полумраке. Окно в пол, открывавшее вид на фонтан и сад камней, оказалось разбито, большая часть фонарей не горела.
Значит, она права. Дяди Игоря здесь нет. Зато определенно здесь было оно. И оно выбралось наружу. Сколько это существо успеет натворить за ночь…
Оставаться опасно, но возвращаться еще опаснее. Надо спрятаться и дождаться рассвета.
Лола стала тихо отступать, двигаясь в сторону гардеробной, но случайно толкнула стол. Как? Он ведь всегда стоял у стены слева! Ваза повалилась и скатилась со столешницы. К счастью, она не разбилась, но по новой окатила водой и без того мокрый пол. Судя по ударившему в нос запаху, цветы уже были не свежими.
Двор заполнил грозный собачий лай.
– Жюль! Фу! – прошипела она.
Вышло недостаточно громко, чтобы стаффорд во дворе услышал.
Но достаточно ли громко, чтобы услышало то существо?
Пес не унимался. Лола замерла посреди гостиной, вглядываясь в зловещую пустоту полутемного двора. Хотелось закричать. Но никто не придет на помощь. Только молчание и темнота – ее друзья. Лай стих. Лола боялась пошевелиться. Боялась отвести взгляд.
Ноги стали ватными, а сердце ухнуло вниз, когда она заметила движение по ту сторону разбитого окна. Нечто темное с огромной скоростью неслось в ее направлении, все увеличиваясь.
Ну вот и все. Лоле показалось, что за этот миг она повзрослела и состарилась. Девочка зажмурилась и приготовилась к неминуемому.
«Бум!» – грохнуло в груди и задрожали колени. «Бум!» – и она стала оседать на пол. Пальцы ослабели, и топорик выпал из рук. Контроль над собственным телом вернуть не получалось, словно оно ей больше не принадлежало. Зато, может, не будет так больно?
Хотелось исчезнуть. Проснуться от этого кошмара. Вернуться в свой счастливый, безопасный мирок. Ведь всего несколько дней назад они встречали отца из рейса и весело проводили время. Ведь только вчера…
– Какие крупные креветки! – воскликнула Лола, улыбаясь во весь рот.
Ее отец был моряком дальнего плавания, а это влекло за собой кучу минусов, главный из которых – отсутствие возможности часто видеться. Он пропадал в рейсах месяцами. А в этот раз и вовсе не появлялся дома полгода, поэтому его возвращение казалось таким же невероятным, как падение метеорита в ладонь.
– Это лангустины, – пояснил Николай, ласково провел рукой по макушке Лолы и понес морской деликатес в холодильник. – Но ты права, они правда отборные.
Зато папа никогда не возвращался с пустыми руками, обязательно привозил подарки. Для мамы – дизайнерскую сумку, платье, редкие духи или украшения. Для дочерей – сувениры ручной работы, причудливые морские раковины, игрушки для младшей и непременно самые разные угощения.
Да и отдельный дом в элитном коттеджном поселке нельзя было назвать недостатком. Зарабатывал папа неплохо.
Но его присутствие было самым ценным из всех подарков. В такие моменты в доме витало ощущение праздника, сердце трепетало от волнения, и Лола готова была простить даже то, что он на целую неделю опоздал на ее день рождения.
Лоле уже исполнилось двенадцать, и она была не прочь получить модную сумочку или одежду, как мама.
– Какая же ты стала взрослая и высокая, почти мне по плечо, – вздохнул папа, вернувшись с кухни, достал из сумки ободок в сверкающих камнях и надел ей на голову.
– Спаси-ибо, – протянула Лола и побежала смотреться в зеркало.
В ободке она выглядела мило, но скорее походила на маленькую принцессу, а не на современную стильную девушку. Наденешь такое в школу – засмеют. Но снимать подарок не стала, дома-то можно. Зачем расстраивать отца? Лучше она потом попросит маму намекнуть ему про модную одежду.
А Николай уже пристраивал заколку с ромашкой на кудрявую голову четырехлетней Але рядом с любимым розовым бантом.
– Ну что? Подарки все разобрали? – раздался звонкий голос вошедшей в комнату мамы.
– Только начали, Оль, – ответил отец, разведя руками. – Когда это мои подарки можно было разобрать за две минуты?
– Тогда остальные пусть девочки сами посмотрят, а нас в ресторане ждут.
Она обняла отца за пояс, а он перекинул руку ей через плечо.
Как же здорово они смотрелись вместе! Высокий, плечистый, кареглазый отец, хрупкая и изящная мама с блестящими, уложенными в высокую прическу русыми волосами, в шикарном вечернем платье. Словно с картинки сошли. Рука сама потянулась к смартфону.
