– Слушай, Чупав! А что там за херня происходит?
Я кивнул на противоположный берег реки. Там ржали и вставали на дыбы лошади, слышались крики и резкие команды. Дружинники выпрыгивали из сёдел, рубили саблями траву, стреляли из луков в воду.
В общем – творилась непонятная хрень.
Княжеская дружина воевала изо всех сил. Только вот с кем?
Чупав усмехнулся:
– Лешие и лесовицы балуют. Ноги лошадям травой заплетают, чтобы прыти поубавить.
Я вспомнил Михея, который в своем саду выращивал живые ловушки.
Бля! Он тоже леший, что ли? А Глашка тогда кто? Лесовица?
– Слушай, Чупав! Что-то они сильно развоевались. Что там за трава у вас такая?
Чупав озабоченно хмыкнул.
Не иначе Васило ещё и своих змей выпустил. У него на Дальнем болоте змей в этом году до хрена вывелось. Вот он и решил их в бой пустить.
Я представил, как в густой траве мелькают гибкие, вёрткие змеи, и по спине пробежал холодок.
На хер! Мне на сегодня змей хватило выше головы.
Ох, не завидую я княжеской дружине.
Чупав искоса глянул на меня и ухмыльнулся:
– Да там одни ужи и медянки. Гадюк нет. Но в траве – попробуй, разгляди.
– А мост с какого хрена рухнул? Мы утром по нему проезжали – нормальный мост, крепкий. Был.
– Это водяники опоры подгрызли. Им тоже от людей порой достаётся. То их в сеть поймают, то острогой ткнут. Вот и отводят душу.
– Они же княжеских дружинников сожрут. А нам, как ни крути – потом жить вместе, в одном княжестве.
Чупав внимательно посмотрел на меня.
– Соображаешь, кот. Не сожрут. Притопят маленько и отпустят. Но на этот берег перейти не дадут.
– А коней?
– Коней сожрут. Оголодали на безрыбье. Тут уж ни хера не поделаешь.
Дружинники на том берегу расступились. Вперёд вышел толстый плечистый боярин в шубе с длинными рукавами.
Летом в шубе! Потница замучает, ипонат!
На солнце поблёскивали золотые пуговицы. На левом боку боярина висела сабля в позолоченных ножнах.
Боярин посмотрел с обрыва в реку, где кишели толстые буро-зелёные туши. Выразительно сплюнул и подал голос.
– Сдавайся, Немой! Колдовство не поможет! – крикнул он.
Его сильный густой голос эхом отразился от водной глади.
– С хера ли? – заорал я в ответ. – Сами сдавайтесь! Князя позови, убогий!
Сашка с Гришкой весело заржали. Даже Божен улыбнулся.
– Немой, я долго щит держать не смогу, – предупредил он. – Передышка нужна.
На лбу святоши выступили капли пота.
Бля! С того берега пока не стреляют, но начать могут в любой момент.
– Понял, Божен! Прошка, Чупав! Надо бойцов укрыть!
Чупав отдал короткую команду, и войско нечисти построилось плотным квадратом вокруг нас. Щиты бойцов по-прежнему были повёрнуты в сторону вражеского берега.
– Сдавайся, Немой! – продолжал орать боярин. – У вас мало войска! Под стрелами долго не простоите. А отойдёте от берега – мы переправимся, и песдец вам!
Хера се, его понесло. Перегрелся, что ли?
Хотя… А ведь он прав, сука такая!
Княжеские дружинники продолжали стрелять в реку.
– Они, бля, всех водяников перебьют!
– Не перебьют, – ухмыльнулся Чупав. – У водяников шкура толстая – в тине отлежатся. Вода нужна, Немой!
– Много?
– Да хоть плошка.
Я почесал макушку.
– Джанибек! В кузнице есть вода?
– Есть! – ответил Джанибек. – Только она гнилая – пить нельзя.
– По херу, – махнул рукой Чупав.
Затхлая вонючая вода нашлась в бочонке возле наковальни. Чупав поморщился. Снял толстую рукавицу и похлопал ладонью по воде.
– Хлюпень! Ты жив там?
В воде появилось дробящееся отражение огромной жабьей морды.
– Держимся пока! – проквакала морда. – Они, суки, бронебойными бьют!
– Держитесь у дна! Животы не подставляйте! Ща мы им устроим!
Морда согласно квакнула и исчезла.
Чупав снова хлопнул по воде ладонью.
– Девчули! Приём!
– Привет, дядя Чупав! – раздался из бочонка звонкий девичий голос.
В воде отразилась смешливая зеленоглазая девчонка в пёстром сарафане.
Ух, бля, какая!
Несколько секунд я всматривался в отражение. Потом понял, что девчонка присела возле лужи, прикрыв коленки подолом сарафана, и смотрит на нас сверху вниз.
– Запускайте древесников! – скомандовал Чупав. – Только осторожно, чтоб не помяли никого. Нам с людьми жить ещё!
– Поняла, дядька Чупав!
Девка подскочила и закричала куда-то в сторону:
– Марфа! Васило! Дядька Чупав велел пускать древесников!
– Связь отключи, торопыга! – крикнул Чупав.
Потом сам хлопнул ладонью по воде.
– Идём, Немой! Посмотрим!
Мы вышли на крыльцо. Я внимательно вгляделся в противоположный берег.
Ну, и чего?
Крики дружинников стали громче.
Ипать!
По макушкам деревьев словно прошёл ветер. Они задрожали, застонали. Ветки потянулись к бойцам князя. Те отчаянно отбивались саблями. Но ветки хватали их и вытаскивали из сёдел.
Я изумленно посмотрел на Чупава.
– Ни хрена себе вы подготовились!
Чупав довольно ухмыльнулся.
– Ну, так! Всех собрал, кого можно. Леших, болотников, полевиков. С дружиной справимся. Но против ополчения не устоим. Потому и надо договариваться.
– Я гляжу – ты всё на кон поставил.
Улыбка Чупава исчезла.
– И не только я, Немой, – серьёзно сказал он. – Все мы. Вся здешняя нечисть.
Голосистый боярин тем временем растерянно пятился назад от обрыва.
Толстый сосновый корень взрыхлил землю прямо перед его красными бархатными сапогами.
Не на войну собирался боярин – на победу! Потому и надел шубу и бархатные сапоги, расшитые золотом.
Я злорадно хмыкнул.
Корень хлестнул боярина под коленки, сбил с ног и столкнул вниз. Из воды вынырнула широкая лягушечья пасть.
Чавк!
Писдец шубе! Да и золочёной сабле тоже.
Стрелять с того берега перестали. Спутанные ветками и корнями княжеские дружинники барахтались, словно мухи в паутине. Растерянно ржали кони, оставшиеся без седоков.
И тут я увидел Сытина.
Он протолкался сквозь вооружённую толпу к берегу. Заглянул вниз. Знакомо покачал головой. И бесстрашно съехал к самой воде, тормозя каблуками.
Здоровенный водяник высунул из воды широкую плоскую морду. Потянулся к Сытину. Тот спокойно протянул водянику руку.
Обнюхав Сытина, водяник что-то квакнул и улёгся на воду, подставив спину. Рядом с ним лёг ещё один. И ещё.
Сытин шагнул на живой мост и пошёл, аккуратно ступая по спинам водяников. Он добрался до нашего берега и вскарабкался на обрыв.
Выглядел Сытин, как всегда – не выспавшийся, но весёлый.
– Ну, здорово, Немой! Ни хера себе, ты банду сколотил! Привет, Чупав! Божен! Слезь с Потапыча, дай передохнуть старику! Заездил его совсем. Стрелять больше не будут.
– Здорово, Василий Михалыч! – ухмыляясь, ответил я.
– Ипать! – удивился Сытин. – Заговорил, всё-таки! Русалки помогли? Я так Потапычу и сказал – пусти Немого к русалкам, должны помочь. У него с девками контакт хороший.
Бля! Заговорщики херовы!
Божен слез с медведя. Медведь шумно выдохнул и обернулся Потапычем.
