Виктор Гончаренко - Немец, перец, колбаса…

Немец, перец, колбаса…
Название: Немец, перец, колбаса…
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2024
О чем книга "Немец, перец, колбаса…"

Говорящая лошадь, грехи молодости, не дающие покоя в старости, чудеса истиной веры, смерть в первом бою, любовь навеки… Об этом и о многом другом повествует серия рассказов. Они не плод фантазии автора, а отражение нашей жизни, если присмотреться внимательней.

Бесплатно читать онлайн Немец, перец, колбаса…



Второй в четвертом ряду

Эшелон то набирал скорость, то еле тащился, будто пытаясь перевести дух от долгого пути. Он отправился из Оренбурга, а куда конкретно, пока не знал. Так было всегда, если состав состоял из теплушек с солдатами, которым любопытство не предусмотрено Уставом. Их удел – выполнять команды. Скажут «отбой» – уснут, скомандуют «подъем» – встанут, а дальше поверка, завтрак, изучение матчасти, уставов, политическая подготовка. И так изо дня в день. Единственное развлечение – прием пищи. Ради этого поезд останавливался как правило вне населенных пунктов. Какой вокзал выдержит, если новобранцы разом займутся отправлением естественных надобностей – так это называлось неподалеку от железной дороги. Кроме того, даже московский перрон не вместит все наряды от каждого вагона для доставки бачков с кашей, щами и хлебом. Для этих целей подходили лишь безлюдные места.

Впрочем, солдатами их можно было называть с большой натяжкой. Им, оторванным от гражданской жизни, только предстояло стать бойцами Красной армии, овладеть ратными премудростями. Пока они усвоили лишь одну: война войной, а обед по распорядку. Шел июнь сорок четвертого, тыл по-прежнему жил по карточкам, хотя работал так же, как в сорок первом, ходил в обносках и крепко оголодал. Армейское довольствие, восьмичасовой сон, новое обмундирование вернули силы. Жизнь стала лучше, как сказал товарищ Сталин, а после первой остановки – и веселей. Как только стальные колеса, звонко скрипнув, замерли, сержант скомандовал:

– Покинуть расположение и оправиться!

Один небольшого роста солдатик в необмятой гимнастерке, но остряк и балагур, громко уточнил:

– А винтовки брать?

– Личное оружие воину надлежит всегда иметь при себе!

– И лопату надо?

– И лопату, чтобы следы замаскировать! И противогаз! Не то задохнетесь!

Как табун жеребцов, заржал вагон во всю настежь сдвинутую дверь. Где-то далеко в паровозном дыму затерялись проводы со слезами родных, неясные опасения от неизведанного и предстоящего. Взамен появилась четкая ясность происходящего, ощущение уверенности в себе, в командире. Регулярно наведывался политрук, толковал о моральном духе, о том, что наше дело правое, что теперь хватает и танков, и самолетов, а «катюши» сжигают врагов тысячами. Им предстоит освободить Белоруссию, а там и до границы недалеко. Семен Недорезов, с кем подружился Илья, после очередного политзанятия, хмыкнул вполголоса:

– Дух-то у нас, конечно, сильный. Особенно ночью, после гороховой каши!

Они спали рядом на втором ярусе, и он был на год старше, призван с коксо-химического комбината, расположенного километрах в десяти, не больше. Илье исполнилось девятнадцать, он уже три года работал на Орском никелевом заводе в горячем цехе. Земляки, одним словом. Поэтому для Ильи Прокофьева он показался ближе, понятнее и вызывал доверие. Разговаривали они в основном о производстве. Но не о стахановском движении, починах и перевыполненных планах. Семен рассказывал, как вся смена задохнулась от серы на коксовых батареях, а Илья – как перед отправкой его друг упал с площадки возле плавильной печи в ковш с расплавленным металлом. Это означало, что они – люди бывалые, видели всякое и хлебнули не меньше других. А про отца, которого держали трое суток в подвале НКВД, Илья не рассказал.

Не рассказал и о том, почему он, имея бронь как нужный оборонному предприятию специалист, едет в теплушке. Едет, зная в отличие от других, что война – не медали и ордена, а пули, смертельные раны, трупы, наспех присыпанные землей, мокрые траншеи и вши. Многие никельщики уже успели навоеваться и вернулись назад кто безруким, кто безногим, кто слепым и контуженным. Илья выпивал в низкой, темной мазанке с Кузовенковым, бывшим кузнецом пироотделения, и тот, мучительно заикаясь, тряс головой и вспоминал:

– В землянке, то есть, когда в обороне, еще терпимо, а вот жить в траншее, когда ничего никто не знает про обстановку, совсем хреново! Лето – ладно, прикорнешь к стенке, прикорнешь с часок, зимой невмоготу. За ночь на морозе, на ветру, вымотаешься – перестаешь соображать – где ты и кто ты. Не поймешь, может концы отдал, может живой! В таком состоянии нас голыми руками бери.

– Вот поэтому и отступают наши, если голыми руками…

– Да фрицы не дураки напролом воевать, сначала из орудий бьют, потом на живых, кто остался в окопах, танки пускают. И только после сами прут! С автоматами и пулеметами! У нас – винтовки, по пять патронов! Лежишь, об одном думаешь – скорее бы все закончилось, все равно ты уже не жилец!

– А как же Александр Матросов не побоялся на амбразуру?

– Видно, тоже не вынес…потому и пошел – быстро и насмерть!

После этого Илья успокоился, перестал стыдиться, что он, молодой и здоровый, отсиживается в тылу, а тем временем город все отдает и отдает своих людей фронту. Война Прокофьевых стороной не обошла. Отец с матерью потеряли своих братьев: Леонтий, призванный второго июля сорок первого, погиб восемнадцатого сентября в Карелии, Василия убили через полгода в том же году. Старший и младший Прокофьевы бронь получили по справедливости: в семье шестеро детей. Отец работал на «никеле» с самого запуска, с тридцать девятого. Подросшего сына привел тоже сюда. Иного пути не помышляли, отдавали цеху все силы сполна, потому что производство – верный кусок хлеба. Этого куска на всех пока не хватало. Однако была надежда: когда на комбинате будут работать все Прокофьевы, жизнь выправится. Страна жила пятилетками, а они смотрели дальше. Поэтому в июне сорок четвертого, как только стало шестнадцать второму сыну, Кольке, в кобальто-сульфатный взяли и его.

Илья после отбоя забирался на свое место – возле стенки, натягивал шинель на голову и мысленно переносился домой. Мать сейчас укладывает детей: Сашку, Тольку и Нюрку на полу, Любку укачивает в люльке. Отец, выкурив самокрутку на сон грядущий, закрывает двери на засов. Во дворе Жучка, маленькая, лохматая, лает на кошек…или лягушку пугает на огороде. Отец работает в дневной бригаде. Колька – посменно, сегодня, с часу ночи кажется…Шалапут – залез в столовку, стащил кусок мяса, хотел, чтобы назвали, как старших, добытчиком, кормильцем. А то было не мясо – вымя коровье! Илья взял кражу на себя. Начальник караула жил от Прокофьевых через два дома – согласился. Знал, что отца за что-то таскали в НКВД и тут опять… Всю семью изведут. Он пообещал: протокол полежит, если запишешься в добровольцы. Победителей, вроде бы как, не судят.

Илью сморил сон: бабье лето, паутина летит. Он копает картошку. Земля черная, как антрацит, и мягкая-мягкая… Выворачивает куст за кустом, а картошки – ни мелкой, ни крупной.


С этой книгой читают
Главный персонаж повествования – не известная личность, а обычный человек, составляющий население страны. Он только начинает свою жизнь, полон планов и надежд. Однако судьба распорядилась иначе.
Истории несчастливой, безответной любви, обмана и предательства не раз ложились в основу литературных произведений. Будь то проза или стихи, драма или комедия.Свой взгляд на проблему в книге «Сердце под вуалью» представляет Зинаида Загранная. И с высоты прожитых лет дает молодым женам советы, как пережить подобную историю в собственной жизни.Философский и лирический материал книги будет интересен также специалистам сферы искусства.
Обыкновенный человек, уже не молодого возраста, гуляет по парку и продолжает вспоминать свою жизнь. Он – обыкновенный человек, ничем не примечателен. Если кто-то дошел до четвертой части, то значит, ему интересно. Еще не знаю, сколько будет частей, но пока будут. И помните, я такой же, как и вы, я просто – один из семи миллиардов!
Главный герой – мужчина, его имя мы так и не узнаем. Он собрался улететь в Нью-Йорк, по работе, но вот что его ждет на том самом борту самолёта, это вы узнаете из моей книги.
Повествование о русском художнике, которого жизнь проверяет на прочность, о взлетах и падениях, о преданности и предательстве, о творчестве и жизни, о том, что любовь и красота держат мир в равновесии…
Многовековая война разделила мир на две части. Тобрия при-надлежит людям, навсегда отрекшимся от колдовства. В Мелидриане живут фэйри, жизнь которых тесно связана с магией. И лишь стена на Свободной земле между ними разделяет враждующие стороны.Принцесса Тобрии Фрейя нарушила запрет и овладела магией. С ее помощью она намерена отыскать своего брата, которого похитили много лет назад. Девушке придется миновать крепость, разделяющую мир фэйри и мир
Я знаю про вас 3 вещи.Вы можете лучше говорить и влиять на других..Вы можете получать деньги за то, что говорите.Вы можете достигать больших целей..В этой книге то, что Вам поможет!Вы разовьете:1) мышление;2) голос;3) стиль;4) уверенность.Содержание этой книги целиком вы можете найти в книге «3 грани мастера» – «Глава 3. Говори», и книге «Путь бизнес-тренера» – «Глава 3. Ораторское мастерство тренера».
Вот говорила я брату, что ловля покемонов до добра не доводит, но куда там... Только прилетело мне, а не ему. Нет в этой жизни справедливости. Зато полно глупых и ленивых в учёбе ведьм-недоучек. Это ещё хорошо, что под "раздачу пикачу" попала именно я. Вернуться домой нет ни малейшего шанса, придётся приспосабливаться в здешнем бардаке с магией и прочими "фэнтезийными бонусами" весьма сомнительного качества. Вот на кой мне это всё сдалось? А дева
Утром я бойко строчила лекцию в родном универе, а вечером оказалась  в графском замке другого мира, где меня приняли за прислугу! И мне ещё повезло! И хотя столь стремительное падение в статусе до сих пор кажется мне идиотским сном, с ума я сходить не собираюсь, а паника приказала долго жить, стоило мне увидеть хозяина этих земель. Жаль только, что он не удостоил взглядом меня, простую служаночку, барышню-крестьянку-попаданочку! Ну уж нет, так не